Третий фронт (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 19

— Уже. Когда они обрабатывали колонну, две легковушки рванули в нашу сторону, когда летуны подбитые полетели к нам, машин они не обнаружили. Видимо те где-то затаились.

— Это хорошая новость. Нужно прикинуть, как их встретить и захватить технику, чтобы она была на ходу. Мне тут сообщили, что в двухстах километрах есть аэродром подскока. Мы там должны были дозаправиться.

— Знаю, вертолетчики уже связались с ними и сообщили о произошедшем. Думаю скоро пришлют транспортный вертолет, чтобы забрать нас, координаты у них есть. Нужно подождать.

— Это так, но никто засады на банду не отменял. Давайте прикидывайте, как будем ее устраивать…

Засаду мы решили устроить у вертолета, там было, где спрятаться. Не то что на языке песка, на который мы сели. Кстати, мы выяснили, откуда тут песок взялся, найдя песчаный карьер.

Когда мы заканчивали с маскировкой лежек у вертолета, из города появились оба разведчика. Мы с ними держали постоянную связь на прыгающей частоте, так что не беспокоились о них.

— Товарищ комдив, смотрите, что мы нашли в здании школы, — подошел ко мне Антошин и протянул шар глобуса. Часть наклейки с континентами была повреждена, однако все было различимо.

— Что за хрень?! — изумлённо выдохнул Вольных.

— Вот и хрень. Это сколько наши тут находятся, если не смогли понять что мы не на Земле? — спросил я, рассматривая на глобусе знакомые, и одновременно незнакомые континенты.

— Товарищ комдив, — влез Егоров. — Мы тут подумали. Скорее всего нашим попадались карты этой местности. Вот видите этот континент? Тут Россия, Москва, Тула, все на месте. Видимо нашим не попадалось карты планеты вот почему и произошла подобная ситуация.

— Чую кто-то из руководства изрядно получит по шапке. Ладно, потом будем разбираться с этой аномалией. Готовимся к встрече. Кажется вдали что-то есть. Да и Ольгин вон руками машет.

Было видно, что на подобных действиях бродяги собаку съели. Обе машины остановились за триста метров от чадящего черным дымом вертолета и выслали вперед досмотровую группу из двух замотанных в грязное тряпье человек. Остальные заняли оборону у машины, прикрывая своих, пулеметами. Их было хорошо видно в оптику. Один был несъемный в кузове пикапа-вездехода, который ранее был обычным "уазиком" а вот какой модели раньше принадлежала вторая машина, как ни всматривался я так определить и не смог.

Вот разведчики осмотрели вертолёт, покрутились вокруг осматриваясь и только потом махнули рукой, подзывая своих. Не дожидаясь группу силовой поддержки, они направились к самолету, который был хорошо виден, а машины взрыкивая изношенными моторами направились к вертолету. Укрылись мы в двухстах метрах от вертолета, для стрельбы конечно на пределе, но у троих моих бойцов были не обычные "калаши" как например у нас, а были у них автоматы "ВАЛ", для которых подобное расстояние предельным ну никак не являлось.

Поэтому когда машины остановились, бойцы из "ВАЛов" отстреливали тех, что у машин, а мы залпом ударили по двум разведчикам успевшим преодолеть половину расстояния до самолета. Бой как начался, так и закончился. Пятеро у машин упали как подкошенные, а вот двое разведчиков дались не так легко, одного срезали сразу. Другой успел дать неприцельную очередь пока не словил пулю в грудь.

— Антошин, Егоров! Вперед! — скомандовал капитан.

Досмотровая группа перебежками достигли тела у машин и провели контроль, под нашим прикрытием. К сожалению, из семи бродяг не выжил ни один, допросить некого, поэтому собрав оружие, бойцы стали осматривать машины, пока я крутил в руках незнакомый гибрид автомата и пулемета. Маленький как автомат, но с коробчатым магазином на сто патронов как у пулемета. По знаку это наше российское орудие. Я еще не видел подобные системы. Остальное оружие было обычными "калашами", причем старыми, видимо с какого-то склада длительного хранения. На бывшем "уазике" стоял "печенег", а вот второй был не совсем понятен. Больше всего он походил на КВП со станком, но имел некоторые отличия, например калибр был двенадцать миллиметров. Наверное что-то новое с этим гибридом.

Закончив с осмотром оружия, я подошел к той машине модель которой не мог определить. Судя по эмблеме на погнутой решетке это что-то "вазовское" наверное новодел, но вот то что машина была в виде вездехода немного забавляло. Только вот с топливом были проблемы, литров по двадцать-двадцать пять на каждую машину.

— С машинами разобрались? — спросил я Вольных.

— Да, я уже назначил водителей. Сейчас закончим с осмотром трофеев и двинемся. Надо забрать наших по пути.

Летчик со сломанной ногой, врач с техниками и три летчика ожидали нас у самолета, укрывшись за корпусом. Сейчас врача было хорошо видно на фоне бархана, он тревожной фигурой смотрел в нашу сторону. На бархане заняв наблюдательный пост, замер один из техников. Теперь хоть есть чем их вооружить, а то у летунов и врача одним пистолеты, а у техников вообще ничего не было.

— Поехали, — махнул рукой капитан.

Машины во время перестрелки не пострадали, так как мы дали четверым нападавшим отойти от них метров на десять, а пулемётчика в кузове "уазика" сняли с помощью оптики на автомате.

Остекленение на машинах находилось на месте, хоть и было заметно, что не родное. Однако мы все равно заняли машины. Я с Антошиным залез в кабину "уазика". За пулемет в кузове встал Егоров, а Вольных с оставшимися телохранителями сели в семиместный "Ваз".

До самолета мы доехали благополучно. Хоть машины и были не в самом лучшем своем состоянии. Забрав трофеи с двух разведчиков, мы остановились у бархана. Быстро распределив оружие, мы погрузили раненого в кузов "уазика" туда же залезли летчик, напарник раненого, и врач. Два оставшихся летчика и оба техника заняли свободные места в кабине "Ваза".

В город мы не стали заезжать, шансов там уцелеть фактически не было, если там есть уцелевшие конечно, которые знали его как свои пять пальцев. Поэтому согласовываясь с картой, где был отмечен аэродром подскока, мы выехали на разбитую дорогу и неторопливо, не насилуя движки и ходовую, направились в нужную нам сторону. Задумчиво прислонившись к расхлябанной двери, я сквозь мутное стекло смотрел на пейзаж за окном. Мало того что тут была осень, время совпадало, так еще унылая мертвая планета вводила в состояние депрессии. Встряхнувшись, я поднял упавший на пол противогаз и, протерев его, стал лазить в настройках радиостанции, что была установлена на приборной панели.

Пару раз я уловил чьи-то голоса, но они уходили, и я никак не мог на них закрепиться, потом вышел на хорошо слышный голос:

— … за тушенку в два раза больше требуют…

Голос докладчика пропал, я и снова вернулся к поискам. Минут через десять мне это надоело, и я снова откинувшись на спинку кресла, посмотрел на небо. Связавшись по своей рации с Вольных, я сказал:

— Думаю, не стоит останавливаться на обед, едем до предела. До темноты.

— Согласен. Как вы там раненого еще не растрясли?

— Пару раз стучались, чтобы снизили скорость, а так вроде нормально.

— Хорошо. До вечера у нас режим радиомолчания.

— Лады.

За онами стелились мёртвые поля, со старой пожухлой травой. На дороге изредка встречались остовы ржавых машин. Пару раз даже комбайны были. До вечера мы успели проехать километров восемьдесят, треть пути до аэродрома подскока, когда внезапно машина капитана, ехавшая впереди, встала.

— Что там? — спросил я у Вольных.

Через секунду сквозь шум помех донеслось:

— Армейский "Урал" на удивление приличного вида стоит, рядом какое-то тряпье.

— Убитые?

— Похоже да. Машина на вид целая, не думаю, что напавшие ушли.

— Место для засады неплохое, — согласился я. — А если это не убитые, а подсадные?

— Я тоже об этом подумал. Мы в пятистах метрах, на пределе для прицельно стрельбы. Думаю послать разведчика, мы его прикроем.