Самые страшные войска - Скутин Александр Витальевич - Страница 63

На правом фланге моряки залегли под пулемётным огнём. И в этот момент подняла всех в атаку санинструктор главстаршина Галина Петрова. Согласно канонической версии она крикнула: «Вперёд! За Родину!» Ветеран эльтигенского десанта Никаноров рассказывал нам по-другому. По его словам, она крикнула: «Моряки! Мужики вы или бабы трусливые, так вас перетак! Или вам вместо тельняшек юбки впору надеть?» И поднялась в полный рост в атаку. Рванули за ней морпехи и выбили немцев из береговых укреплений. Главстаршина Петрова погибла позже, при артобстреле, ей посмертно также присвоено звание Героя Советского Союза.

К исходу 1 ноября десантники захватили плацдарм шириной до 5 километров и глубиной в 2 километра. Потом немцы непрерывно атаковали плацдарм, в том числе и при поддержке танков, непрерывно обстреливали его на всю глубину, стянули туда все силы.

И тогда 3 ноября севернее Керчи, на участке Маяк-Жуковка-Опасное, высадились основные силы десанта 56-й армии, 3 дивизии сразу. Десант на Эльтиген был отвлекающим, потому и высажен был на столь неудобном для десантирования месте. Да и ширина пролива здесь больше: 15 километров, а на севере только 4. То есть все бойцы эльтигенского десанта были фактически уже списаны в штабах, свою задачу уже они выполнили и перевыполнили. Но ещё сорок дней и сорок ночей держали десантники этот плацдарм. С моря они были плотно блокированы немецкими катерами, снабжение им сбрасывали с фанерных У-2 лётчицы 46-го гвардейского полка ночных бомбардировщиков, а штурмовики ИЛ-2 и артиллерия с косы Тузла оказывали им огневую поддержку. Наконец, в ночь на 7 декабря те десантники, которые могли держаться на ногах, по приказу командования 18-й армии рванули на север, к основному плацдарму, к нашим. Раненые по этому же приказу были оставлены. Спорный приказ. Но осуждать его у меня не хватит духу. Ветеран Никаноров, рассказывая об этом, плакал, не мог спокойно говорить. «Кто там был, то поймёт, а кто не был – тот им не судья».

Вырвавшиеся из окружения, десантники совершили беспримерный рейд по тылам немцев, через степь и топи Чурбашского озера, ворвались в Керчь, захватив господствующую над городом гору Митридат и Угольную гавань. Эх, если бы наше командование знало об этом и одновременно ударило бы с севера! Быть бы Керчи освобождённой тогда же. Но некому было вовремя сообщить и принять решение, а потому немцы подтянули резервы, танки, нашим пришлось отступить. Оставшихся в живых эвакуировали на северный плацдарм торпедными катерами.

Но с Эльтигенского плацдарма к своим, на север полуострова, вслед за первой прорвалась и вторая группа десантников. Используя трофейную форму и оружие они сформировали фальшивую колонну военнопленных и спокойно, без перестрелок, дошли до своих. Как говорится: не числом, а умением.

А что же с ранеными случилось? Это одна из самых трагических и героических страниц боёв за Эльтиген, но известно об этом лишь со слов немцев. В их понятии раненный враг не должен сражаться, он может только милостиво просить о пощаде. Да только вот раненых обычно не брали в плен ни немцы, ни наши. Знали наши бойцы, что с ними будет. И начали свой последний, беспримерный бой! Немцы узрели кошмарные картины: раненные в голову, с забинтованными глазами, палили в немцев на слух, безногие на коленях ползли в штыковую атаку, плача в ярости, что не успевают проткнуть увёртывающихся румын и немцев, однорукие зубами рвали кольца гранат и кидали их здоровой рукой. В последний, предсмертный миг они ощутили себя не жалкими обрубками, калеками, годными лишь просить подаяние на рынках, а ЛЮДЬМИ, с которыми врагу пришлось считаться. Никому неохота умирать, но уж если довелось, то лучше при этом остаться человеком. В живых не осталось никого.

PS: На Керченском полуострове есть теперь ж-д разъезд Петрово, в честь главстаршины Петровой, погибшей под Эльтигеном. Сам посёлок Эльтиген после войны в память о боях на Огненной земле переименовали в Героевское. После отделения Украины власти Керчи вернули посёлку прежнее название. Вовсе не в угаре борьбы с «тяжким наследием советского прошлого». Просто Эльтиген – это такое же священное имя войны, как Брест, Сталинград, Прохоровка. К тому же, как выяснили краеведы, на одном из восточных языков Эль-Тиген означает герой. Потому и не стоит масло масляным именовать.

Обидно. Это очень обидно и глупо – погибнуть в последнюю неделю войны. Ещё обиднее, что придётся погибнуть вот так бездарно. Уж лучше сразило бы пулемётной очередью в атаке, наповал, чтоб не мучаться. Красиво так, геройски. Умирать всегда неохота, но уж довелось умереть, то лучше погибнуть достойно.

А вот так – попасться в плен и сгинуть без вести пропавшим, хуже не придумаешь. И твои родные не получат за тебя пенсию, а в анкетах будут писать про него – «пропал без вести». То есть не герой ты уже, павший в боях за Родину, а почти что предатель. Вот это-то и обидно.

И вроде бы подготовились к переходу «нитки» (линии фронта) серьёзно, и место выбрали тихое. По сообщениям наблюдателей активности немцев тут не наблюдалось, только редкие заслоны. И бойцы в разведгруппе серьёзные, не раз «тропили зелёнку», «рвали нитку». Да и сам он, старшой разведгруппы, далеко не молокосос, старший сержант, командир разведвзвода, кавалер двух орденов Славы и кучи других наград, которые он сдал командиру вместе с документами перед выходом в рейд.

Переползли нейтральную полосу тихо, не треснув ни одной веточкой, не демаскировав себя ни одним звуком. Настоящие разведчики, матёрые диверсанты. Но у немцев тоже есть профессионалы войны: прямо с дерева спрыгнул один из них, накрыв его, старшего, брезентовым полотнищем и оглушив. Две большие муравьиные кучи, расположившиеся по сторонам тропинки, единственного сухого места на болоте, также оказались замаскированными сторожевыми постами. И двух его товарищей также бесшумно и мгновенно повязали, накинув брезент на голову. И вот тащат их немцы, повязанных, к себе в тыл.