Наша война - Листер Энрике - Страница 52

Глубокий дух солидарности с бойцами Леванта и пламенное стремление оказать им помощь проявлялись на собраниях и митингах, в частных беседах и в стенной печати частей. Тысячи бойцов прошли в эти месяцы через школы комиссаров батальонов, бригад, дивизий и корпусов. В этой напряженной политико-воспитательной работе большую роль сыграла речь доктора Негрина в кортесах с изложением 13 пунктов. В ней он предложил нашим комиссарам неоспоримые аргументы для разъяснения бойцам характера и целей нашей борьбы. В выступлении доктора Негрина слышался голос нашего правительства национального единства, отзвук его прокатился по берегам Эбро из окопа в окоп, из блиндажа в блиндаж, в расположение войск, готовившихся к наступлению. Душой всей этой политической. работы была Коммунистическая партия. Огромное большинство комиссаров V корпуса являлись членами Коммунистической партии и Союза социалистической молодежи. Все партийные активисты под руководством своих ротных и батальонных комитетов, направляемых инструкторами из бригад и дивизий, такими, как Саес, Ортельи и др., а ими в свою очередь руководил партийный инструктор V корпуса товарищ Сеферино Рей, развернули интенсивную разъяснительную работу среди бойцов. Работа партийных инструкторов (незаметная, не приносившая чинов и славы тем, кто ее осуществлял) на протяжении всей войны оказывала огромную помощь в создании Народной армии, в укреплении ее дисциплины и боеспособности, в воспитании бойцов в духе политики Народного фронта. Помощь в политической подготовке оказывали политические руководители, посещавшие наши части. В частности, несколько раз перед войсками V корпуса выступала Долорес Ибаррури. В новом правительстве, созданном 8 апреля, доктор Негрин занял пост премьера и министра национальной обороны (прежде этот пост занимал Прието), что благотворно сказалось на моральном состоянии армии и повысило доверие бойцов к правительству. 12 мая доктор Негрин посетил нас и провел в корпусе весь день, а затем приезжал к нам еще три раза. В июне прибыл Луис Кампанис, президент Каталонии, весь день он провел в беседах с солдатами. Часто приезжал Висенте Урибе, министр сельского хозяйства, пользовавшийся у бойцов большим авторитетом. Посещали нас и выдающиеся зарубежные деятели, передававшие приветы от своих народов. Это еще больше поднимало дух бойцов. В конце июня мы принимали Джавахарлала Неру и Кришну Менона. Они провели целый день среди солдат и командиров, проявляли большой интерес к нашей борьбе, разъясняли отношение индийского народа к испанским событиям. Среди поздравлений, полученных позже, во время сражения на Эбро, воодушевлявших наших бойцов в борьбе, было и послание Неру:

«Дорогой подполковник Листер!

С большим интересом и восхищением мы следим за победами, одержанными республиканскими войсками на Эбро и на других фронтах, и вместе со всем индийским народом испытываем огромное удовольствие искренне поздравить вас. Приветствуем ваших мужественных бойцов и выражаем свое преклонение перед храбрецами Листера, павшими в этой борьбе. Войска Республики добились больших успехов в борьбе за свободу во всем мире. Мы предвосхищаем окончательную победу Республики!

Ваш самый искренний друг Джавахарлал Неру.

В 1961 году я посетил господина Неру в его стране, и среди друзей он вспоминал, какое глубокое впечатление произвело на него посещение Испании и особенно ее вооруженный народ.

Мы усиленно готовились к операции на другом берегу реки, а в это время противник продолжал свое наступление в Леванте. Чтобы помочь находившимся там нашим войскам, Генеральный штаб решил предпринять операцию против предмостного укрепления противника в секторе Балагера. Эта операция состояла из двух частей. Вначале — прорыв фронта войсками XVIII армейского корпуса (Восток), затем четыре дивизии V и XV армейских корпусов армии Эбро под командованием Хуана Модесто должны были проникнуть на грузовиках через образовавшуюся в результате прорыва брешь в направлении указанных объектов в тыл противника.

20 июня я переместился с 11-й и 46-й дивизиями в этот сектор для участия в операции. Она началась 22-го и закончилась 25 июня. На следующий день мы возвратились на Эбро. Первая часть операции провалилась. Она была плохо спланирована командиром XVIII корпуса Хосе дель Баррио, который не сумел осуществить правильное руководство. Так закончилась эта операция, не имевшая ни начала, ни конца. Баррио бросил свои войска на великолепно укрепленные и хорошо защищаемые позиции противника, в то время как их следовало атаковать с тыла — с севера или с юга.

Из 36 батальонов, имевшихся в его распоряжении, для непосредственных действий Баррио использовал 12, оставляя в резерве 24. Это объясняется так: корпус имел три дивизии по три бригады, каждая из которых состояла из четырех батальонов. Баррио оставался в резерве с одной дивизией, т. е. с 12 батальонами. Командиры его дивизий, в свою очередь, оставили в резерве по одной бригаде, т. е. еще восемь батальонов, а командиры бригад — по одному батальону резерва, что составляло четыре батальона.

Тяжело было смотреть на солдат и командиров частей, участвовавших в этой операции, отважно сражавшихся, но так плохо организованных и руководимых.

После операции на собрании командиров и комиссаров, в котором участвовали руководители партии, мы высказали Баррио свое мнение о ходе операции, о его методах и действиях. В ответ он советовал нам прочесть французские военные уставы, желая убедить нас в недостаточной подготовленности к операции такого масштаба. Я предпочитаю не повторять здесь того, что сказал ему тогда по поводу ссылки на французские уставы применительно к нашей операции, к характеру нашей войны и нашей армии.

В конце июня командующий Армией Эбро отправился в Мадрид и поручил командование армией мне. В эти дни Рохо вызвал меня в свой штаб и объяснил планы двух операций, подготовленные оперативным отделом генштаба. Цель обоих планов была одна: ударом на Каталонском фронте заставить противника прервать наступление на Валенсию, привлечь его к Каталонии и дать таким образом нашим войскам Леванта время для перегруппировки и немедленного перехода в контрнаступление. Один из этих планов предусматривал наступление в направлении Гандеса — Вальдерроблес — Морелья — Винарос. Другой в направлении — Серое — Фрага — Сариньена.

Я поддержал первый план, хотя его выполнить было труднее. Но чтобы создать угрозу вражескому тылу, результаты наших действий должны были быть ощутимыми. В пользу первого плана говорило также и то важное обстоятельство, что огромное большинство войск, которые мы могли использовать при осуществлении операции, уже находилось на исходных рубежах и, помимо того, в течение двух месяцев мы готовили эти войска, а также и необходимые средства для боевых действий в секторе Эбро. По тому, как Рохо выслушивал мои доводы, мне становилось ясно, что выбор им уже сделан: действовать на Эбро. Рохо сказал, что план еще надлежит представить министру обороны, но я уже должен начать работать над его осуществлением.

Для выполнения плана Генеральный штаб поступил перед командованием армии Эбро соответствующие боевые задачи и распределил войска.

Армия Эбро с двумя войсковыми соединениями должна была атаковать противника на фронте Рибароха — Бенифальет. Одна группа войск — XV армейский корпус, усиленный 16-й пехотной дивизией, полком кавалерии, четырьмя ротами танков и четырьмя ротами бронеавтомобилей, — должна была форсировать Эбро в секторе Рибароха — Аско и выйти на фронт Батеа — Гандеса. Позже эти войска должны были продвинуться в направлении Каласеите — Вальдельтормо. Другая группа — V корпус, усиленный двумя ротами танков, тремя ротами бронеавтомобилей и полком кавалерии, — должна форсировать Эбро в секторе Хинестар — Бенифальет, выйти в район Пинель, занять Сьерра Пандольс, установить взаимодействие с левым флангом войск первой группы и продолжать наступление в направлении Вальдерроблес — Монройо.