Забвение (ЛП) - Вуд Джессика - Страница 22

— О.

— Лив, — он взял меня за руку. — Я знаю, что не идеален. Знаю, что я совершил кучу ошибок. Но пожалуйста, не отказывайся от меня. Прошу тебя, позволь мне хотя бы попытаться стать для тебя идеальным мужчиной, даже если будут дни, когда я буду спотыкаться и проваливаться в своих попытках, — он притянул меня в свои объятия. — Я люблю тебя и нуждаюсь в тебе больше, чем ты себе представляешь, — прошептал он мне на ухо и начал целовать, сначала в одну щечку, затем в другую, потом в лоб, в нос, и, наконец, в губы. После он отстранился и посмотрел на меня. — Надеюсь, что ты это знаешь.

Тронутая его словами, я кивнула:

— Знаю.

Мои слова звучали немного приглушенно, так как я спрятала свое лицо на его твердой груди.

«Прекрати так остро реагировать», — шикнула я на себя.

Я пыталась сосредоточиться на всех изумительных поступках, которые Коннор совершил ради меня и не заострять внимание на нескольких, сделанных им ошибках.

Мы отстранились друг от друга, и я решила попробовать отодвинуть сомнения, которые, казалось, разъедали мои чувства к Коннору. Решила попытаться быть такой же понимающей и любящей по отношению к нему, каким он был ко мне. Я в долгу перед ним хотя бы за это. Я посмотрела на завтрак, заботливо приготовленный им для меня.

«Лив, сосредоточься на этих моментах».

Я встретила его взгляд и радостно улыбнулась:

— Умираю от голода. А ты уже поел?

Он рассмеялся:

— Еще нет, но я не голоден, — он игриво скривился и поддразнил меня. — Не пытайся спихнуть свой завтрак мне, даже его не попробовав. Я знаю, тебе нравится, как я готовлю. И не забывай, что я специально проснулся очень рано и словно твой раб готовил все эти блюда сам. Дебра мне даже не помогала.

Я захихикала. Я окунулась в теплоту в его глазах и расслабилась.

— И еще кое-что, — добавил он, но замолчал, выдерживая драматическую паузу.

— Что? — не выдержала я наконец.

— В следующую субботу — твой день рождения.

— Разве? — Я была потрясена этой новостью, напомнившей мне о том, как много всего о себе я еще не знала. Например… — И сколько мне исполняется?

— Двадцать один, конечно же, — усмехнулся Коннор, игриво тронув кончик моего носа пальцем.

Я бросила на него скептический взгляд и скрестила руки, показывая свое недовольство.

— Хорошо, хорошо. Для меня ты всегда выглядишь не более, чем на двадцать один. Но-о-о, если нам так уж необходимо соблюдать формальности, то тебе исполнится двадцать девять.

— Двадцать девять, — повторила я, вбирая в себя эту новую информацию.

— Как бы там ни было, ты — малявка, — он улыбнулся. — Я подумал, что мы могли бы провести твой день рождения в «Мельбурн очардс»[2].

— В «Мельбурн очардс»?

— Да, ты как-то упоминала об этом месте, еще до аварии, и сказала, что хочешь побывать на их фестивале. Тебя по-настоящему захватила возможность покататься на телеге с сеном и собрать яблоки в садах. А еще ты безумно хотела попробовать их знаменитые пончики из яблочного сидра, о которых ты много чего вычитала. Ну так как, звучит заманчиво?

Его слова меня обрадовали:

— Да! Это должно быть очень весело, — я не смогла скрыть волнения в голосе.

Кроме того, что мне по-настоящему понравилась идея прокатиться на телеге, собирая яблоки, я была рада узнать, что все это так же восхищало меня до амнезии. За месяц, прошедший с тех пор, как я вышла из комы, я снова и снова задавалась вопросом: каким же человеком я была до аварии? А еще: осталась ли я той же самой личностью, была ли я по прежнему той девушкой, которую любил Коннор или я все же изменилась? Эти вопросы постоянно всплывали на фоне моих противоречивых чувств к Коннору.

Поэтому, стоило только мне представить, как мы будем веселиться по-простому, на лоне природы, внутри меня будто стали взрываться пузырьки надежды на лучшее, мгновенно поднимая мое настроение.

Полная оптимизма, я с аппетитом съела восхитительный завтрак, приготовленный Коннором. Я поймала себя на мысли, что на протяжении часа, не меньше, радовалась и заливалась смехом, пока Коннор развлекал меня историями о периоде, когда он за мной ухаживал. Впервые за долгое время я не чувствовала, что проживаю жизнь другого человека. Я нашла свое место в объятиях любимого, тая от силы наших взаимных чувств. Слушая эмоциональные рассказы Коннора о том, как мы проводили поздние вечера в офисе, о наших совместных шутках, обо всем на свете, я наконец сумела разглядеть в нем то, из-за чего я в него влюбилась. Он обладал неоспоримым шармом, невольно притягивающим к себе, от чего я чувствовала себя рядом с ним комфортно и непринужденно.

Но, тем не менее, не смотря на мое всевозрастающее влечение к Коннору, я никак не могла избавиться от мучительного чувства, будто мне чего-то не хватает, словно что-то было не так, как будто что-то действительно изменилось. Неужели все дело во мне? Да, у меня теперешней было много общего со мной из прошлого, но я все равно стала другой. И если это так, то смогу ли я когда-нибудь вернуться к той личности, которой была до комы? Точнее, захочу ли я быть тем человеком вновь?

***

— Эй, милая!

Я посмотрела на Коннора и улыбнулась:

— Привет.

Он взглянул на раскрытый дневник и ручку в моей руке:

— Не знал, что ты продолжаешь его вести.

— До недавнего времени я тоже об этом не подозревала, но у меня было воспоминание, в котором я вела записи, когда была подростком. И я подумала, что было бы неплохо документировать мои теперешние чувства.

— Это действительно хорошая мысль.

Тепло его улыбки отразилось и в голосе.

— Ты куда-то уезжаешь? — спросила я, посмотрев на его портфель и небольшую дорожную сумку, стоящие в коридоре.

— Да, — его губы недовольно скривились. — Мне жаль, что приходится снова ехать в Нью-Йорк. Во время нынешней поездки мы должны будем завершить эту сделку. По идее, как только это произойдет, все немного устаканится.

— Не беспокойся, Коннор. Я все понимаю. К тому же, прошла уже неделя с тех пор, как ты в последний раз видел этого клиента. Уверена, что рискуя такими большими деньгами, он имеет право требовать твоего личного участия, пока вы все не завершите.

— Ты знаешь, что ты совершенно необыкновенная?

Он подошел и поцеловал меня, нарочито медленно и обольстительно. Я знала, что он желал большего, но меня всегда что-то удерживало от того, чтобы открыться ему до конца. Как будто между нами стояла неподдающаяся, резиновая преграда, отодвигающая все его попытки перевести наши отношения на сексуальный уровень.

— Безопасного тебе путешествия, — я выдавила из себя улыбку, пытаясь не зацикливаться на неловкости, всплывающей каждый раз после очередного поединка по перетягиванию чувственного каната. — Надеюсь, с клиентом все пройдет гладко.

На его лице вспыхнула теплая улыбка, которая удивительно подходила его точеному лицу.

— Я вернусь даже раньше, чем ты начнешь по мне скучать, — поддразнил он.

— Сомневаюсь в этом, — парировала я с усмешкой.

Меня немного раздражало затруднительное положение, в которое меня поставил Коннор, исподволь пытаясь выведать мои чувства по поводу его отъезда.

— Хорошо, зато я уже начинаю по тебе скучать, так что я выиграл, — сказал он между двумя быстрыми поцелуями в губы.

Моя досада усилилась и я попыталась скрыть свои чувства.

— Я не думала, что мы соревнуемся, — бросила я саркастично.

Он усмехнулся, обнял меня на прощание и направился к двери. По-видимому, он посчитал, что я включилась в игру и ответила таким же игривым поддразниванием. Хотя я сама позволила ему так думать. Но на самом деле, моя реплика была невольным протестом против того, чтобы мои эмоции, тоска по ком-то, рассматривались как соревнование или деловая сделка, где должны быть победители и проигравшие.

«Ты накручиваешь себя, Лив, — попыталась я себя урезонить. — Он просто с тобой заигрывал, пытаясь разморозить твою холодность».