Повелители волшебства - Смирнов Андрей - Страница 25

– Ну... Вроде бы... да.

– Замечательно. Продолжаем нашу лекцию. Или тебе нужно еще немного времени?

– Дай мне минуту.

– Хорошо.

Дэвид постарался утихомирить несущиеся вскачь мысли, отогнать навязчивое видение янтарной реки, струящейся ввысь, к невыносимому сиянию, и вернуться в реальный мир. Прошла далеко не одна минута, прежде чем ему это удалось в полной мере. Лэйкил терпеливо ждал.

– Я в порядке... Что это было?

– Об этом я и собираюсь тебе рассказать. Я не знаю, что именно ты видел. Разум каждого человека выстраивает собственную цепочку образов при соприкосновении с Силой, и далеко не всегда эти образы зрительные. Так или иначе, эти образы – твой ключ к стихии, с которой ты будешь работать, в данном случае – к Свету. Этот ключ будет необходим только в первое время. Потом, когда освоишься, ты будешь вызывать стихию непосредственно, без всякого набора образов. Кстати, что ты видел?

Услышав рассказ Дэвида, граф кивнул.

– Почти как по учебнику... Теперь снова сконцентрируй внимание на янтарной реке, которая возносит тебя ввысь... Если хочешь, можешь закрыть глаза. А можешь и не закрывать.

Как узнал Дэвид, любое заклинание, создаваемое посредством стихиальной магии, состоит из собственно стихии и Формы, в которую эта стихия облекается. Во время инициации Лэйкил дал ему несколько Форм, теперь же он помогал освоить их и учил ими пользоваться.

– ...По сути, – говорил Лэйкил, – хотя Форма и является сложным, не имеющим никакого внешнего вида, энергетическим инструментом, она вполне может быть отождествлена с тем или иным понятием или даже предметом из нашего повседневного обихода. Это отождествление немного искусственно, не всегда правомерно, но оно чрезвычайно удобно для работы, особенно когда только начинаешь заниматься составлением стихиальных заклинаний. Тем более, что некоторая связь между привычными нам названиями и сутью Форм все-таки имеется. Вселенная – это единое целое, что внизу, то и наверху. Если приводить поэтический образ, то можно сказать и так: то, что мы называем Формами, – это наиболее приближенный вариант языка, на котором говорят между собой сами Стихии. Вернее, это та часть языка, которую мы вообще можем понять. Некоторые называют этот язык Истинным, но, строго говоря, это не язык вовсе. Это виды обмена энергиями между всеми существующими стихиями, из различных комбинаций которых, собственно, и состоит все мироздание. Формы – это первое приближение от диалекта стихий к нашему, человеческому уровню существования. Искаженное Наречье, о котором я говорил тебе раньше и посредством которого создаются и записываются классические заклинания, – это, так сказать, второе приближение. В Искаженном во много меньше чистой силы, но зато больше разнообразия.

Вообще, Форм довольно много, но отнюдь не любая их комбинация может стать заклятием. Именно поэтому удобно отождествлять их с конкретными предметами или понятиями, уже нам известными, потому что, как ни странно, набор слов, обозначающих данные предметы, выстроенный с соблюдением законов грамматики, как правило, будет означать и то, что подобная конструкция может быть собрана и на уровне Форм. И прежде чем ты освоишься с Формами настолько, что сможешь крутить ими как хочешь, советую тебе составлять... так сказать, «лексическое соответствие» твоего заклятия на бумаге или в уме. Или проговаривать его вслух. Только учти, – Лэйкил провел ладонями по воздуху, как бы ограничивая что-то, – в каждую такую фразу следует включить и название самой стихии, на базе которой ты будешь создавать заклинание. Название может присутствовать в любом виде, но оно должно быть обязательно. Стихия – это то, что дает тебе энергию для творения волшебства. Без нее ни одно твое заклятие работать не будет.

Впрочем, все это так, заметки на будущее, когда ты начнешь выстраивать конструкции из нескольких Форм и будешь пытаться заставлять их работать вместе. Сейчас же мы займемся азами. Рассмотрим по порядку каждую из тех Форм, которые я тебе дал, и выясним, как их можно использовать. Возьмем Форму, именуемую Оком...

Он подошел к Дэвиду, встал позади него и взял запястья его рук в свои.

– Закрой глаза. Видишь эту конструкцию?.. Теперь, продолжая видеть ее, открой глаза. Для того чтобы сделать «что-то», тебе нужно вывести эту конструкцию вниз, в тот слой реальности, где существует твое тело. Вывести из того неописуемого состояния, где существует сама Сила и куда, посредством связи с ней, теперь может добираться твое воображение... Удобнее всего направлять потоки энергии руками... Расслабь мышцы, Дэвид... Расслабь, я сказал. Лучше бы ты сегодня утром напрягался, во время тренировки... Вот, уже лучше. Давай, собирай эту конструкцию... Расслабь руки... Как выстраивать? Не думай об этом, просто делай. Ты ведь чувствуешь ее, правильно? Ну вот и... Ну вот тебе и Око Света.

Лэйкил убрал руки и отошел в сторону. Полуоткрыв рот, с некоторым, мягко говоря, ошеломлением смотрел Дэвид, как над его ладонями плавает непонятное образование. Оно имело форму светового кольца с многочисленными протуберанцами. Впрочем, это довольно простое его описание. Но никак лучше описать это самое Око Дэвид не смог бы, поскольку воспринимал его не столько как какой-то зрительный образ, сколько как нечто совершенно непонятное. Воспринимал тем необъяснимым чувством, которое появилось у него после прохождения инициации в Главном Сплетении Тинуэта. Более того, теперь, когда он «смотрел» внутрь созданной штуковины, это «шестое» чувство значительно усиливалось.

Око не имело веса, но каким-то образом Дэвид понимал, что «держит» его. И держать свое первое творение было не так-то легко.

Штуковина очень сильно искажала его восприятие. Очень сильно. Причем это искажение начиналось не перед глазами, а как бы внутри головы. В какой-то момент Дэвид подумал даже, что сошел с ума.

Затем он снова почувствовал на своем запястье пальцы Лэйкила.

– Убери левую руку... Не бойся, Око не развалится... Опять ты напряг мышцы... Так, теперь делаем... – Зигзагообразное движение ладони – к лицу, левому плечу, вниз. – Закрепили... Руки свободны, можем смело создавать следующее заклинание. Нет, не пугайся, прямо сейчас мы его создавать не будем. Освой сначала то, которое видишь.

Кен Апрей снова отступил в сторону. А Дэвид стоял на месте и боялся пошевелиться. Хотя Брендом уже и не держал кусочек рукотворного света, тот никуда не исчез. Он висел перед его лицом и окончательно замутил все вокруг. Единственное, что связывало мир, который Брендом видел перед собой, с миром прежним – это ощущение пола под ногами. Именно ощущение. Видеть его он больше не видел. Все исчезло, и вместо привычного мира Дэвида окружали очень странные... да, чрезвычайно странные вещи. Все стало непонятным и даже пугающим. Привычного интерьера не было. Вместо него были скопления каких-то насыщенностей и относительная разреженность пространства в других зонах. Что касается цветовой гаммы, то она также изменилась. Было множество цветов, даже вообразить которые он себе раньше не мог. Да и существовать в обыденном мире они бы не смогли. Один из этих цветов Дэвид мог бы назвать «прозрачным-в прозрачном-в прозрачном», а другой «черным и белым одновременно», но что бы эти названия сказали тому, кто никогда их не видел? Цвет определялся не столько самим цветом, сколько ощущением, которое он вызывал.

Дэвид медленно поворачивал голову. Штуковина, которую Лэйкил именовал Оком Света, поворачивалась вместе с ним. Потихоньку кое-что прояснялось. Привычный мир не вернулся, но зато тот, который Дэвид сейчас видел перед собой, переставал быть таким мутным и неопределенным. Дэвид попытался сопоставить местоположение объектов, видимых ему в данный момент, с теми, которые он видел раньше. Получалось, что сияющая бездна с расходящимися световыми линиями прямо перед ним – это Главное Сплетение Тинуэта, а набор загадочных разноцветных насыщенностей, заключенных в оболочку призрачного свечения – его светлость граф кен Апрей собственной персоной. Но помимо этого, Дэвид различал еще множество наистраннейших объектов, с которыми он не мог ничего отождествить, потому как в реальном мире главный зал Тинуэта был почти пуст.