Купаясь в солнечных лучах. Часть 1. - Зелиева Рина - Страница 18

Я задохнулась, открыв рот, но не в силах издать ни звука, зашлась в спазмах, сотрясаясь всем телом, изогнувшимся дугой. Душа, как будто, куда-то отлетела, устремившись в рай, не спрашивая ничьего разрешения.

И больше ничего не помню. Тяжелые веки с трудом поднялись, и взгляд уперся в Риза, обтиравшего мне виски и лоб мокрым полотенцем.

- Ты потеряла сознание, - констатировал он, с беспокойством оглядывая диковинную женщину.

Ну, вот чего тут ответить. Тупо хлопая ресницами, я облизнула губы, жаждая продолжения. Все самое интересное я, вероятно, пропустила. Необходимо повторить и разобраться в чем тут дело. Не иначе, как он волшебник. Ни разу в жизни я не испытывала ничего подобного. Тем более с мало знакомым мужчиной. Тем более в первые минуты секса. Нет. Это был не секс. А что это было?

Вероятно, не правильно поняв выражение моего лица, Ризван обеспокоенно спросил:

- Тебе было очень больно?

- Больно?

Тут мой взгляд упал на... Глаза расширились еще больше. Как это вообще могло... Как все у нас так получилось... Блин... Риз скорбно усмехнулся.

- Женщины, обычно, когда видят это, пугаются. Становятся скованными. И от этого только хуже, - он пронзал меня взглядом, пытаясь забраться в мои мысли. - Я хотел дать тебе время привыкнуть к себе. Ты и так достаточно настрадалась.

Нашел, от чего смущаться. Нет, все-таки он немного чудоковатый. Но это было так мило и только плюсом к его обаянию. Такое сокровище упустить было бы глупо.

- Я буду страдать еще больше, если ты уйдешь, - решила я прибегнуть к шантажу. - Пожалуйста, не уходи.

Ризван лег рядом, а я тут же обвила его как плющ. Я так нуждалась в теплоте его тела, в его силе, в его ласках. Впервые за долгое время мне стало уютно, хорошо и спокойно. Но только когда он находился поблизости.

- Риз, обещай мне... что не бросишь меня. Никогда...

- Это все пожелания?

- Нет, - с хитрющей физиономией, - я хочу еще...

Физическая близость связывает людей, создает некие невидимые узы. Но с Ризом это было что-то совсем другое. Не такое, как с другими мужчинами. Это было не просто единение тел, доставляющее удовольствие и удовлетворение, не просто призыв природы. Это была некая гармония, полная, абсолютная. В постели он предугадывал все мои желания, мне не нужно было говорить, что мне нравится, а что - нет. Муж сразу попросил меня об этом. Но мне нравилось все. Нравилось уже только быть с ним. Рядом, близко, как можно ближе.

Его забота, теплота поначалу приводили меня в замешательство. Я не привыкла к такому отношению со стороны мужчин. Но у Ризвана это получалось так обыденно, так естественно, как должное, не могущее быть иначе, и очень скоро я к этому привыкла.

Вот это самое доброе ласковое тепло, которое он излучал, согревало меня, как солнце. Как захиревшее в холоде растение, дорвавшееся, наконец, до солнечных лучей и света, я стала постепенно оживать.

Порой, уложив ребенка спасть, я заходила к нему в кабинет и тихонечко усаживалась в углу в кресло. Сидела тихо-тихо, чтоб не мешать. И смотрела на него, и улыбалась. Мне было хорошо. Риз, иногда отрываясь от работы, тоже в ответ улыбался. Видно было, что я его смущаю. Он иногда проявлял удивительную скромность. Я просила его не обращать на меня внимания, но рабочий настрой все равно оказывался сбитым, и Ризван сгребал меня в охапку и уносил в спальню. Когда я выдыхалась и начинала дремать, он возвращался к своим делам. А я только удивлялась: сколько же в нем силы и энергии. И даже немного злилась, что не могу выжать его основательно, чтобы он оставался со мной в кровати. Я полюбила засыпать и просыпаться в его объятиях. Когда я сказала об этом мужу, он долго смеялся, назвав меня маленькой глупышкой, но с тех пор все чаще и чаще мы засыпали вместе.

Ризван не позволил мне заниматься поисками работы. Он сказал, что достаточно зарабатывает, чтобы содержать семью. И мы и в правду ни в чем не нуждались. Я, маясь от вынужденного безделья, изводила Риза тем, что едва заслышав шум открывающейся двери, неслась пулей навстречу, запрыгивая на него, вцепляясь всеми конечностями и покрывая поцелуями. Риз смеялся, как всегда, на мои ребячливые выходки. Весь мой мирок сосредоточился на двух самых главных людях в моей жизни: моем муже и моем сыне.

Ризван стал Никитке настоящем отцом. Он не терпел его, как Арсений. Не игнорировал, как Павел. Он принял его, как частицу меня. Мы вместе ходили в кинотеатр на мультики, в зоопарк, в тир, кататься на каруселях, и Риза это абсолютно не напрягало. Мужу нравилось заниматься с ребенком: воспитывать, играть, вести умные, по мнению Никитоса, разговоры со всей серьезностью, по мужски. Ему было интересно общаться с Никитой так, что я ревновать начинала.

Зато ночью Риз был только мой. Я взлетала и срывалась в пропасть наслаждения вслед за ним, или он за мной. Но чаще момент единения мы достигали вместе, и я уже не понимала, как смогу жить без него. Раньше я не жила. Существовала. Словно воскресла, и только теперь начинала жить. Жить по-настоящему. Я была счастлива. Безмерно... И не понимала, как можно быть настолько счастливой. До безумия. Я растворялась в нем. И иногда боялась, что это только сон. Это было так похоже на радужный сон. Я боялась проснуться, потому что все еще до конца не верила, что так бывает.

В один из дней, уложив Никитку, я долго валялась в кровати, дожидаясь мужа. Уже невозможным казалось без него заснуть. Он - мой наркотик. Он - моя судьба... Он влился в мою кровь, а я - в его. Риз должен быть рядом, близко, чтобы до конца ощутить полноту бытия. Пойду - поищу его. И заберу к себе. Наверняка, опять работает. Так нельзя. Нужно же расслабляться.

Риз сидел в своем кабинете и хмурился. Его оценивающий, пронизывающий взгляд скользнул по моему телу, заставляя сильнее биться пульс. Я прошла внутрь комнаты и, умостившись на столе, загородила собой экран.

Халатик и ночнушка были в развратном стиле. Я долго искала такие. С одной стороны - вроде, ничего и не видно. С другой - так и хочется снять. Ну, должно было хотеться.

Горячая обжигающая рука раздвинула мои ноги, обнажая их до бедра. Риз некогда не был еще таким грубым. Что это с ним? На мгновение закралась мысль, что случилось что-то серьезное, но муж не хочет меня беспокоить, посвящая в проблему. Ризван тут же изгнал эту мысль из моей головы. Он наклонился и прижался к моим губам в жестком поцелуе. Его язык раздвинул мои губы и, раскрыв рот, проник внутрь, пробежался по зубам и коснулся моего языка. Он дерзко исследовал мой рот, не позволяя вздохнуть.

От этого страстного поцелуя я почувствовала, как кровь закипает в моих жилах. И эта его грубость возбуждала еще больше. Может быть, это просто игра?

В момент, когда он сильно ворвался в меня, я закричала, а он, поймав мой крик губами, вдохнул в мои легкие воздух, не дав задохнуться, но, поглощая, заставляя отдаваться всю, до последней капли крови, впитывая мои атомы и хватая дыхание. Краем сознания я улавливала, что все сегодня как-то иначе. Словно он желает раствориться во мне, боясь отпускать. Мощные глубокие толчки подчиняли, порабощали, причиняя боль и сладость, растекаясь волнами блаженного томления по телу. И не было уже ни ласк, ни нежности.

Такого я не испытывала больше ни разу... Это был транс, это была полный разрыв с действительностью, когда я плавала в тумане, не понимая ни где я, ни кто, ни что происходит сейчас вокруг меня, что явь, а что сон... Я только видела его глаза... Почему в них страдание? Мне это только кажется?

Окружающий мир стал размытым. Из всех ощущений остались только те, что были связаны с Ризом. Ровный мучительный ритм доводил меня до исступления. У меня пресекалось дыхание, хотелось смеяться и плакать. Хотелось, чтобы этот миг длился вечно. Чтобы реальность за его пределами рассыпалась в прах. Сейчас Риз принадлежал мне всецело. И только в моей власти даровать ему освобождение. Может быть на мгновение, может быть на миг от той муки, что терзает его сердце.