Дьявол знает, что ты мертв - Блок Лоуренс - Страница 45

– Не могу точно сказать. Поймите, Джордж для нас стал частью пейзажа. У меня не было причин запоминать, видела я его или нет, как и считать, сколько раз видела. Я могла видеть его тогда же, а могла не встречать целую неделю. Заметила ли я их вместе с Гленом раньше? Нет. Только уже после стрельбы.

– И он наклонился к телу? Что, по-вашему, он мог делать?

– Не разглядела. Вероятно, проверял, жив мужчина или нет. А быть может, лез в карман за бумажником.

– Вы сразу решили, что это он застрелил Хольцмана?

– Нет, потому что увидела Джорджа, а его я привыкла считать безвредным.

– Вы не знали, что у него есть пистолет?

– Мне никто не говорил об этом, а он сам уж точно мне его не показывал.

– Вы не видели пистолета в его руке, когда он склонился над телом?

– Нет, вот только я смотрела издалека. Контактные линзы были на мне, но все равно с такой дистанции я не смогла бы различить, есть у него в руках что-нибудь или нет. Хотя впечатление осталось, что у него обе руки были свободны.

Я еще несколько раз задал ей те же вопросы в разных формах, но не продвинулся ни на шаг дальше. Она более четко описывала то, что видела, чем я мог предполагать, но, к сожалению, упустила сам момент стрельбы. Ее показания делали версию невиновности Джорджа лишь чуть более вероятной и только. Если существовал другой потенциальный убийца, ее слова ничем не подтверждали этого.

Я спросил о других возможных свидетелях.

– Не знаю, был ли кто еще, – ответила она. – На той точке настоящая жизнь начинается только после полуночи, а самый разгар – между двумя часами и половиной пятого утра. Наши клиенты любят сначала основательно посидеть в барах и накачаться спиртным. Большинство баров закрываются как раз в четыре. И мужики либо разбредаются по домам, либо продолжают искать на свои задницы новых приключений.

– А почему же вы оказались там рано?

– Мне так больше нравится. Как говорят наши темнокожие сестры из Индии, мангусту главное не проспать свою кобру. Клиентов меньше, зато и конкуренции никакой. Хотя мне никакая конкуренция не страшна. – Она искоса бросила на меня кокетливый взгляд. – Но самое главное, не люблю связываться с пьяными. Лучше подобрать мужика, пока он трезв. А еще лучше – женатого. Вы не женаты? Не вижу на вас кольца.

– Нет, не женат.

– Но Ти-Джей сказал, у вас кто-то есть.

– Это так.

Она вздохнула:

– Всех порядочных мужчин уже расхватали. Так о чем я? Да, о том, почему рано выхожу работать. Потому что мне нравится побыстрее начать, заработать свое и закрыть лавочку, как только я могу себе это позволить. Тогда остаток ночи можно посвятить самой себе. Но сначала надо закончить с бизнесом. Кстати…

– В чем дело?

– Мне неприятно поднимать эту тему, но Ти-Джей сам обещал, что компенсируют мое время.

Я вынул из бумажника две пятидесятидолларовые бумажки, и она устроила целое шоу, пряча их за лиф своей пижамы.

– Спасибо. Неловко брать деньги за простой разговор, но вы не поверите, какие сейчас цены у докторов, а страховка «Синего креста» не покрывает расходов. Хотя у меня все равно нет их полиса. – Она снова коснулась адамова яблока. – Уже очень скоро я избавлюсь и от этого маленького недостатка, и здесь будет ваш вклад тоже. Надеюсь, это принесет вам удовлетворение, хотя в вашей работе, должно быть, достаточно иных источников для довольства собой.

– Их не так много, как кому-то может показаться.

– Уверена, вы скромничаете, – продолжала она. – Я рассчитываю снять кожуру с адамова яблочка к Рождеству. А что до этого… – она похлопала себя между ног, – …пока не уверена. Знаете, каждый мой клиент сразу же интересуется, когда я сделаю такую операцию. Будто бы тогда я стану наконец настоящей женщиной, еще более желанной.

– И что же?

– Но девять из десяти не могут справиться с соблазном не хватать его своими руками. Если это так уродливо, так неприятно, то почему каждый стремится ласкать его, пока мы занимаемся сексом? И не просто ласкать. Они должны непременно добиться эрекции, берут в рот, хотя делают все неумело. И норовят засунуть куда ни попадя. Вам такое и не представить себе. – Она посмотрела в свой бокал и отставила в сторону, убедившись, что он пуст. – И это так называемые нормальные мужчины. Большинство носят обручальные кольца. Они бы ни за что не занялись оральным сексом с другой особью мужского пола, не говоря уже о том, чтобы делать это самим. Но меня они рассматривают как женщину и считают, что могут расслабиться. Не видят ничего зазорного, чтобы забавляться с моим членом. – Она пожала плечами. – Но если он так хорош, не лучше ли его оставить при себе?

Она сразу дала понять, что не будет давать показаний ни в суде, ни вне суда.

– Я просто не стану этого делать ни за какие деньги, – сказала она. – Потому что для всех я в тот вечер сидела дома одна, смотрела «Рождение звезды» и поедала жареную кукурузу из микроволновки. Это вопрос принципа. Вы даже не догадываетесь, сколько вокруг бродит сутенеров, которым только дай причину вцепиться в девочку, работающую независимо, сама на себя. Стоит поговорить с копом, сказать, что ему к лицу форма, и тут же появятся желающие наказать тебя за смелость. Нет, я никогда не стану общаться с официальными представителями власти.

Я допил колу и сказал, что мне пора идти.

– Что ж, теперь, когда вы узнали сюда дорогу, – сказала она, – заглядывайте как-нибудь на огонек. Ты тоже убегаешь, Ти-Джей? Правда же, он милашка, Мэттью? Было так забавно дразнить этого малыша. Жаль, у него слишком темная кожа, и не видно, как он краснеет. Я всегда чувствовала, когда он краснел, но хотелось бы еще и видеть это.

Джулия подошла к Ти-Джею и обвила его руками, но при этом оказалась дюйма на два или три выше него. Она прижалась к нему и что-то прошептала на ухо, потом отпустила и, смеясь, танцующей походкой направилась к двери.

Мы спустились с пятого этажа, не произнеся ни слова. На улице я сказал, что хочу кофе. Прошли до Десятой авеню, но нам не попалось ничего, кроме двух баров. Тогда пришлось вернуться на Девятую авеню, где еще работало кубино-китайское заведение с единственным сидевшим за стойкой клиентом. Мы сели за столик, я заказал себе cafe con leche[29]. Ти-Джей попросил просто стакан молока.

– И как тебе Джулия? – спросил он.

– Судя по ее поведению, – ответил я, – можно подумать, что вы с ней старые друзья.

– Такие, как она, заводят друзей быстро, мистер. Странная, верно?

– Мне она понравилась.

– Да неужто?

– Угу.

– Но хороший свидетель в любом случае.

– Очень хороший, – кивнул я. – Она не видела всего, но зато уж то, что видела, помнит четко. Ты заслужил похвалы за эту находку. И не только похвалы.

– Это часть моей работы, была бы охота.

– Что-то не так, Ти-Джей?

– Нет, все в ажуре.

Мы помолчали. Официант, перемещавшийся по залу так, словно ноги грозили вот-вот отказать ему, принес нам кофе и молоко.

– Есть еще кое-что, в чем мне может потребоваться твоя помощь, Ти-Джей.

– Только скажи, что нужно.

– Нужен пистолет.

У него округлились глаза, но лишь на секунду.

– Какой?

– Лучше всего подойдет револьвер.

– Калибр?

– Тридцать восьмой или около того.

– И коробка патронов?

– Достаточно, если он будет просто заряжен.

Он ненадолго задумался.

– Будет стоит денег, – сказал потом.

– Сколько потребуется, как считаешь?

– Не знаю. Никогда раньше не покупал оружия.

Он отпил молока из стакана, утер губы тыльной стороной ладони и только после этого воспользовался салфеткой для рук.

– Я знаю пару ребят, которые торгуют этим дерьмом. С ними проблем не возникнет. Думаю, в сотню уложимся. Подойдет?

Я отсчитал несколько купюр и подал ему. Он опустил руку на уровень колен, чтобы ее не было видно с улицы, и пересчитал деньги, вопросительно посмотрев на меня.