Размахивая громадными руками, то зажигая, то туша глаза, сетью уха вылавливая каждое слово, я весь изработался в неодолимой воле — победить. Я облаками маскировал наши колонны. Маяками глаз указывал места легчайшего штурма. Путаю вражьи радио. Все ливни, все лавы, все молнии мира — охапкою собираю, обрушиваю на черные головы врагов. Мы победим. Мы не хотим, мы не можем не победить. Только Америка осталась. Перегибаюсь. Сею тревогу.

Дрожит Америка:

революции демон

вступает в Атлантическое лоно…

Впрочем,

сейчас это не моя тема,

это уже описано

в интереснейшей поэме «Сто пятьдесят миллионов».

Кто прочтет ее, узнает, как победили мы. Отсылаю интересующихся к этой истории. А сам

замер: смотрю,

любуюсь,

и я

вижу:

вся земная масса,

сплошь подмятая под краснозвездные острия,

красная,

сияет вторым Марсом,

Видением лет пролетевших взволнован,

устав

восторгаться в победном раже,

голову

в небо заправил снова

и снова

стал

у веков на страже.

Я видел революции,

видел войны.

Мне

и голодный надоел человек.

Хоть раз бы увидеть,

что вот,

спокойный,

живет человек меж веселий и нег.

Радуюсь просторам,

радуюсь тишине,

радуюсь облачным нивам.

Рот

простор разжиженный пьет.

И только

иногда

вычесываю лениво

в волоса запутавшееся

звездное репьё.

Словно

стекло

время, —

текло, не текло оно,

не знаю, —

вероятно, текло.

И, наконец, через какое-то время —

тучи в клочики,

в клочочки-клочишки.

Исчезло все

до последнего

бледного

облачишка.

Смотрю на землю, восторженно поулыбливаясь.

На всём

вокруг

ни черного очень,

ни красного,

но и ни белого не было.

Земшар

сияньем сплошным раззолочен,

и небо

над шаром

раззолотонебело.

Где раньше

река

водищу гоняла,

лила наводнения,

буйна,

гола, —

теперь

геометрия строгих каналов

мрамору в русла спокойно легла.

Где пыль

вздымалась,

ветрами дуема,

Сахары охрились, жаром леня, —

росли

из земного

из каждого дюйма,

строения и зеленя.

Глаз —

восторженный над феерией рей!

Реальнейшая

подо мною

вон она —

жизнь,

мечтаемая от дней Фурье,

Роберта Оуэна и Сен-Симона,

Маяковский!

Опять человеком будь!

Силой мысли,

нервов,

жил

я,

как стоверстную подзорную трубу,

тихо шеищу сложил.

Небылицей покажется кое-кому.

А я,

в середине XXI века,

на Земле,

среди Федерации Коммун —

гражданин ЗЕФЕКА.

Самое интересное, конечно, начинается отсюда. Едва ли кто-нибудь из вас точно знает события конца XXI века. А я знаю. Именно это и описывается в моей третьей части.

1922

ПРО ЭТО

ПРО ЧТО — ПРО ЭТО?

В этой теме,

и личной

и мелкой,

перепетой не раз

и не пять,

я кружил поэтической белкой

и хочу кружиться опять.

Эта тема

сейчас

и молитвой у Будды

и у негра вострит на хозяев нож.

Если Марс,

и на нем хоть один сердцелюдый,

то и он

сейчас

скрипит

про то ж.

Эта тема придет,

калеку за локти

подтолкнет к бумаге,

прикажет:

— Скреби! —

И калека

с бумаги

срывается в клекоте,

горько строчками в солнце песня рябит.

Эта тема придет,

позвонится с кухни,

повернется,

сгинет шапчонкой гриба,

и гигант

постоит секунду

и рухнет,

под записочной рябью себя погребя.

Эта тема придет,

прикажет:

— Истина! —

Эта тема придет,

велит:

— Красота! —

И пускай

перекладиной кисти раскистены —

только вальс под нос мурлычешь с креста.

Эта тема азбуку тронет разбегом —

уж на что б, казалось, книга ясна! —

и становится

— А —

недоступней Казбека.

Замутит,

оттянет от хлеба и сна.

Эта тема придет,

вовек не износится,

только скажет:

— Отныне гляди на меня! —

И глядишь на нее,

и идешь знаменосцем,

красношелкий огонь над землей знаменя.

Это хитрая тема!

Нырнет под события,

в тайниках инстинктов готовясь к прыжку,

и как будто ярясь

— посмели забыть ee! —

затрясет;

посыпятся души из шкур.

Эта тема ко мне заявилась гневная,

приказала:

— Подать

дней удила! —

Посмотрела, скривясь, в мое ежедневное

и грозой раскидала людей и дела.

Эта тема пришла,

остальные оттерла

и одна

безраздельно стала близка.

Эта тема ножом подступила к горлу.

Молотобоец!

От сердца к вискам.

Эта тема день истемнила, в темень

колотись — велела — строчками лбов.

Имя

этой

теме:

…!

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Стихотворения. Поэмы. Пьесы - Маяковский Владимир Владимирович - Страница 24