Быстроногий Джар - Каратов Семен - Страница 17

Лев взвился в могучем прыжке, и Джара обдал острый звериный запах. Мягко приземляясь после каждого скачка, лев быстро догнал косулю. Послышался ее предсмертный крик…

Еле дыша, медленно пятясь, уходил Джар с этого страшного места. Чем дальше, тем шаги его делались быстрей, и вскоре он с поднятым над головой копьем уже мчался во весь дух.

Добежав до темневшей невдалеке рощи, Джар с ловкостью белки взобрался на высокое дерево. Неожиданно полил теплый дождь, и юноша с наслаждением подставил разгоряченное тело под его освежающие струи. В укрытии Джар чувствовал себя в безопасности — он знал, что львы не лазают по деревьям. Радуясь чудесному избавлению, смотрел Джар, как светлело на востоке небо, как запылала алая полоска зари, как солнце позолотило верхушки деревьев. Запели птицы, потянулись на водопой животные. Джар глубоко вдыхал чистый воздух раннего утра, свежий и легкий.

Восход солнца Джар всегда встречал с восторгом — солнце приносило с собой тепло, прогоняло тьму, а вместе с ней ночные страхи. Джар думал, что солнце — живое существо, похожее на черепаху, что оно путешествует каждый день по небесному своду всегда в одном и том же направлении, как это делают животные, отправляясь на водопой. Утром и вечером солнце разрешало людям глядеть на свой панцирь, напоминающий горящую головню, вынутую из костра. В остальное время дня солнце больно жгло глаза, наказывая тех, кто осмелился на него взглянуть, — так думал Джар, так думали его соплеменники. Юноша легко соскользнул с дерева и побежал к скалам. Через некоторое время он с громким криком «ярхх!» приблизился к пещере, подле которой андоры убили медведя.

Услышав этот клич, охотники вышли из каменного убежища. Их осунувшиеся лица говорили о том, что в эту ночь они не сомкнули глаз. При виде Джара лица Маюма и Рама озарились радостью. И только сумрачная физиономия Луса ничего не выражала, по ней нельзя было судить, доволен ли он возвращением юноши.

Рам сопел и трогательно тыкался носом в плечо друга. Маюм в порыве радости обнял юношу и долго смотрел на него потеплевшими глазами, но потом, желая скрыть свое волнение, отстранил его и стал расспрашивать обо всем, что с ним произошло в эту ночь. Джар принялся рассказывать, ему часто не хватало слов, и он прибегал к мимике и жестам.

Маюм волновался, сопел, изредка одобрительно покрякивал, а в наиболее страшных местах рассказа нервно почесывал волосатую грудь. Рам подпрыгивал, хохотал, разражался дикими воплями, выражая таким образом свои впечатления от рассказа. Лус, как всегда, был угрюм и молчалив. Джар, закончив свое повествование, радостно рассмеялся. Тревоги ночи остались позади, сородичи снова рядом с ним — теперь его ничто больше не страшило!

Глава 20. Наводнение

Спускаясь к реке, андоры неожиданно услышали людские голоса и поспешили спрятаться в кустарнике.

Большая толпа шла по берегу, неся три бизоньи шкуры, наполненные кремневыми камнями. В толпе, как дуб среди кустарника, выделялась огромная, фигура Большой Пятки. Его громкий голос, распугивая птиц, далеко разносился по реке. Джар заметил, что сейчас ватага охотников была в полном сборе, — этим и объяснялась беззаботность, с которой они шли по открытому месту. Маюм теперь знал, для чего появились здесь люди чужого племени: им понадобился кремень для изготовления каменных орудий. Поэтому, когда отряд Большой Пятки скрылся за поворотом реки, Старейший объявил соплеменникам, что и они могут спокойно возвратиться в родное становище. Маюм добавил, что по дороге они заглянут на место гибели Кабу. Охотники помрачнели, вспомнив о смерти храброго сородича…

Но андоры не нашли тела Кабу; Джар даже подумал, не утащил ли его беркут.

Под дубом чернели обгоревшие сучья да валялось несколько маленьких кремней. Маюм не стал долго задерживаться здесь, ему хотелось засветло попасть к реке. Но, хотя они шли быстрым шагом, им не удалось легко выбраться из этих мест и двинуться вверх по течению реки. Неожиданно разразившаяся буря преградила им путь к дому.

Закрыв солнце, по небу потянулись низкие темные тучи. По долинам промчался ветер, склоняя верхушки деревьев. Потемневшие воды реки покрылись белыми гребнями. Все живое на земле спешило укрыться перед надвигавшейся грозой.

Люди стали искать убежище, и на склоне обрыва им удалось найти естественное углубление — небольшую нишу. Мимо них, недовольно похрюкивая, просеменила барсучиха, за нею спешили детеныши; на тонких ножках промчались испуганные косули; пробежал олень, следом за ним торопились два олененка; птицы закружились стайками, оглашая воздух тревожными криками. Мрак все сгущался, непроницаемая завеса туч затянула горизонт. И наконец разразился необычайной силы ураган с проливным дождем. Отблески молний озаряли испуганные лица охотников. Неожиданно раздался оглушительный треск, запахло гарью.

— Огонь с неба зажег дерево, — сказал Маюм.

— Джар видел, как один раз огонь с неба ударил большеротого оленя, — в страхе прошептал юноша.

Андоры боялись грозы: разбушевавшаяся стихия подавляла их. Ливень все усиливался, бурные потоки вперегонки устремлялись к реке. Такой грозы Джар никогда не видел.

Река вышла из берегов. К убежищу андоров начала подступать вода, угрожая затопить это ставшее ненадежным укрытие, и люди поспешили покинуть его. Крупные холодные капли дождя больно хлестали по телу. Потемневшее небо, казалось, надвинулось на землю, яркие вспышки молнии следовали одна за другой. Раздавались оглушительные раскаты грома. Промокшие охотники спрятались под густой листвой векового дуба.

Двое суток лил дождь, не давая людям возможности покинуть их временное пристанище. В поисках пищи они изредка рыскали в кустах и в конце концов убили зайца. Но разве могла эта жалкая добыча утолить голод четырех человек?

Наконец ливень стал утихать, на посветлевшем небе выглянуло солнце. Люди повеселели. Ключом забила вокруг них жизнь. Звенели птичьи голоса. Огромные лужи отражали небесный свод и зеленую листву. Обильно напоенная земля отказывалась впитывать влагу. Всюду под деревьями пестрели шляпки грибов. Они показались Раму настолько соблазнительными, что он начал собирать их и есть, пока Маюм не наградил его хорошей оплеухой.

— Нельзя есть! Разве глупый Рам не знает? — закричал Маюм и растоптал собранные Рамом грибы.

Вода затопила часть низменности, превратив отдельные водоемы в одно сплошное озеро. Неисчислимые стаи водоплавающих птиц заполняли гомоном широкий водный простор. Утки и гуси стали легкой добычей охотников. Хорошо умевший нырять Джар незаметно подплывал к птице и хватал ее. Это была обильная, сытная еда, не то что заяц!

Разлив реки мешал возвращению в становище, к тому же вечером заболел Рам. Причиной были съеденные им грибы. Джар с жалостью смотрел на стонущего от нестерпимой боли друга.

Еще два дня пробыл маленький отряд под густыми ветвями дуба, пока не спала вода.

Костер жгли открыто, не таясь. Вода, взяв охотников в плен, в то же время охраняла их.

На третьи сутки Раму стало лучше, и отряд двинулся по направлению к становищу.

В дороге им повстречались многочисленные стада северных оленей — их легко можно было узнать по рогам, густо покрытым шерстью. Охота на них считалась сравнительно легкой и часто давала богатую добычу.

— Ватага Гурху не пропустила оленей. У племени есть мясо, — удовлетворенно сказал Маюм, провожая взглядом оленье стадо. И вот наконец усталые охотники подошли к родным местам. Таявшие в вечернем воздухе сизые струйки дыма вселяли в них надежду, что в орде все обстоит благополучно. Чем ближе подходили они к пещерам, тем становились нетерпеливее. Под конец они пустились бежать.

На площадке, под каменными навесами, весело потрескивали костры. Жарилось мясо. Маюм оказался прав: Гурху с ватагой охотников приволокли из степи не меньше десятка оленьих туш.

Когда сидевшие у костра андоры увидели бегущих по направлению к ним людей, они вскочили и схватились за оружие. Женщины и дети испуганно закричали. И вдруг раздался знакомый клич! Все кинулись навстречу Маюму и его спутникам. Известие о гибели Кабу сильно огорчило всех, но и радость по случаю возвращения маленького отряда и особенно вождя племени была велика! Появление храброго опытного Маюма вселяло в андоров бодрость, и беды, грозящие небольшой орде, казались не такими уж неотвратимыми. Вскоре на площадке у костров началась шумная трапеза. Узнав о поступке Джара, спасшего жизнь Маюму, многие из сородичей в знак одобрения терлись носом о его плечо. Среди них была и веселая Кри.