Алая королева - Авеярд Виктория - Страница 76

— Мара, — наклоняя голову ко мне, произнес принц.

Отвернувшись, я отошла, оставив Кола подумать над моими словами. Я очень надеялась, что он клюнет.

— Хотел бы, чтобы жизнь была другой, — донеслись до меня слова принца.

Услышанные слова перенесли меня в прошлое. Я вспомнила, как папа однажды сказал мне то же самое теми же словами. Могут ли красный инвалид и принц испытывать одни и те же чувства? Я замерла на месте… Остановилась и оглянулась на темный силуэт на фоне заходящего солнца. Принц взглянул на марширующих внизу солдат, а потом на меня. Он разрывался между долгом и тем чувством, которое испытывает к маленькой девочке-молнии.

— Джулиан говорит, что ты очень на нее похожа, — задумчиво произнес он.

Кориана. Его мать. При мысли о мертвой королеве, которую я ни разу в жизни не видела, мне вдруг стало ужасно тоскливо на душе. Она ушла слишком рано от тех, кто ее любил, оставив после себя пустоту, которую они старались чем-то заполнить.

В конце концов, как бы мне ни хотелось отрицать, что Кол мечется между двумя мирами, я не могла винить его в этом. Я и сама была не лучше.

Еще накануне бала я так вымоталась, что представляла собой комок нервов, с ужасом ожидающий наступления ночи. Я не могла дождаться утра. Если мы выиграем, то солнце поднимется над новым миром. Король лишится своей короны, а его власть перейдет Мейвену, мне и Фарли. Переворот будет бескровным, без смертей. Если мы потерпим неудачу, Чаша костей — все, на что я могу надеяться. Но нам все удастся. Кол не позволит, чтобы меня убили… Мейвен тоже. Они станут моим щитом.

Лежа в постели, я разглядывала подаренную Джулианом карту. Старинная. Должно быть, очень дорогая. Это доказательство того, что мир изменчив.

С этой мыслью в голове я забылась беспокойным сном. Ко мне во сне пришел брат. Он стоял у окна и со странным выражением тоски смотрел на город. Брат повернулся ко мне.

— Есть другие, — произнес он. — Ты должна их найти.

— Найду, — сонным голосом ответила я.

Четыре часа утра. Времени на сон не осталось.

Камеры наблюдения отключались с такой легкостью, с какой деревья падают под бензопилой дровосека. Я боялась любой тени, ожидая за каждым поворотом увидеть стражника либо хранителя, но никого не встретила. Они охраняют покой короля и наследника престола. Я и Мейвен — не в их компетенции. Для них мы второстепенны, но они ошибаются.

Мейвен открыл дверь через секунду после того, как я ее слегка подергала. Его лицо белело в темноте. Под глазами виднелись круги. Кажется, он вообще не спал. В любом случае, принц был столь же собран, как всегда. Я ждала, что он возьмет меня за руку, согреет своим теплом, но от принца веяло ледяным холодом. Я поняла, что он боится.

Несколько долгих и мучительных минут мы шли в тени позади здания генштаба. Там было удобное место между внешней стеной и самим зданием, откуда открывался вид на площадь и мост. Позолоченная крыша генштаба прикрывала нас от глаз патрулей. И без часов я знала, что мы не опоздали.

Небо над головой светлело, чернота сменялась темно-синими оттенками. Светает.

В этот ранний час город казался необыкновенно умиротворенным. Я и представить себе не могла, что такое вообще возможно. Даже патрульные казались полусонными. Они медленно брели от поста к посту. От небывалого возбуждения ноги мои дрожали. Мейвену как-то удавалось стоять неподвижно, даже не мигать. Принц смотрел сквозь алмазное стекло на мост. Казалось, он впал в ступор.

— Они опаздывают, — прошептал принц.

— Нет.

Если бы я ее не знала, то сочла бы, что имею дело с призраком, умеющим становиться невидимым по своему хотению. Фарли появилась из полумрака канализационной трубы.

Я протянула ей руку, но женщина сама поднялась.

— Где остальные?

— Ждут, — указывая себе под ноги, ответила Фарли.

Прищурившись, я смогла их разглядеть. Вот они, столпились в канализации, ожидая, когда им позволят подняться на поверхность. Мне вдруг захотелось влезть туда и очутиться рядом с Килорном и другими товарищами, но мое место было здесь, возле Мейвена.

— Они вооружены? — едва шевеля губами, произнес Мейвен. — Готовы к бою?

Фарли кивнула.

— Всегда готовы, но я не позову их до тех пор, пока площадь не станет нашей. Я не особо верю в неотразимость леди Барроу.

Я придерживалась того же мнения, но вслух это не сказала. Он обязательно тебя предпочтет. Никогда прежде я не хотела, чтобы нечто до такой степени неправильное оказалось соответствующим истине.

— Килорн просил передать тебе вот это, — сказала Фарли, протягивая ко мне ладонь, на которой лежала сережка с крошечным зеленым камешком, камешком цвета его глаз. — Он сказал, что ты знаешь, к чему это.

Я не нашлась что сказать. Чувства переполняли меня. Кивнув, я взяла сережку и поднесла ее к уху. Шейд… Бри… Трами… Шейд… Я помнила каждую сережку и кто мне ее подарил. Килорн стал воином. Он хочет, чтобы я это знала. А вот я никогда не забуду, как он смеялся, подшучивал надо мной, вертелся вокруг, словно потерявшийся щенок.

Металл был остер… Отдернув руку от уха, я заметила крошечное алое пятнышко на пальце. Вот кто я такая!

Я заглянула через люк, ведущий в канализацию, надеясь увидеть там зеленые глаза Килорна, но тьма уже всех поглотила.

— Готовы? — оглядывая меня и Мейвена, спросила Фарли.

Мейвен решительным голосом ответил за нас обоих:

— Да, мы готовы.

Но Фарли этого было мало.

— Мара!

— Готова.

Революционерка, глубоко вздохнув (видно, желала таким образом совладать с волнением), топнула ногой по краю люка, ведущего вниз… Раз… Два… Три… Все мы повернули головы по направлению к мосту, ожидая, когда мир изменится.

В этот ранний час транспорт не ходил… Даже шороха нигде слышно не было. Магазины заперты. На площадях — никого. Если повезет, сегодня пострадают лишь бетон и сталь. Последний пролет моста, соединяющий Западный Археон с остальным городом, казался воплощением спокойствия.

А потом он взорвался оранжевыми и красными языками пламени. Рукотворное солнце разорвало серебристую темноту. Повеяло жаром, но не с места взрыва, а от Мейвена. Взрыв поджег что-то в нем самом, усилив внутренний жар принца.

Звуковая волна едва не сбила меня с ног. Река внизу закипела, когда обреченный пролет моста рухнул вниз. Мост содрогнулся, причитая, словно умирающее животное, разрывая свои связи с берегом. Бетонные опоры трескались, а стальные канаты рвались. Обломки моста погружались в воду или падали на берег. В небо поднялось облако дыма и пыли, закрывая вид на остальной Археон. Прежде чем мост рухнул в воду, над площадью раздался вой сирены.

Над нами по стене забегали патрульные. Всем хотелось разглядеть, что же случилось. Люди кричали. Никто не знал, что делать. Многие просто стояли и смотрели. В казарме зажегся свет. Пять тысяч воинов, как один, повыскакивали из своих постелей. Воины Кола. Легион Кола. Если повезет, они станут нашими солдатами.

Я не могла оторвать глаза от огня и дыма, а вот Мейвен оказался куда внимательнее.

— Вот он, — прошипел принц, указывая пальцем на темные фигуры, бегущие из дворца.

У него были свои телохранители, но Кол обогнал их, мчась впереди всех к казарме. На молодом человеке я увидела ночное белье. Никогда прежде я не видела его таким напуганным. На площадь выбегали солдаты и офицеры. Кол принялся выкрикивать команды, заглушая других.

— Орудия — к воротам! Нимфов пусть переправят на ту сторону! Нельзя, чтобы огонь распространялся!

Его люди выполняли приказы как заведенные — быстро и точно. Легионы преданы своим генералам.

Позади нас Фарли прижалась к стене и малюсенькими шажками начала отступать ко входу в канализационную систему. Если что-то пойдет не так, она развернется и бросится наутек, готовая сохранить себя для дальнейшей борьбы. Провала не будет. Все получится.

Мейвен подался вперед, поднял руку, желая помахать брату, но я оттащила его назад.