Теодосия и жезл Осириса - Лафевер Робин - Страница 43

Он презрительно хмыкнул, еще раз обжег нас всех своим взглядом и вылетел прочь.

Папа негромко сказал, глядя ему вслед:

– Мы едем в музей. Немедленно.

До музея мы добирались в напряженном, неловком молчании, а подъехав, увидели возле входа толпу, которая была даже больше, чем в прошлый раз.

– Может быть, нам лучше объехать музей и войти с бокового входа? – предложила мама.

– Я не собираюсь ни от кого бегать, Генриетта, – возмущенно возразил папа. – Мне скрывать нечего.

Толпу сдерживали выстроившиеся цепью констебли. Мы вылезли из кеба и принялись протискиваться сквозь толпу по направлению к этому кордону. В толпе я увидела лорда Сноуторпа и нескольких уже знакомых мне репортеров. Затем я заметила Питера Фелла – Питета – и быстро повернула голову в другую сторону. В данный момент скорпионья охрана была мне вовсе не нужна, но она может еще понадобиться – это будет зависеть от того, как поведет себя толпа.

– Что вы сделали с нашим золотом? – выкрикнул грузный мужчина в мясницком фартуке.

– Сжечь! Сжечь все мумии! – визжала пожилая женщина с кислым лицом. Она была одета во все черное и зачем-то держала над головой раскрытый зонтик, хотя никакого дождя не было.

Папа начал прокладывать нам дорогу с помощью своей трости (боюсь, что не всегда достаточно деликатно). Еще один, последний рывок, и мы добрались до входа в музей. Стоявший здесь констебль Биггз сразу же узнал нас.

– Инспектор Тарнбулл ожидает вас, – сообщил он.

Войдя внутрь, папа первым делом взглянул на дальнюю стену холла и нахмурился, не увидев возле нее ни одной мумии.

– Ну, и где же они? – спросил он.

Ему ответил выступивший вперед Викери Вимс.

– Они в выставочном зале, на своих местах. – Он слегка помедлил и только потом добавил: – Сэр.

Что-то подозрительно бодрым и радостным выглядел сегодня наш первый помощник – возможно, уже подсчитывал, насколько увеличится его жалованье, когда он займет папино место.

Разговор папы с Вимсом прервал инспектор Тарнбулл, прогремевший на весь холл:

– Никому не уходить, пока я его не опрошу, понятно? Битон! Кимбл! Обыщите все здание. Если найдете мумии, которые не принадлежат этому музею, немедленно сообщите об это мне. Биггз, будете посылать всех ко мне по одному. Я хочу расспросить каждого, – и он мрачно обвел всех взглядом из-под своих мохнатых бровей.

Распоряжение Тарнбулла стало для меня серьезной помехой, теперь я не могла незаметно улизнуть, чтобы почистить музей от злых духов.

Рыжеволосый полисмен по имени Битон отправился по лестнице наверх, проводить осмотр. Его напарник Кимбл пошел в направлении грузового отсека. Дойдя до двери в катакомбы, он задержался и спросил:

– А что там, внизу?

Вимс с Фагенебушем переглянулись, а Стилтон посмотрел на папу и ответил за всех:

– Там подвал, сэр. Место, где хранятся предметы, не выставленные в настоящее время в залах.

– А мумии там есть? – спросил Тарнбулл у папы, еще сильнее прищурив свои и без того маленькие глазки-бусинки.

– Ммм, да, – ответил папа, посмотрев предварительно на меня. – Насколько я помню, там…

Я чихнула.

– Будь здорова, – пробормотала мама.

– Продолжайте, – сказал папе Тарнбулл.

Я чихнула снова. И снова. И снова. А потом еще четыре раза.

– Восемь! – уверенным тоном произнес папа. – В подвале у нас восемь мумий.

Отлично! Он понял мое послание. Иногда папа бывает не так уж безнадежен. Он кинул на меня взгляд, в котором явно читалось: «Молодец! Браво!»

Кимбл кивнул, а затем открыл подвальную дверь и стал спускаться вниз. Я напряглась. Хотя мне и удалось обратить статую Анубиса снова в камень, я так и не нашла времени полностью снять с нее проклятие. А Кимбл был крупным здоровяком, жизненная сила буквально била из него ключом.

Не говоря уже о том, что в руке он держал очень яркий электрический фонарь. Все, что я могла сделать, – скрестить пальцы и надеяться на лучшее.

Спустя мгновение снизу, из-под лестницы, раздался громкий лай, следом удивленный крик, и вот уже Кимбл вылетел из подвала, а за ним по пятам гнался шакал.

– Там у них какой-то бешеный пес! – крикнул Кимбл, пытаясь прикрыть подвальную дверь, но шакал уже успел наполовину просунуться наружу. Констебль бросил дверь и бегом кинулся в холл – наверное, решил затеряться среди нас и надеялся, что теперь шакал переключится на кого-нибудь другого.

– Какого черта… – начал папа.

– Собака? – перебила его мама и подозрительно взглянула на меня. Она наверняка вспомнила лай, который доносился из подвала неделей раньше. – Как ты это можешь объяснить, Теодосия?

Спасение пришло ко мне с совершенно неожиданной стороны.

– Она больше похожа на шакала, – пробормотал папа.

Шакал тем временем повернулся к констеблям, рыча и скаля зубы, а разъяренный Тарнбулл обернулся к папе.

– Это ваша новая шутка – натравить сторожевую собаку на моих людей? Почему вы нас не предупредили?

– Потому что я понятия не имел, что этот пес сидит в подвале! – раздраженно ответил папа, а затем спросил меня: – А ты, Теодосия, знала, что он там?

О-хо-хо. Как же быть-то? Честно сказать: «Да, папа, когда я в последний раз спускалась в подвал, там ожила статуя Анубиса в виде шакала. Период Древнего царства»? Сразу объявят меня лгуньей. Так что хочешь не хочешь, придется соврать.

– Может быть, тот, кто вносил мумии в музей три ночи тому назад, оставил одну из дверей открытой, и эта бездомная тварь проникла внутрь? О! Может быть, именно поэтому наши мумии и остались на месте? Пес вполне мог напугать и разогнать этих воров-проказников.

Папа окинул меня долгим взглядом, затем кивнул.

– В том, что она говорит, есть смысл, – сказал он.

По холлу разнеслось громкое рычание. Мы все обернулись и увидели, как шакал бросился на Кимбла и тот увернулся от него. Сейчас на шакала смотрели все, кроме Стилтона – он с нескрываемым благоговением уставился на меня. Болван. Совершенно не умеет держать себя в руках. Так он, чего доброго, выдаст все мои секреты.

Битон, услышав шум, скатился вниз по лестнице, держа в руке свою полицейскую дубинку. Анубис взглянул на него, затем снова на стоявших в холле людей, а после неожиданно скакнул в сторону, обогнул всех и ринулся прямо к главному выходу из музея. Здесь шакал взмыл в воздух и вылетел наружу, разбив стекло, – только осколки по всему холлу полетели.

От удивления все замерли и замолчали, затем в полной тишине открылась входная дверь и через нее с улицы вошла мисс Шарпи.

– Может мне кто-нибудь объяснить, что здесь происходит? – спросила она.

Глава двадцать третья

Ловушка для мут

Ох, как же мне было тошно и трудно сосредоточиться на уроках (и не сосчитать, сколько раз я за это утро получила от мисс Шарпи линейкой по рукам – хорошо, что на мне были перчатки!). В мыслях я все время возвращались к несчастным мумиям из других музеев, думала о том, где они могут быть сейчас. Мне становилось не по себе, когда я представляла, как эти мумии бредут по Лондону – пропавшие, заблудившиеся. Впрочем, если мумии двигаются сейчас по городу, мы об этом непременно узнаем из газет. Но, как я уже успела понять за предыдущие дни, мумии всегда передвигаются только по ночам, под покровом темноты. Так что, скорее всего, они стоят теперь там, куда сошлись прошлой ночью.

Там, куда привел их жезл Осириса.

Я резко дернулась на стуле, удивив и даже слегка напугав мисс Шарпи.

– Что с тобой, Теодосия? – спросила она.

– Ничего, мисс Шарпи. Просто я наткнулась на решение задачи, которую вы мне задали.

Конечно же, дернуться меня заставило не решение какой-то дурацкой арифметической задачки. Меня как удар молнии пронзила догадка: если мы сумеем обнаружить пропавшие мумии, то найдем и то место, где находится жезл Осириса и, скорее всего, Змеи Хаоса. Мумии привязаны к жезлу, он притягивает их как магнит (это я сама видела).