Чужими руками - Смирнов Леонид Эллиевич - Страница 38

– Не балуй, папаша, – рокочущим басом произнес старший из андроидов. В голосе Шестерни не было угрозы – одна только богатырская сила. – Что мне с ним делать, хозяин? – не оборачиваясь, спросил он у Платона.

– Здравствуйте, Платона-сан! – заорал оттираемый охранниками бочаец, как будто перекрикивал ревущую реку. – Я Йохан Чекмырь! Умоляю! Уделите мне пару минут!

– Зачем же так шуметь? – удивился Рассольников.

– От меня, скромного собирателя черепков, до великого добытчика «золотого горшка» – словно до луны, – бородач, убавил громкость и перешел ко второму этапу операции – вызывающе грубой лести.

Восточная лесть порой бесила, а порой смешила археолога. Сейчас слова ничего не значили – бочаец готов был сказать любую глупость, лишь бы Платон до него снизошел.

– Хорошо, – ответил Рассольников. – Даю вам пять минут. Но моя охрана должна вас обыскать.

– С великой радостью, Платона-сан. У меня нет блох, и я не заражу твоих славных рыцарей.

У андроидов-охранников не предусмотрено чувство юмора, поэтому они деловито ощупали жилистое тело бородача.

– Ничего нет, хозяин. Ни оружия, ни денег, ни Документов,-доложил Шестерня.

– И следов болезни ты не заметил?

– Их нет, хозяин. Специальный перечень Департамента здравоохранения Лиги Миров заложен в мою память, и я его непрерывно отслеживаю, – ответил главный охранник.

Они поднялись по лестнице, вошли в холл, миновали похожего на лису портье. При виде голодранца тот брезгливо сморщил лицо, но открыть рот не решился. Поднялись по лестнице на второй этаж – лифт, понятное дело, не работал. У дверей трех соединенных вместе номеров стояли охранники. Беззвучно обменявшись с ними информацией, Шестерня доложил:

– Все в порядке, хозяин.

После Лхасы Платон не слишком верил бодрым рапортам, но, как говаривал император Коба, других андроидов у нас нет. Войдя в гостиную, Рассольников предложил бородачу мягкое кресло, а сам уселся на стул.

Тем временем андроиды ходили по штаб-квартире, проверяя контрольные устройства.'Всевозможные электронные штучки, многократно дублируя друг друга, обязаны были давать правдивую информацию. Похоже, в отсутствие Рассольникова сюда действительно никто не входил. Он ведь запретил гостиничной обслуге убираться и менять белье в его номерах – это делали охранники.

– Чем обязан? – приняв новый рапорт, археолог повернулся к гостю. – Время пошло.

Бочаец демонстративно обвел глазами стены комнаты.

– Не беспокойтесь – мы обрезали у них уши, – усмехнулся Платон.

– Я участвовал в пбследних раскопках Следа и могу вам помочь, Платона-сан, – без долгих предисловий объявил бородач. Он больше не заискивал перед Рас-сольниковым, в голосе звучала гордость,

– Кто руководил экспедицией? Когда она проходила? Что было найдено? – засыпал его вопросами археолог.

– Я работал не с профессором Агурайцем, – неторопливо, с достоинством отвечал бочаец. – Мы копали След шестью годами позже. Это была секретная экспедиция. По личному приказу Регента и под наблюдением Скунса.

Археолог знал: «Скунсом» звали начальника бочайской тайной полиции. Его именем столичные мамаши пугали непослушных детей.

– Я возглавлял научную часть и подчинялся старшему центуриону Баглаю, – продолжал гость. – Меня зовут Йохан Чекмырь, я закончил исторический факультет Сорбонны и несколько лет преподавал ксено-археологию в Маханском университете.

«Опять Махан! – с тревогой и раздражением отметил Платон. – Все спекулируют моей слабостью к тому, что связано с „альма-матер“. Вряд ли это простая случайность – слишком похоже на заговор».

– Какая кличка была у вашего декана? – он решил проверить на прочность легенду Чекмыря.

– У Пауэрса было две клички. Преподаватели звали его Дятлом, а студенты – Занудой.

– Почему «Дятлом»?

– Он постоянно стучал на нас в Комитет по спасению нравственности.

– А кто сменил Пауэрса?

Шестерня по-турецки уселся на ковер у входной двери и одобрительно глянул на ведущего дознание Платона. Он успел усвоить, что хозяин не любит, когда охрана маячит рядом, и нашел себе место – подобно сторожевому псу, лежащему у порога.

– Бандарчарахринотара, – без запинки выговорил Чекмырь. – Имя как песня…– На обветренных губах проступил намек на улыбку.-.Он пришел, а я ушел.

– Не сработались с чепальцем? – осведомился Платон. – Так вы – ксенофоб?

– Мне предложили очень хорошие деньги за участие в раскопках, я взял отпуск за свой счет, прилетел на Бочасту и застрял здесь на долгих восемь лет…– В голосе Чекмыря не было грусти или тоски – одна лишь досада.

– И вы хотите отсюда свалить? – Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться. – Заработаете денег и-и-и…

– Хотеть-то хочу, да кто меня пустит? Спасибо, что жив до сих пор… Ну разве что вы, Платона-сан, вывезете меня под видом багажа. – Еще одна невеселая усмешка.

– Я подумаю, что можно для вас сделать, коллега, – после минутных раздумий пробормотал Рассольников. – Однако вернемся к нашим баранам. И что же вы нашли тогда в Следе?

– Как-нибудь потом я вам все расскажу, Платона-сан. – Чекмырь выразительно поглядел на застывшего на ковре андроида. – А пока, если возможно, покормите меня обедом. Я не ел со вчерашнего дня.

– Шестерня! Организуй-ка нам тяжелый ужин, – приказал Платон начальнику охраны.

– Слушаюсь, хозяин. – Андроид был уже за порогом.

– Похоже, у вас длинная история, Йохан…– задумчиво произнес Рассольников. – Вы расскажете мне все?

Тот молча кивнул.

– Сейчас принесут поесть. Я покажу вам ванную комнату.

Чекмырь начал подниматься из кресла, от напряжения на лбу его выступила испарина. Лицо гостя налилось кровью, глаза полезли из орбит.

– Вам нехорошо?

Платон вскочил и хотел подхватить Йохана под руку. Того вдруг словно током ударило – Чекмырь упал обратно в кресло и забился в конвульсиях. На губах выступила розовая пена.

«Сейчас они уберут его, как и Агурайца, – с отчаянием подумал археолог. – А ни хрена!»

У него в номере пылился самый современный Автомедик. По команде Рассольникова кибер выкатился из завешенной цветастым платком ниши и, на ходу выпуская многочленные щупы экспресс-анализаторов, устремился к умирающему.

– Если ты его не спасешь, я продам тебя на запчасти, – посулил Автомедику Платон.

Кибер подоспел вовремя. Он подключил искусственное дыхание, «гиперпечень», запустил в кровь стаю нанохирургов, чтобы регенерировали пораженную селезенку и другие внутренние органы. Получасовая массированная реанимация – и Чекмырь пришел в себя. Уже через пару дней он был вполне готов к походу.

Колонна грузовиков, утопая в пыльном облаке, катилась по проселочной дороге. Над колонной кружил глайдер охраны. Был разгар сухого сезона. В мокрый этим путем проехать невозможно – вездесущая пыль превращается в непролазную грязь. Так что хрен редьки не слаще.

Чекмырь ехал в кабине второй машины, а Платон – третьей. Первая машина может угодить в яму, вырытую местными жителями, подорваться на мине, заложенной партизанами, или рухнуть с пришедшего в негодность моста.

В головном и замыкающем грузовиках рядом с водителями сидели андроиды. Они не боялись засады и несчастного случая – программа не предусматривает страха. И еще они были застрахованы от любых напастей – деньги решают все.

Лица людей закрывали примитивные марлевые маски. В такую жару и духоту в противогазе или сдохнешь, или свихнешься. Фетровую шляпу Рассольников надвинул на самые глаза. Но волосы все равно насквозь пропитываются пылью. На привалах, когда он снимал маску и шляпу, вместо лица оказывалась жуткая харя – с бурыми «очками», светлым лбом и подбородком.

Однообразный, навевающий тоску пейзаж. В сравнении с ним зверо-джунгли Тиугальбы начинают казаться райским уголком. Плоская, окаменевшая от засухи равнина временами бугрилась холмами, поросшими лопухополынью и степной колючкой. Ни одного стада не встретилось по дороге. Платон замечал только прячущихся в норах ракоскорпионов да парящих в вышине стервятников. Эти гнусные птицы уже не первый день сопровождали колонну в надежде на поживу.