Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Большая книга приключений кладоискателей (сборник) - Дробина Анастасия - Страница 26


26
Изменить размер шрифта:

– Ой! – вдруг воскликнула, изменившись в лице, Натэла, неловко ставя поднос на край стола. – Тамазик, подойди сюда, маленький мой…

Из кухни притопал Тамазик. Он был очень недоволен тем, что его отвлекли от печенья, и, сурово посмотрев на старшую сестру, уже готов был убежать обратно, но Натэла поймала его за лямку штанов.

– Тамазик, деточка, открой ротик… Что ты там сосешь? Дай мне, я тебе шоколадку подарю…

– Покажи! – недоверчиво потребовал Тамазик.

Натэла протянула ему батончик «Марса», и Тамазик, вздохнув, вытащил изо рта зеленый прозрачный камешек.

– Господи, что это?! – воскликнула побледневшая Маргарита Владимировна. – Дитя мое, откуда это у тебя?!

Тамазик пожал плечами и положил на стол перемазанный кремом, мокрый изумруд «Немезида».

– Ему дал Сергей… – пролепетала Натэла. – Тогда, в самый первый вечер, когда мы познакомились. Тамазик плакал, и Сережа вынул из кармана и дал…

– А где он его взял?! – хором завопили все.

Натэла только хлопала ресницами.

– Так у вас в квартире! – вдруг радостно вспомнила Полундра. – Когда мы через подоконник на лестницу тикали от рыжей… то есть от Афродакис… Серега на нем поскользнулся и в карман сунул… Подумал, что это осколок от абажура торшера, который кокнулся… Ну а потом забыл, наверное.

– О боже… – простонала Светлана. – Поскользнуться на изумруде «Немезида»…

– Раздавить его он никак не мог, – авторитетно утешила Юлька. – Изумруды твердые.

– Нет, моя внучка точно меня в гроб загонит… – пробормотал Игорь Петрович.

Как раз в это время с улицы послышались крики Атаманова и Батона:

– Натэла, Натэлка-а-а! Вы-ы-ыйди!

Натэла, пользуясь тем, что все склонились над изумрудом, вылетела в кухню.

– Ну, что вам? – крикнула она, перевесившись через подоконник. – Я не могу, у меня тут лобио сгорит!

– Так переставь! – посоветовал Батон.

Они вместе с Серегой стояли внизу на тротуаре с задранными головами. Атаманов что-то прятал за спиной.

– Не могу, оно передержится!

– Да на минуту только!

– Вах, я с ума с вами сойду… Сейчас! – Натэла сняла с огня кастрюльку, бросила ложку в раковину и, на ходу снимая фартук, помчалась из квартиры.

– Что случилось? – сердито спросила она, выбежав из подъезда.

Пацаны переглянулись. Атаманов ткнул в бок Батона, тот в ответ толкнул его плечом. Серега вытащил из-за спины огромный растрепанный букет белых и красных роз разной величины.

– Вот. Это, в общем, тебе. От нас.

– Ага, – добавил Батон.

– Спа-сибо… – прошептала Натэла. – Ребята, а… а почему?

– Потому что, ну…

Атаманов хмурился и глядел поверх гаражных крыш в вечернее небо. Батон мялся рядом. Неожиданно Андрюха выпалил:

– Потому что ты нам нравишься. Очень. Вот!

– И вы мне нравитесь, – улыбнулась Натэла.

– То есть оба сразу? – насторожился Батон. – Натэлк, ты уж… решай давай, который из нас тебе того… Другой мешать не станет, мы друг другу зуб дали.

– Ты подумай, сразу не говори, – быстро сказал Атаманов. – Андрюха только завтра к деду уезжает, а я вообще еще неделю в Москве буду. Так что того… думай.

– Но как же… – пробормотала совсем растерявшаяся Натэла. В воздухе повисло молчание.

– Девочка, я тебе всегда говорила, что два – это лучше, чем один, – послышался знакомый голос из кустов сирени, и на тротуар выплыла довольная Нино Вахтанговна. – Я тут уже полчаса гуляю, и ты знаешь, совещание молодых людей было великолепным. Просто алмаз чести и достоинства! Признаться, я хуже думала о современной молодежи.

«Молодых людей» как ветром сдуло. Натэла строго посмотрела на бабушку:

– Почему ты всегда подслушиваешь?

– Потому что так спокойнее жить. – Бабушка сощурилась на розы в руках внучки: – Что-то мне знаком их колер… Подозреваю, что цветочки-то с клумбы на бульваре. Да ладно, пойди поставь в вазу и решай, кого ты осчастливишь.

– Не буду я ничего решать! Ну вас всех! И вообще, у меня лобио горит, – вскипела вдруг Натэла, бросая бабушке охапку роз, и кинулась обратно в подъезд.

– Умница девочка! – одобрительно покивала головой старая актриса, возвращаясь на лавочку под сиренью и раскладывая цветы на коленях. – Очень ей нужны два бандюгана! Лично я поставила бы на хакера.

Через час, когда солнце уже заваливалось красным шаром за стадион, Юлька Полундра влезла на крышу гаража и сказала:

– Серега, не переживай попусту. Она тебя выберет, я знаю. Натэлка на тебя еще тогда, зна-а-аешь, как смотрела?

– Заткнись, дура! – ответил ей Атаманов. – Когда уезжаешь-то?

– Завтра, – радостно вздохнула Юлька. Потянулась, легла на еще не остывшую, нагретую солнцем крышу гаража и зажмурилась от счастья. – Мамочки… Как здоровски все… Переэкзаменовки нет! Школа кончилась! Сова с дочкой помирилась, «Немезида» даже нашлась! Завтра на море еду, к тете Клаве! Как классно-то, Атаман, а? Нет, я щас тебя поцелую!

Серега спасся бегством. А Юлька еще долго лежала на крыше, прикрыв глаза и улыбаясь, а в мыслях уже мчалась, увязая в горячем песке, к теплому, синему, ласковому морю.

Меч Пересвета

– Если страдать за правду, так уж всем, – сказала Юлька Полундра, загребая кроссовками палые листья под ногами. Ее подруга Белка Гринберг хлюпнула носом, выражая согласие. Третья подруга, Натэла Мтварадзе, промолчала. Она не плакала, но ее черные глаза были полны слез.

Вся компания возвращалась через старый парк из школы после первого в их жизни гражданского акта протеста. Собственно, акт протеста совершила Натэла, но верные подруги продемонстрировали полную солидарность, выразившуюся в демонстративном уходе всех троих с урока труда.

«Трудиха» невзлюбила Натэлу с первых учебных дней. Обе они – и учительница, и ученица – в сентябре пришли в эту школу впервые. Натэла переехала с родителями из Сухуми, Светлана Леонидовна перевелась из другого района. Она была самой молодой и самой эффектной внешне учительницей в школе – высокая, светловолосая, носящая умопомрачительные джинсы и немедленно влюбившая в себя физкультурника Терминатора, который теперь торчал в кабинете труда среди кастрюль и швейных машинок чаще, чем в своем спортивном зале. По общему мнению учениц, место Светланы Леонидовны было не в школе, а на подиуме. Ее конфликты с Натэлой начались на первом же уроке. Объявив сидящим за столами девочкам, что обучение начнется с кулинарии, преподавательница попросила открыть тетради и принялась диктовать рецепт каких-то невероятных отбивных в кислом сливовом соусе. Девочки послушно скрипели ручками, но через несколько минут Светлана Леонидовна заметила, что Мтварадзе не работает.

– В чем дело? – вперила она строгий взгляд в ученицу. – У тебя не пишет ручка?

Натэла встала. Очень вежливо, как всегда в разговорах со взрослыми, она сказала, что ручка ее в порядке, но она не видит смысла записывать хорошо известный ей рецепт. В классе наступила тишина: девочки заинтересованно уставились на новую учительницу. Юлька и Белка, живущие с Натэлой в одном доме, знали, что той ничего не стоит не только приготовить отбивную в соусе, но и накрыть полный праздничный стол человек на пятьдесят. Но учительница этого не знала и потому возмутилась:

– Может быть, ты тогда и продиктуешь вместо меня?!

– Если вы устали – то пожалуйста, – невозмутимо кивнула Натэла. И, не садясь на место, внятно и четко продиктовала всему классу рецепт отбивной, попутно присовокупив, что солить мясо перед жаркой – только его портить.

Девочки были так ошеломлены, что записали все слово в слово. Тишина стояла мертвая, словно рецепт диктовала не их одноклассница, а директор школы. К концу Натэлиной лекции лицо Светланы Леонидовны приняло цвет томатной подливки, но, к счастью, прозвенел звонок. К концу перемены половина школы знала, как Мтварадзе из седьмого «Б» «срезала» новую училку.

Будь Светлана Леонидовна постарше и поопытнее, она, возможно, смогла бы свести инцидент к шутке и сохранить авторитет в классе. Но молодая преподавательница, похоже, всерьез обиделась на тринадцатилетнюю ученицу, и у Мтварадзе начались проблемы на уроках труда. Конфликт усугублялся еще и тем, что Натэле в самом деле было нечего делать на этих уроках. Она рассказывала подругам, что в прежней школе на уроках труда ей позволяли заниматься домашними заданиями где-нибудь на задней парте, что она и делала с четвертого по шестой класс. Но теперь…