Большая книга приключений кладоискателей (сборник) - Дробина Анастасия - Страница 36

– Ой, здоровски ка-а-ак… – прошептала Юлька.

Белка тут же ткнула ее локтем, но девушка все-таки услышала и обернулась. С худенького, бледного лица блеснули большие серые глаза. Юлька поспешила улыбнуться и сразу же поинтересовалась:

– А это у вас Пересвет, да?

– Да. И Ослябя.

– При чем тут осел какой-то? – осторожно спросила Юлька. – У них же здесь лошади…

Девушка секунду смотрела с недоумением. А затем вдруг рассмеялась так звонко, что с соседнего дерева сорвалась и полетела прочь ворона. Одновременно Юльку снова ткнул под ребра острый локоть подруги, и Белка прошипела:

– Дура! Ослябя – второй воин! Их двое было – Пересвет и Ослябя!

– Чего «дура»? Могла бы и сразу сказать… Пересвет – все-таки имя, а не кличка какая-то ослиная!

– Пересвет – тоже не имя. – Девушка перестала смеяться и вытерла слезы в уголках глаз. – Пересвета звали Александром, а Ослябю – Андреем. Они оба поступили в войско Дмитрия Донского из Симонова монастыря, благословленные на битву Сергием Радонежским.

– Это мы знаем, – важно сказала Белка. – Здесь два переулка в их честь названы. А вы – художник?

– Студентка.

– Суриковского?

– Да. Реставрационное отделение.

– Что, и оружие можете реставрировать? – оживилась Белка.

Теперь уже Полундра ткнула ее под ребра, и Белка умолкла на полуслове. Но было поздно – девушка заинтересовалась.

– Оружие? Девочки, а что вы имеете в виду?

– Ну-у-у, всякое там старинное… Мечи разные, копья… Вон у вас тут Пересвет с копьем…

– Реставрировать копье Пересвета, к сожалению, нет никакой возможности. – Девушка слабо улыбнулась, и Юлька заметила, что на ее невыразительном личике нет ни грамма косметики. – И мне вообще не приходилось заниматься оружием. Но весной мы были здесь, в монастыре, на практике. Его пытаются возродить…

– Сто лет уже пытаются, – проворчала Белка. – Тут раньше овощная база была.

– Но ведь это, собственно, не весь монастырь. – Девушка поправила берет и задумчиво посмотрела на стену с тремя башнями. – Так… уцелевший фрагмент. Основное хозяйство было вон там… – она показала через ограду, на монументальное здание Дома культуры.

– Основное хозяйство? – прищурилась Белка. – И кузня тоже была?

– Скорее всего, да. Но… Почему вы спрашиваете?

– Да интересно просто. А как вас зовут?

– Татьяна.

– Очень приятно, я – Белка, моя подруга – Юля… Скажите, а в монастырских кузнях делали мечи? Или только кресты для церкви?

– Вот крестов, скорее всего, как раз и не делали, а мечи – очень даже возможно. Но почему…

Юлька, не принимавшая участия в беседе, стояла в двух шагах и ожесточенно шипела что-то в мобильный телефон. Одновременно она пыталась строить подруге зверские рожи, но Белку, напавшую на след, несло:

– Таня, вы вот специалист, знаете, наверное… Был такой кузнец – Свет Чермный?

– Всесвет… – пробормотала Татьяна. Ее лицо, и без того бледное, вдруг посерело так, что стало почти под цвет плаща, а глаза сделались огромными. – Всесвет Чермный… Господи!

– Ну, может, и Всесвет… А чего вы так заволновались? Вы его знаете? Он делал мечи, да?

Татьяна глубоко вздохнула, и ее лицо понемногу приобрело прежний оттенок. Уголек давно выпал из ее пальцев, рисунок тоже скользнул мимо скамейки прямо на кучу прелых листьев, и Белка аккуратно подняла его.

– Господи… – еще раз пробормотала Татьяна. – Но откуда ВЫ его знаете?

– Неважно. Так как насчет Всесвета? Расскажите нам о нем, пожалуйста, если что-то знаете. Нам очень нужно!

– Но… Но я ничего не знаю! И вообще… Вообще, мне нужно идти… До свидания! – Татьяна вдруг вскочила со скамейки и быстро, почти бегом, направилась в сторону выхода из парка.

– Оба-на… – пробормотала Полундра. И тут же сориентировалась: – Белка, держи-и-и!

Какое там… Девушка вдруг помчалась со всей прытью, которую только позволяли длинные полы плаща. Зеленый берет упал на землю – она не нагнулась за ним. Из кармана плаща выскользнула пачка мелков. Юлька на ходу подхватила ее и кинулась беглянке наперерез.

– Белка, заходи слева-а-а! Уйдет!

Они мчались по аллее парка, пугая старушек, чинно шествующих в церковь: впереди – Татьяна в развевающемся, как крылья, плаще, за ней – громко топающая кроссовками Юлька с вытаращенными глазами, а следом – пищащая Белка. Полундра всегда бегала хорошо, но, вылетев из парка, Татьяна развила такую спринтерскую скорость, что Юлька вынуждена была тоже наддать, потому что подумала: не дай бог, у студентки где-то тут стоит машина. Но до машины, если она и была, дело не дошло – Татьяна, уже поворачивавшая за стадион, вдруг со всего размаху врезалась в чью-то широкую грудь, и сильные руки обхватили ее, как клещи.

– Пустите! – рванулась девушка.

– Непременно, – послышался вежливый ответ.

Вскинув голову, Таня увидела высокого парня с хулиганскими синими глазами. Он нахально улыбнулся, посмотрел через плечо девушки на ее преследовательниц и добавил:

– Сразу же, как только узнаю, какое у моей сестрицы к вам дело.

– Пашка! Фу! Слава богу! – выпалила Полундра, подлетая к брату и барахтающейся в его объятиях Татьяне. – Как ты так быстро успел? Я же три минуты назад позвонила!

– А я у палатки был, когда ты звонила. Значит, вот эту даму и нужно было задержать?

Татьяна снова побелела, как стена.

– Вы… из милиции? – тихо спросила она.

– А похож?! – поразился Пашка.

– Пашка, она знает кузнеца! – выпалила, переводя дух, подбежавшая Белка. – Его Всесвет звали! Всесвет Чермный! И вообще, она что-то знает!

– Факт, знает, – поддержала ее Юлька. – Вон как помчалась, едва расспрашивать стали! Кошмар, в ее-то возрасте…

– Мадемуазель, сколько вам лет? – пряча улыбку, поинтересовался Пашка.

– Восемнадцать… – всхлипнула девушка. – Отпустите меня, я не могу дышать…

– Прошу прощения. – Пашка выпустил беглянку.

Юлька тут же напряглась, но Татьяна больше не собиралась никуда бежать. Глубоко вздохнув, она опустилась на ближайшую скамейку и закрыла лицо руками. Белка сочувственно положила рядом с ней коробку мелков. Юлька сбегала и принесла берет. А Пашка достал из кармана рисунок мечей, сделанный вчера Соней.

– Таня, вам знакомы эти вещи?

Мокрые серые глаза грустно взглянули на измятый рисунок.

– Да… Знакомы. Вы знаете, где они?

– Знаем, – коротко ответил Пашка. – А где вы их видели?

– Я нашла их.

– Где?!! – хором закричали Юлька и Белка.

– Здесь. – Татьяна, не поворачиваясь, показала рукой на башни монастыря. И начала рассказывать.

В июне отряд студентов Суриковского училища работал на восстановлении Симонова монастыря. Впрочем, работы было мало: занимались в основном тем, что вытаскивали хлам и битый кирпич из одной башни. Работа была монотонная, нудная, не имеющая ничего общего с реставрацией старинной постройки, и ребята скучали. Единственным интересным происшествием за всю практику оказался неожиданный обвал части северной стены башни. Собственно, и обвалом-то происшествие нельзя было назвать: постройка, стоявшая несколько сотен лет, и сейчас держалась замечательно, но пара-тройка древних увесистых кирпичей все же скатились вниз и поранили одного из студентов. Парень отделался царапинами и ушибами, но пока все вокруг охали, бегали и вызывали «Скорую», древняя кладка оставалась без присмотра. Татьяна случайно заметила торчавший из разлома стены длинный ящик – деревянный, скрепленный железными скобами. Без особой надежды на успех она потянула ящик, и тот неожиданно легко вытащился. Татьяна оглянулась. Рядом никого не было.

– Там были два меча и чаша… Очень красивая, с красными и синими камнями по ободку. Судя по весу, золотая, – удрученно рассказывала сейчас девушка. – Понимаете, у меня в мыслях не было украсть… оставить находку себе… Честное слово! Но вы понимаете, такой клад – это ведь сенсация! Особенно мечи. Их вообще очень мало найдено, а тут целых два, да к тому же один с клеймом мастера… И еще чаша. С первого взгляда видно – очень дорогая вещь! У меня бы их сразу отобрали и больше бы не подпустили, а я… а мне… Просто очень хотелось посмотреть! Разглядеть поближе, подержать в руках – и больше ничего… Ведь другого такого случая у меня и в жизни, может быть, не было бы! Понимаете?