Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Не называй меня майором... - Словин Леонид Семенович - Страница 20


20
Изменить размер шрифта:

Игумнов был невозмутим. Ни один стоящий оперативник за последние лет сорок — после усиления борьбы за высокую раскрываемость преступлений — никогда не не стал бы хранить компрометирующие документы и записи у себя в сейфе.

Тем более в столе.

Не дожидаясь, пока Игумнов уберет последние бумаги, Скубилин круто выматерился, не прощаясь, пошел к двери.

4.

Следы патрульной машины, помотавшей Качану нервы в Домодедово, так и не обнаружились.

Качан бросил трубку.

«Никаких концов. Как призрак. „Летучий голландец…“

Игумнов взглянул вопросительно.

— Машины с таким бортовым номером никто не видел… — Качан покачал головой. — Старшего лейтенанта с конопушками и сержанта тоже никто не вспомнил…

— Может они из ГУВД Московской области?

— Сейчас проверяют…

— Как у них вообще проходит ночь ?

— В области? Более или менее спокойно. Пьянь, бомжи. Семейные скандалы…Все обычное.

Он невольно представил:

«Меня выгонят, а служба все также будет катиться дальше. Но без Качана. Та же пьянь, бомжи. Семейные скандалы…»

— А что Коржаков?

С Коржаковым было тоже неясно. В компьютере адрес не значился.

По второму аппарату — через коммутатор — чтобы не занимать линию, Качан вызвонил Центральное адресное бюро, старшую. Представился, назвал пароль.

— Линейное управление… «Коржаков Евгений Иванович»…

Обычное «Ждите» зафиксировало то, что заказ принят.

Сотрудница картотеки на минуту-другую исчезла, потом раздался её сонный голос:

— «Коржаков…» Записывайте адрес… Она назвала улицу, дом…

— Спасибо. Где работает ?..

— Сейчас… — Внезапно она запнулась. — Ваша фамилия?

— Качан.

— Ваш телефон?..

Качан удивился, но продиктовал.

— Что насчет работы Коржакова?

— Сведениями не располагаю…

— Сторожевого листка нет на него? Не разыскивается?

— Нет сведений.

Они положили трубки одновременно.

Качан остался озадачен. В ответах сотрудницы Адресного чувствовалась поспешность и растерянность.

«Попросила почему-то повторить мой телефон…»

Причина могла быть одна.

На переломе бессонной ночи старшая расслабилась, на минуту потеряла контроль. Звонок застал её врасплох. Коржаков не был рядовым гражданином. Давать сведения о нем она не имели права.

«В конце решила подстраховаться. Уточнила телефон. На случай, если начальство узнает о промахе..».

Качан повторил адрес для Игумнова:

— Варсонофьевский переулок…

— Самый Центр.

— Очень странно. У меня попросили номер телефона…

— В Адресном?! — Игумнов тоже удивился.

Качан привел объяснение, показавшееся ему наиболее вероятным.

— Пожалуй, — Игумнов по-другому взглянул на роль, которую Коржаков играл во время задержания нигерийских наркокурьеров в международном аэропорту «Шереметьево». — Повидимому, в прошлом большая шишка из спецслужб.

Это наводило на размышления.

Тем временем в коридоре раздались шаги. Потом громкие голоса.

Это примчал заместитель Игумнова. Дежурный вышел в коридор его поприветствовать.

— Цуканов… — Майор не был обескуражен разносом, который устроил генерал. Редкое дежурство заканчивалось мирно. — Вот кто мне сегодня поставит бутылку!..

— Только за этим меня вызвали! А мокруха?!

— Наговоришь еще!

Шуточки были одного толка.

Оба возвращались с ярмарки «в проженных кафтанах» — с многочисленными выговорами и последними предупреждениями. Оба — кандидаты на «выкинштейн», которых как «штрафнков» использовали в самых сомнительных и явно противозаконных ситуаиях.

— Ладно…

— Давай… — они, наконец, оторвались друг от друга.

В следующую минуту Цуканов уже входил в кабинете Игумнова.

— Привет…

Изрядно обрюзгший, с выкатившимся из под куртки брюшком, Цуканов был свеж, жизнерадостен — ему хватило времени, чтобы выспаться.

— Я уж думал, тут вас положили всех… — Он бросил на стол свернутую трубкой газету. Подтащил себе стул.

— Пока нет… — Игумнов подвинул к нему чайник с заваркой. Стакан. — Пей. И сейчас поедешь. Времени нет рассиживаться…

— Уже пью…

Чай был не самый горячий, не самый крепкий.

— «Чай жидок, хозяин — русский»… — Сострил Цуканов. — Ладно. Куда ехать?

— В Домодедово.

— Чего там?

— Дело стремное…

Цуканов ничего не записывал. У него была цепкая память оперативника.

Он достал ручку только когда речь дошла до номера патрульной машины.

— Выходит, милицейский патруль в связке с нигерийцами и видновской группой. Я правильно понял?

— Да.

— Нападавших мы тоже не знаем?

— Нет. Они приехали вчетвером в «джипе». На станции их уже ждали. Двое. Похоже, частные охранники. Перед тем они чистили последнюю электричку…

Цуканов запыхтел.

— А чего сами домодедовцы не займутся? Им чего? Не судьба?

— Нам судьба.

Отвертеться не удалось.

— У них всегда не понос, так золотуха…

— Теперь конкретно. Там есть коммерческая палатка на площади…

— Я вроде все знаю.

— «Азас».

Цуканов её знал.

— Торгашки там из Шатуры. Торфушки. Сама палатка под крышей кавказцев. Азербайджанцы держат…

— Запиши. Неделю назад к ним заходил некто Коржаков… — Игумнов познакомил его с подробностями. — Оставил эту карточку…

Цуканов переписал:

— «Старший консультант по менежменту фирмы „Освальд“… — Поднял плечи. — Впервые слышу…

— Я звонил в «Лайнс». Рэмбо обещал узнать.

— Моя задача…

— Все узнать. Как Коржаков попал к ним. Как себя вел. Что рассказал о себе. Причина визита. Ведь не из-за красивых же глаз он сделал подарки «торфушкам»?! Кстати… — Он знал своего зама. — Не советую что — нибудь в палатке пробывать. Особенно левуюй водку! В госпиталь загремишь!

Цуканов отмахнулся.

— Да, ладно, Игумнов! Учи своего отца морковку дергать…. И для этого ты меня вызвал?!

— Почти… — Игумнов продолжил вроде беспечно. — Если услышишь, что у кого-то ночью появился пистолет, с меня ящик коньяка…

Зам насторожился. Самого его учить дергать морковку не надо было, он сам мог научить кого-угодно. Настроение у Цуканова сразу упало.

Он перевел взгляд на Качана. За время инструктажа тот не сказал ни слова.

— Что за пистолет?

— Табельный «макаров».

«Так и есть…» — А как?

Игумнов рассказал.

— Ясно… — Шансов найти пистолет до утра не было никаких.

«Завтра грядут крупные неприятности. Качана выгонят. Игумнову объявят служебное несоответствие. Это в лучшем случае. На него у начальства большой зуб…»

— Вот номер пистолета…

Цуканов взглянул мельком. Номер записывать не стал:

— Вряд ли мне попадется много стволов. Дежурный знает?

— Нет. Пока только мы трое… Теперь еще: тебе может позвонить Ксения, я послал её в общежитие к африканцам…

— Я один еду?

— Возьмешь с собой старшего опера…

— Кого же это?

— «Штирлица».

Подполковник какого-то хитрого подразделения был прикомандирован к Линейному Управлению временно, пока ему подыскивали должность.

О прежней его работе ничего не было известно. За новичком тянулся шлейф загадочных слухов. Причиной его появления на вокзале называли прокол. Он то ли замочил кого-то по заданию высокого начальства, то ли, наоборот, организовал побег осужденному …

Сведения об этом просочились в печать. Возник громкий скандал. В деле оказались замешаны известные лица. Руководство Штирлица сразу от него открестилось, штрафника на время убрали подальше с глаз, оформили на вокзале старшим опером.

— Только не вводи в курс дела… — Менты ему не доверяли.

С коллегами новый сотрудник не сходился. Был известен среди них как «Прикомандированный» или «Штирлиц». Без имени и звания. Иногда к нему приезжали на вокзал друзья по прежней службе — в черных «волгах», спортивного вида, явно офицеры спецслужб.

— Пока будешь в палатке «Азас», пусть он сходит на станцию. Надо переговорить с монтерами пути…