Проповеди 1 - Протоиерей (Смирнов) Димитрий - Страница 3

"Споспешник и начало целомудрия есть безмолвие. Угашение разжжения плотского есть пост, а враг скверных и нечистых помыслов есть сокрушение сердца". Что такое целомудрие? Это восстановление такого устроения, когда в уме нет постоянной битвы; это стремление человека восстановить в себе целостность, чтобы его не раздирали противоречия. Для достижения духовного целомудрия нужно научиться безмолвию. Многоречие вообще человека весьма рассеивает. Человек создан по образу и подобию Божию, а вторая ипостась Пресвятой Троицы – Бог-Слово, поэтому и человек, как носитель образа Божия, есть малый логос, он есть тварь словесная. И когда этим божественном даром – словом – человек пользуется без благоговения, тратит его бездумно, то тем самым он растрачивает свою душу, рассеивает ум. Слово – орудие нашей души, именно поэтому Господь сказал, что за каждое слово праздное будешь держать ответ, – именно в силу того, что слово, которое из наших уст исходит, может нас освящать, а может и осквернять. Слово рождается в глубине нашего сердца и обнажает то, что в нем есть. Если в свою меру мы научимся безмолвию, то победим рассеянность и восстановим цельность, утраченную с грехом.

"Вера и удаление от мира есть смерть сребролюбия. Милосердие же и любовь предают за ближнего и самое тело". Когда человек верует в Бога и удаляется от плотских страстей, то тем самым он умерщвляет в себе даже сребролюбие, он начинает понимать бессмысленность накопления денег и надежды на них, потому что полагает всю надежду на Бога. Если не с Богом человек, то его душе никакие деньги не помогут. Напротив, с Богом живя, даже не имея денег можно жить превосходно, и, наверное, каждый из нас знает тому немало примеров.

"Прилежная молитва есть погибель уныния, а память о последнем суде рождает усердие". Часто на молитве у нас усердие пропадает. Мы молимся горячо только тогда, когда нам плохо, тяжело, когда мы больны или кто-нибудь из наших сродников находится в беде или умер. То есть наша молитва искренна, если какое-то событие нас пробрало до глубины души. И вот этот древний старец советует молитву в себе возгревать памятью о последнем суде. Если мы будем помнить, что каждому из нас предстоит суд Божий, то молитва наша будет усердной.

Если мы хотим исцелиться от раздражительности, он советует: "Желание бесчестия есть исцеление раздражительности". Когда человек почувствует, что нужно бороться с этим недугом, то ему будет необходимо это горькое лекарство. Ибо что такое желать бесчестия себе? Это значит хотеть, чтобы кто-то обидел, оскорбил, пренебрег, оттолкнул, плохо отнесся, незаслуженно в чем-то ущемил. И если мы будем стремиться к бесчестию, то очень скоро его получим – Господь поможет в этом – и таким образом раздражение в себе победим. Достаточно человеку научиться терпеть всякое оскорбление, пренебрежение к самому себе, как сразу раздражение уйдет, потому что оно следствие страсти гнева, а страсть гнева – родная сестра гордости, гордость же исцеляется как раз терпением поношений. Когда человек, особенно незаслуженно, терпит какое-то нападение и учится это переносить спокойно, то страсть раздражения побеждается им очень быстро.

"Беспристрастие к вещам чувственным возводит к видению мысленного". Что имеется в виду? Чтобы узреть Бога, нужно не иметь пристрастия к миру. Бог есть Дух, поэтому, чтобы Его созерцать, нужно отрешиться от всего материального. Наш ум не в состоянии охватить одновременно два объекта, которые, ко всему прочему, относятся к разным мирам. Представим себе, что мы к одному глазу поднесем некий маленький предмет, а другой не закроем и будем смотреть сразу двумя глазами, то есть одним мы будем видеть этот предмет, а вторым – то, что нас окружает. Глаза будут мешать друг другу, у нас не сложится правильной картины, все смешается. Поэтому если человеческая душа стремится к духовному, ей неизбежно нужно отворачиваться от мирского, плотского. И вот если мы будем отрешаться от мирского, то сможем видеть Бога мыслительной способностью нашей души.

"Молчание и безмолвие – враги тщеславию, но если ты находишься в общежитии, то переноси бесчестие". Тщеславие, как и раздражительность, тоже дочь гордости, и поэтому оно также изгоняется любовью к бесчестию и молчанием. Тщеславный человек всегда стремится говорить, стремится показать, что он что-то из себя представляет. Даже если он ничего не знает или знает какую-то малость, он обязательно в разговоре эту малость ввернет, чтобы произвести впечатление человека знающего. Поэтому если такой человек будет постоянно удерживать себя от высказывания собственного мнения, то тем самым страсть эта будет им побеждаться.

Об исцелении от наших страстей можно говорить бесконечно, об этом написано очень много книг духовными писателями, которые жили до нас. Пишутся, может быть, и сейчас подобные книги, то есть Церковь все время учит, каким образом нам достигать твердой несумнительной веры, потому что только истинная вера, истинная надежда и истинная любовь к Богу возводят нас от земли к Небу. Чтобы стяжать истинную веру и твердое упование на Бога, нужно не давать воли своим страстям, то есть очищать свой ум, чтобы разуметь Писание, чтобы видеть Бога; очищать свое сердце от пристрастия к миру, чтобы оно было пристрастно к одному только Богу.

И может быть, из этих слов древнего отца в голове каждого из нас что-нибудь останется. Потому что только тот, кто удалится от мира, достигнет истинного Бога. "Нельзя служить двум господам", – говорит Господь. Нельзя служить миру и Богу, нельзя усидеть на двух стульях. Поэтому нам нужно сделать окончательный выбор. Господь сказал: "Кто взялся за плуг и оборачивается назад, тот неблагонадежен для Царствия Божия".

На этом пути к Богу бывает очень много искушений в виде помыслов. Этот же святой отец пишет так: "Искушения бывают по трем причинам. Первая причина – от нерадения, вторая причина – от гордости, третья причина – от зависти диавола. На кого нападение по первой причине, тот окаянен; у кого нападение по второй причине, тот окаянен выше всякой меры; а на кого нападение по третьей причине, тот триблажен". Как это понять? Человек либо в гордости своей, в ослеплении отрицает Бога и живет сам по себе; либо верует в Бога, но не очень радит о своем спасении; либо стоит на молитве и старается всей своей жизнью Богу угождать.

И в первом, и во втором, и в третьем случае человек все равно испытывает нападения дьявола, только для последнего это бывает наградой. Никто не свободен от нападения дьявола, ни отрицающие Бога, ни нерадивые, ни угождающие Ему, но чтобы быть триблаженными, лучше нам стремиться к угождению Богу. Аминь.

Крестовоздвиженский храм, 1984 год

Неделя о блудном сыне

Господь в притчах говорил самые сокровенные тайны духовной жизни и Царствия Небесного. Сегодня мы слышали притчу о блудном сыне. Святая Церковь избрала ее воскресным чтением, чтобы в нас вошло это слово Господне, потому что в воскресенье испокон века храмы наполнены большим количеством православных христиан.

У отца было два сына, и меньший из них однажды сказал: "Отче, дай мне следующую мне часть имения". Отец разделил имение, младший сын ушел на страну далече, жил блудно и все имение расточил, обнищал, ничего у него не осталось. "Когда же он прожил все, настал великий голод в той стране, и он начал нуждаться; и пошел, пристал к одному из жителей страны той, а тот послал его на поля свои пасти свиней; и он рад был наполнить чрево свое рожками, которые ели свиньи, но никто не давал ему. Придя же в себя, сказал: сколько наемников у отца моего избыточествуют хлебом, а я умираю от голода; встану, пойду к отцу моему и скажу ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим; прими меня в число наемников твоих".

И когда он так решил, "пришел в себя", как сказано, и пошел к отцу. Отец, завидя его издали, выбежал навстречу, приказал своим слугам дать ему первую одежду, возложил на руку его перстень – знак сыновнего достоинства, велел закласть тельца упитанного и устроил пир. Тогда старший брат посетовал на это: как же так, я всегда с тобою, а ты никогда даже козленка мне не дал для того, чтобы попировать с друзьями. А отец ему на это сказал: ты всегда со мною, и все, что мое, то твое, а младший сын был мертв и ожил, и поэтому такое пиршество.