Понтиак, вождь оттавов. Искатели каучука. Лагерь в горах - Эллис Эдвард Сильвестр - Страница 6

Молодой человек оказался очевидцем замечательного зрелища.

Вокруг огня скучилось около тридцати человек Оттавов. Некоторые сидели на земле, другие уместились на трех поваленных деревьях. Здесь не было и признака какого–нибудь пиршества; почти все индейцы, за исключением двух–трех человек, курили свои длинные трубки. В середине группы стоял замечательный индеец. Он что–то говорил, постоянно обращаясь к окружающим. Ночь была жаркая; индеец откинул назад свое покрывало. Тело его было обнажено, но разрисовано так же, как и лицо. Это раскрашиванье не было в обычае у американских индейцев, но в данном случае указывало на мрачного оратора, как на вождя, призывавшего воинов к нападению.

Ашер Норрис с первого взгляда узнал вождя. Он видел его и говорил с ним в то время, когда все еще было мирно в округе Детруа, и майор Глэдуин отказывался верить предостережениям, которые давались ему с разных сторон, из разных источников.

— Это Понтиак. Он глядит таким же, каким был прошлой зимой, когда приходил в форт и жаловался майору, что гадкие люди врут ему на белых и что он всегда будет братом белолицых!

Ночь была так тиха, что до слуха Ашера доносилось тихое журчанье реки. Он мог слышать каждое слово индейцев, но так как они говорили на языке Оттавов, то он понимал не все.

Норрис подозревал, что Понтиак объяснял воинам наилучший способ нападения на шхуну. Сильная жестикуляция индейца подтверждала это подозрение, тем более, что он несколько раз указывал рукой по направлению к шхуне. Воины кивали головой, в знак одобрения, некоторые ворчали, а большинство неподвижно курили свои трубки. Очевидно было, что индейцы из племени Оттавов, которые должны были принять участие в нападении на шхуну, собрались здесь, устроили лагерь и теперь слушали инструкции своего вождя.

— Их всех около 30 человек. По другому пути придет еще много индейцев, я в этом уверен. Джо говорит, что многие переедут через реку. Следовательно, на нас нападет около полсотни индейцев — это верно. У них есть ножи и винтовки, и когда Понтиак позовет их, они бросятся драться, как фурии. Больше узнавать нечего, отправлюсь назад и скажу капитану все, что видел на острове!

Конечно, индейцы не особенно опасались подслушиванья. Но их обычай ставить везде часовых заставил Ашера быть очень осторожным при уходе от опасного соседства. Хорошо, что он поспешил, потому что иначе, через несколько минут, он попал бы в неожиданную и тем более опасную беду.

Глава 6. «НА ВОЗДУХ, ЖАК!»

Осторожность, с какой Ашер старался убраться подальше от опасного лагеря индейцев, замедляла его путь. Прошло почти два часа, пока он успел вернуться назад, и шаг за шагом приблизился к реке. Тогда он остановился и оглянулся вокруг. Его проницательные глаза ровно ничего не видели в непроглядной тьме. Не было видно даже мерцанья огня в лагере индейцев.

— Это, по меньшей мере, странно, — подумал Ашер. — Джо говорил мне, что когда индейцы ночью снимают лагерь, то тушат огонь, чтобы не осталось никаких следов в темноте. Можно подумать, что теперь они сделали так же. Если так, то они, вероятно, направились к реке!

Мысли его были прерваны гортанным восклицанием, подхваченным другими индейцами. Звук донесся до Ашера за несколько ярдов расстояния. Несомненно, что индейцы, под предводительством Понтиака, двинулись к реке, держались того ж направления, как и он, и буквально следовали за ним по пятам. Положение его было очень опасно; волосы юноши стали дыбом от ужаса. Если он повернет вправо или влево, то, благодаря темноте, может произвести шум; обладающие удивительным слухом индейцы непременно услышат это. Если идти все прямо, к реке, они скоро настигнут его. Попытаться идти быстрее — значит, обнаружить свое присутствие сейчас же.

Вдруг руки его, ощупывавшие дорогу, наткнулись на огромный дуб. Ствол был очень широк и мог вполне скрыть его; Ашер встал позади дуба, неподвижно, прямо, словно это был щит между ним и врагами, и в душе молился, чтобы индейцы прошли, не заметив его.

Ни одно живое существо не могло бы ничего разглядеть в окружающем мраке, куда не попадал ни один луч света. В такой темноте только индейцы могли руководиться своим удивительным чутьем. Пока молодой человек прислушивался к шороху мокасин, он ясно почувствовал прикосновение одного из дикарей к дереву, ствол которого служил ему убежищем. Прикосновение было довольно ощутительно. Цепляясь за дерево, воин двинулся дальше, между тем как целая толпа дикарей, словно привидения, проскользнула ближе к реке. Ашер выждал несколько минут, пока все тени прошли мимо. Тогда он последовал за ними, полный страха, стараясь не отделяться от толпы. Когда Ашер достиг, в конце концов, берега реки, оказалось, что он далеко ушел от того пункта, где вышел из воды. Поразительной и характерной чертой всей этой сцены было то, что она происходила в глубочайшей тьме.

Как Джо, так и Ашер, оба были уверены, что осада шхуны произойдет не раньше утра; но краснокожие были так уверены в успехе, что не желали ждать долее. Ашер был сильно озабочен мыслью скорее вернуться на шхуну, предупредить капитана и его людей и помочь им обороняться против отчаянного натиска индейцев.

Он отправился вброд по воде, но едва успел сделать два шага, как с шумом провалился в яму. Опасаясь, что шум может привлечь внимание индейцев, он поплыл возможно дальше, стараясь держаться под водой, и когда вынырнул наверх, чтобы перевести дыхание, то берег исчез из вида.

Вдруг какая–то масса впереди неясно обрисовалась перед его глазами. Он нырнул под воду, пока не сообразил, что это такое. Конечно, это не шхуна, но настоящая индейская пирога, за ней другая и третья. Вероятно, индейцы не видали его, хотя он плыл быстро и без особых предосторожностей. Они так искусно и тихо двигали веслами или «гребками», что, только выставив голову из воды, молодой человек мог уловить едва слышный всплеск воды. Обыкновенный слух, конечно, не мог уловить приближения дикарей к шхуне.

Как только пироги двинулись диагональю по тому направлению, где был Ашер, он немедленно отплыл несколько влево и пустился по прежнему пути, надеясь добраться к своим друзьям ранее, чем нагрянет опасность.

Это ему отлично удалось. Знакомые контуры судна ясно выделялись в темноте, и в следующую минуту он уже вскарабкался на корму.

— Дядя Джо здесь? — спросил он шепотом.

— Я здесь! — ответил охотник, стоявший рядом с капитаном и готовый стрелять в неприятеля.

— Я рад этому, потому что скоро придется посчитаться с ними!

— Ладно. Мы так и сделаем, как только увидим что–либо подозрительное. Неужели это все новости, какие ты принес?

Ашер Норрис ловко и умело разрядил свою винтовку, снова зарядил ее, продолжая разговаривать с дядей, капитаном и штурманом. Все прочие оставались на своих местах. Джо Спайн, с большим трудом добравшись назад на корабль, также принял все предосторожности.

— Понтиак и его люди на реке; несколько минут тому назад я видел их пироги!

Это была важная новость, и Джо немедленно оставил свой насмешливый тон. Он обстоятельно расспросил племянника о разведке. Ашер рассказал все, в мельчайших подробностях.

— Вы правы, — заметил капитан, — они нас окружили и бросятся со всех сторон!

— Только не с верховья реки, — поправил Ашер, — этого не надо забывать!

— Ты видел только три пироги. Не в обычае краснокожих начинать осаду так рано!

— Нет, это совершенно верно.

— Какая же тут выгода для нас? Сейчас, или после… тс… тс…

Свист, похожий на птичий, такой же, как слышал Джо на берегу, раздался и повторился вокруг судна.

— Кажется, это слышится с берега! — прошептал матрос.

— Нет, это не с берега, а с реки. Мальчик прав. Через 10 минут краснокожие нападут на нас. Понтиак думает, что это очень легко и просто. Это будет его первой ошибкой!

Дальнейший разговор не привел бы ни к чему, и мужчины расстались. Каждый встал на корме, на носу или на борту судна, так что ни один пункт не остался незащищенным. Охотник, в силу обстоятельств, оказавшийся в роли капитана или начальника, не стоял на месте, а двигался туда и сюда, предостерегая одних, ободряя других и убеждая стрелять, как только в воде покажется что–либо подозрительное. Все удвоили внимание. Кто–то из стоявших на борту судна услышал ответный свист с левого берега, а минуту спустя еще несколько сигналов с разных точек реки. Не было сомнения, что Понтиак приводил свой план в исполнение.