Мудрость психики. Глубинная психология в век нейронаук - Парис Жинетт - Страница 8

Только в процессе работы над изданием DSM 1973 года (собственно, DSM-IV) так называемые эксперты Американского Психиатрического Общества (АРА) решили поставить этот вопрос на голосование. Тринадцать из пятнадцати человек были готовы переписать теорию гомосексуальности и представить ее как-то иначе6.

В следующем 1974 году голосование было проведено среди 10000 членов АРА, и 58 процентов поддержали позицию лидеров. Голосование! Какой любопытный способ утверждения научных принципов! Странно, что они не диагностировали сами себе «расстройство мышления», то есть бессознательную склонность психологов считать болезнью любое неодобряемое ими поведение. Тот факт, что понятие психического здоровья определяется голосованием, не только ставит под сомнение претензии DSM на научность, но и вызывает в памяти псевдонаучную риторику врачей Средневековья. Они тоже устраивали состязания в красноречии вместо того, чтобы провести четкий эксперимент, и боролись за социальное влияние, решая, что нужно королю: кровопускание, чистка кишечника, банки или все это вместе. Они говорили, говорили, говорили, и длинные рукава их мантий развевались на ветру. Когда им надоедало распушать перья, они приходили к согласию по поводу той или иной процедуры. Было безопаснее согласиться, чем продолжать спор перед королем, особенно если того продолжали мучить боли.

Точно так же члены АРА до 1974 года, вероятно, чувствовали, что проще считать гомосексуалистов больными людьми, потому что, утверждая иное, они пошли бы против господствующего в обществе мнения и рисковали бы быть причисленными к тем, кого они защищают. Зато после 1974 года они уже рисковали быть воспринятыми как предубежденные против набравшего силу меньшинства. Результат голосования было несложно предвидеть.

Психологи в организациях, слепо применяющие так называемые «личностные профили», чтобы решить, кого принять на работу, а кого нет, кого понизить, а кого повысить в должности, работают по принципам, сходным с псевдонаучной логикой DSM. Это может быть не очень заметно благодаря тому, что их предубеждения облечены в сложную статистическую форму. Мультифакторный анализ, позволяющий компьютеру проверить корреляцию 200–300 ответов одного испытуемого с ответами нескольких тысяч других людей, случайно отобранных в качестве «нормы», действительно является мощным математическим инструментом. Этот математический процесс статистической проверки совершенно непогрешим. Что не может быть проверено, так это модель, скрывающаяся за фасадом так называемой «нормальной личности». Именно на этой невидной глазу модели базируется и составление опросника, и толкование статистических результатов. Вместо несуществующего определения нормальной личности, тесты, как и Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройст вам (DSM), используют статистическое среднее. Другими словами, чтобы решить, кто годится на ту или иную должность, а кто нет, пользователи тестов полагаются на некий усредненный портрет. В качестве примера снова возьмем гомосексуалистов. Они были и до сих пор остаются «отклонением», поскольку, как популяция, находятся не в центре статистической кривой. Но это всего лишь статистически значимое явление, как, например, люди, не различающие цвета, или рыжеволосые. Если статистическое отклонение приравнять к психологической ненормальности, то гомосексуалисты оказываются за пределами нормы. Аналогично кандидат с личностным профилем, который не полностью соответствует статистическому портрету, сталкивается с той же проблемой, и ему отказывают в должности.

Пока у нас есть четкая идея, что именно измеряет тест, и мы знаем, как назвать то, что мы пытаемся измерить, тестирование полезно. Если нам известно, что в среднем секретарь печатает Х слов в минуту, мы можем применить тест, чтобы посмотреть, сможет ли кандидат на эту должность показать результат не хуже. Мы знаем, что меряем: скорость работы на клавиатуре. Многие вещи могут быть измерены, если существует стандарт сравнения, с которым мы согласны: математические способности, словарный запас, кругозор в определенной области, навыки работы с компьютерной программой, точность при работе с калиброванным инструментом, способность следовать сложному ритму на тамтаме или запомнить последовательность шагов в хореографии, диапазон и высота голоса и т. д. Измерение может быть точным и не менее полезным, чем изобретение весов для торговцев. Ведь для того, чтобы договориться о цене за фунт картошки, нужно знать, что такое этот самый фунт. Проблема с «нормальной личностью» заключается в том, что она не может быть взвешена. Это понятие невидимо, эфемерно и переменчиво.

Клиницисты руководствуются относительно надежными критериями оценки ненормальной личности, потому что мы приняли стандарты развития человека. Если, например, пятилетний ребенок имеет меньший словарный запас, чем большинство двухлетних детей, мы можем утверждать, что уровень развития вербальных способностей пятилетнего ниже нормы, потому что у нас есть стандарты. Аналогично, если взрослый человек не в состоянии понять простые инструкции вроде «зеленый свет означает, что можно идти» и «на красный надо остановиться», здравый смысл подсказывает, что следует отказать этому человеку в выдаче водительских прав. Некоторые психологические нарушения столь же очевидны: если человек не может пожать другому руку без панической реакции, мы усматриваем в таком поведении ненормальность. Знание о том, что считается ненормальным, полезно и значимо не только для работодателей, но и для общества в целом.

Совершенно другое дело, когда рассматриваются стандарты для нормальной личности. Все стандарты нормальности были разработаны так же, как разрабатывался DSM. Поэтому, если вы гей, то каждый вечер вы отправляетесь в постель с клеймом больного человека. Но вдруг однажды вы просыпаетесь и узнаете, что создатели DSM проголосовали за смену социальных ценностей и признают вас нормальным! Ой! Мы признаем, что ошибались, теперь вы можете выйти из подполья. Мы просим прощения за причиненные вам оскорбления, изоляцию и страдания. Кто следующий? Чтобы решить, нормальна ли гомосексуальность (или нормально ли женщинам быть фригидными, или соответствует ли группа, раса, пол желательному профилю), надо сначала иметь рабочее определение нормального, психологически здорового человеческого существа. Однако определение того, что представляет собой нормальное человеческое существо, было и остается несовершенным. Это несовершенство – вопрос не для статистики, а для философии, поскольку оно связано с эволюцией всей человеческой культуры. Это определение не может и не должно диктоваться какой-либо организацией, церковью, обществом, объединением, министерством или комиссией специалистов. Диапазон между приемлемым и неприемлемым для «нормальной личности» неразрывно связан с историей, верой и эволюцией культуры. Он не имеет отношения к клиническим критериям или ненормальному поведению. Определение ненормальности – прерогатива клиницистов и представителей нейронаук, в то время как определение нормы зависит от того, какой миф имеет наибольшую власть. Фрейд считал, что религия есть культурный невроз, болезнь, которую, возможно, вылечит история, когда человечество достигнет большей зрелости. Верующие, естественно, имеют иное мнение, и дискуссия продолжается до сих пор.

Практические психологи виновны в нарушении культурных границ каждый раз, когда отвечают на вопрос о том, что такое «нормальность», исходя из медицинской модели «ненормальности». Множество глупостей, изрекаемых самопровозглашенными специалистами по психологии, не воспринимаются как ерунда, потому что мы убеждены, что у них есть адекватная модель нормальности и морали, хотя она никогда не будет четко определена. Благодаря этому морализаторство воспринимается как психологические советы. Допустим, ведущий ток-шоу на радио заявляет: «Если в течение нескольких месяцев ваш молодой человек не предлагает вам выйти за него замуж, у него, возможно, какая-та проблема, может быть, он не способен брать на себя ответственность. В таком случае вам следует бросить его!» Поучение замаскировано под психологический комментарий и потому незаметно. Некоторые из лжеэкспертов по душевным вопросам ухитрились убедить СМИ в том, что они имеют законное право говорить от лица всего профессионального сообщества, потому что используемый ими язык естественных наук якобы может объяснить душевную жизнь так же, как и жизнь клетки. Они делают вид, что знают, что такое «нормальность», и за счет этого претендуют на владение средством от всех болезней души.