Самые страшные войска - Скутин Александр Витальевич - Страница 79

PS: Сейчас этот бухарик-мужик на пенсии, а Евгений живет в Канаде. Привет тебе, Женя!

PPS: (делая честные глаза) Употребление спиртных напитков в преддверии Нового Года абсолютно нетипично для нашего коллектива, это отдельный нехарактерный случай. Прошу не обобщать!

Я со своей семьей жил тогда в коммуналке на проспекте Славы.

Нашей соседкой была одинокая учительница. Готовить она не очень любила, но очень гордилась подаренным ей набором половников, шумовок и прочих кухонных прибамбасов. Набор был действительно красивый и висел на специальной полочке с крючками на стенке, радуя глаз хозяйке. И вот у самого большого половника как-то обломалась ручка. Учительница первым делом поделилась со мной своим горем, спросила, а у вас на предприятии нельзя это исправить?

– Ну, это не беда, – сказал я. – Давайте мне, я в каркасном цехе в один миг эту ручку контактной сваркой приварю.

Проблема была лишь в том, как это пронести на территорию. Половник состоит из двух основных частей: черпало и держало, скрепленных контактной сваркой или (реже) заклепками. Я поступил просто. Ручку половника сунул за пазуху, а черпало кинул на дно сумки. Пронес без проблем. Проблемы возникли после того, как я приварил эту злосчастную ручку. Представьте себе на миг получившуюся конструкцию. А теперь представьте, куда ее можно спрятать, чтобы пройти проходную. Сунуть за пазуху – черпало выпирает. Положить в сумку – длинная, около полуметра, ручка вылезает.

В общем я поступил так. Черпало я поместил между ног, вложив в него то, что у меня там, между ног, находится, а ручку расположил вдоль живота. Только в таком виде на одежде ничего не выпирало. Края половника больно врезались в ляжки, я с трудом доковылял до проходной, стараясь, чтобы походка была естественной. Сразу же за проходной, зайдя за первое попавшееся дерево, расстегнул штаны и вытащил оттуда злосчастный половник, ставший орудием пытки. Дома я ничего не сказал соседке о том, как я выносил ее половник. Дамочка щепетильная, брезгливая, ни к чему ей такие подробности. Предупредил только:

– Вы его тщательно вымойте с содой и стиральным порошком.

– Это еще зачем? – спросила она.

– Ну, как же, после сварки там всякие окислы образуются, соли тяжелых металлов.

В нашем НИИ с очень строгим режимом в годы застоя действовал очень строгий запрет: на территорию нельзя вносить иностранную литературу, только по особому разрешению. Возможно, и сейчас еще запрет не отменен.

И вот как-то у одного научного сотрудника потребовали:

– Что в сумке, показывайте!

Ничего криминального там не было. На беду свою, научный сотрудник был интеллигентом и любил читать по дороге на работу и обратно. В сумке лежал номер журнала «Иностранная литература».

– Ага, – торжествующе возопил прапорщик с синими погонами, – иностранная литература!

– Ну и что? – удивился сотрудник.

– А вот что, – и охранник ткнул пальцем в инструкцию напротив вертушки. – Читай: иностранную литературу – нельзя. Все, вызываю караул!

Смех смехом, но тому научному сотруднику пришлось объясняться охране и писать объяснительную, еще и телегу на работу прислали.

Между тем, как я поработал в колхозе трактористом и призывом в армию я полгода работал на судостроительном заводе «Залив» трактористом. Когда пришел на этот завод, то жалел потом лишь об одном, зачем я сразу после тракторного ПТУ этого не сделал, какого черта в этот колхоз меня понесло? Восьмичасовой рабочий день, два выходных, выдают спецодежду, есть душ – помыться после работы, зарплата больше, а работы – не в пример меньше. Вот такие шкурные мысли меня посещали. Но это, как говорят корифеи жанра – преамбула. История началась, когда начальник транспортного цеха взмахнул шашкой и распорядился – всем водителям (понятно, и трактористам) выдать новые ведра. Чтобы было чем воду в радиатор заливать. Только про ТОСОЛ мне не говорите – это был еще 1979 год, ТОСОЛ тогда только в «Жигули» заливали, да и то не всегда. Нюанс был в том, что я работал на тракторе Т-25 «Владимирец» с воздушным охлаждением и воду в него заливать не нужно, а для долива масла и кружки хватало, движок был маленький, двухцилиндровый, всего 25 лошадиных сил. Возникла здоровая мысль – упереть это ведро домой, приватизировать, как сказали бы сейчас. Новое оцинкованное ведро – вещь в деревенском хозяйстве нужная, а в гараже его все равно сопрут, кабины в моем Т-25 не было, открытый кубинский вариант, с навесом от солнца.

Просто вынести через проходную нельзя – строгий режим. Если б я был шофером и выезжал за проходную, тогда другое дело. И я воспользовался знанием местной обстановки. На заводе существовал строжайший приказ – воду с его территории выносить нельзя, ни под каким видом.

Все дело в том, что у причальной стенки стояло неприметное с виду судно, которое на самом деле было плавучим заводом по производству тяжелой воды. Что это такое, и какое она имеет значение для атомпрома (минсредмаша) – сами знаете. Прости, Украина, что разглашаю твои секреты, но ты теперь – заграница. Да и было это 23 года назад, то судно уже порезали давно, а завод уже загнулся, как и почти вся промышленность в Крыму.

Так вот, набрал я полное ведро воды и пошел прямиком к проходной.

– Стой! Что несешь? – грозно спросил меня ВОХР.

– Воду, в радиатор залить. Вон мой ГАЗончик стоит, – я кивнул на автостоянку перед проходной, где всегда стояли сотни машин, грузовых и легковых.

– Воду выносить нельзя! Ты что приказ не знаешь?

– Ну ведь нет же нигде воды за проходной, сами знаете! (В Крыму с водой вообще плохо.)