Фракс и пляска смерти - Скотт Мартин - Страница 14

Макри была мне очень благодарна, хотя со стороны это совсем не видно. Ей с трудом удалось выдавить слова благодарности. Макри — еще один человек, который не способен публично проявлять свои чувства, если это, конечно, не ярость. Перебравшийся за соседний столик Паракс взирал на нас и почему-то хихикал.

— Мне надо заняться дедукцией. — Я встал из-за стола и направился к лестнице. Едва я улегся на кушетку, как в дверях появился посыльный и вручил мне записку от Лисутариды.

Использовав свои магические способности, я установила, что кулон переправлен в округ Кушни, в таверну, именуемую «Слепая кобыла». Проследуй туда немедленно.

Час от часу не легче, думал я, печально покачивая головой. «Слепая кобыла» в округе Кушни. С каждым разом забегаловка, куда мне следовало отправляться, становилась все более мерзкой. В этой самой «Кобыле» порядочный человек может запросто лишиться не только кошелька, но и жизни. Если вас не укокошат клиенты, то кли, который там подают, вас уж точно прикончит. Пункт назначения выглядел весьма сомнительно. Я напрягся и загрузил в память сразу пару заклинаний. Далось мне это, надо сказать, очень нелегко. Мои магические способности никогда, не отличались особой мощью, а теперь они с каждым днем становились все слабее и слабее. Чтобы привлечь публику, я по-прежнему продолжал рекламировать себя как детектива-волшебника, но, если честно, мои магические силы были едва заметны. Чародей, использовав заклинание, должен для повторного использования снова загрузить его в свою память. Это занятие превращается для меня почти что в непосильный труд. Когда я уже был готов к выходу, уличная дверь моих апартаментов затряслась от сильных ударов.

Я сердито распахнул ее, и в комнату, не ожидая приглашения, ввалился босс местного отделения Братства Казакс. Он с отвращением оглядел мое жилище. Насколько я помнил, точно так же он смотрел на мою комнату во время своего последнего визита.

— Твоя берлога становится все отвратнее и отвратнее, — заявил он вместо приветствия.

— Но она по крайней мере не сгорела дотла.

Казакс ухмыльнулся:

— Самые ценные вещи спасти удалось. Ну а теперь не мог бы ты мне сказать, зачем кому-то понадобилось поджигать мою штаб-квартиру? Такие вещи мне следует знать. Ведь я как-никак главный босс преступного мира нашего округа.

— Понимаю. Подобные события скверно отражаются на твоей репутации.

— Весьма скверно. Итак, кто же это сделал?

— Откуда мне знать?

— Фракс, — сверкнул глазами Казакс, — я спрашиваю тебя по-дружески. Я испытываю к тебе добрые чувства, поскольку у тебя хватило присутствия духа вспомнить, что мой дармоед-чародей способен погасить пламя. В противном случае я явился бы к тебе в сопровождении десятка своих людей. Если ты будешь мычать, вместо того чтобы дать мне ясный ответ, я так и поступлю. Но будет гораздо проще, если ты поделишься со мной сведениями о том, что происходит. Я слышал, ты побывал в «Остроконечном жезле», чтобы добыть какой-то камень. В результате образовалось четыре покойника, а Служба общественной охраны потянула тебя на допрос. К сожалению, им пришлось тебя отпустить, и ты отправился в «Русалку», которая, как тебе известно, сгорела. А вместе с ней сгорели еще три человека, которые по какой-то странной случайности сбывали с рук краденую драгоценность. Эти факты вынуждают меня склониться к мысли о том, что ты охотишься за неким весьма ценным предметом.

Произнеся эту речь, Казакс уселся — опять-таки без приглашения.

— Это каким-либо образом связано с оркской девчонкой и с Колледжем Гильдий? — продолжил он.

Мне было крайне неприятно слышать, что Казаксу известен мой каждый шаг. Впрочем, ничего удивительного. Казакс остер, как ухо эльфа, и на него работает масса людей. Практически ни одно событие в округе Двенадцати морей не проходит мимо его внимания.

— Нет. Никакого отношения к Макри мое расследование не имеет. У нее возникли неприятности из-за пяти гуранов. Тебя такая сумма не интересует.

— Скорее всего нет. Но все же пять гуранов есть пять гуранов.

С улицы до нас долетел шум спора. Торговцы продолжали свой диспут.

— Один из моих помощников отправил сынка в Колледж. Хочет, чтобы тот окончил его и поступил в университет. Как ты это оцениваешь?

— Возможно, это все-таки лучше, чем вести преступный образ жизни, — пожал плечами я.

— Все зависит от того, что считать преступлением. Допустим, парнишка окончит университет, займет какой-нибудь пост в Обители справедливости и начнет получать взятки от сенаторов. Как ты считаешь, это преступный образ жизни или нет?

— А может быть, парень станет профессором. Мне кажется, ученая братия еще не коррумпирована.

— В Турае коррумпированы все. Впрочем, ты, возможно, и прав. Хотя для меня образование — сплошная мистика. Я занялся делом в шесть лет, доставляя ставки для букмекеров, и времени для учебы у меня никогда не было. Но если мой помощник пожелал послать сына в Колледж, я возражать не намерен.

Он помолчал, прислушиваясь к доносящимся до нас воплям торговцев, а затем сказал:

— Да, кстати, этот самый сынок не думает, что твоя оркская девчонка увела деньги.

— Она действительно этого не делала.

— Ты надорвешься, доказывая ее невиновность. Единственной реальной властью в Колледже обладает профессор Тоарий. Консул назначил его, идя навстречу пожеланиям угнетенных масс округа Двенадцати морей. Сомневаюсь, что профессор вообще обратит на тебя внимание.

— Может быть, и обратит.

— Ты не хочешь, чтобы я употребил свое влияние? Старик Тоарий быстро отыграет назад, когда увидит, что технический персонал Колледжа перестал ходить на службу. Таинственные угрозы, которые вдруг начнет получать уважаемый профессор, тоже могут возыметь действие.

Братство, если пожелает, вполне способно прикрыть Колледж Гильдий. Посыльные, уборщики, носильщики и охранники никогда не пойдут против своих гильдий, а в гильдиях, как известно, Братство пользуется большим авторитетом.

— Попробую разобраться самостоятельно. Но с какой стати ты вдруг возжелал мне помочь?

— Я уже сказал, что не прочь оказать тебе услугу, детектив, — пожал плечами Казакс. — При условии, что ты расскажешь мне о драгоценности. Кому ты хочешь ее вернуть?

— А вот это не твое дело.

— Чушь, — возразил Казакс. — Все, что происходит в округе Двенадцати морей, — мое дело.

— То, чем я занимаюсь, тебя, Казакс, не касается. Местные отделения гильдий, возможно, и дрожат при виде тебя, но я не из пугливых. А теперь почему бы тебе не свалить отсюда?

— Да... Если сама Лисутарида попросила тебя найти этот предмет, то он действительно бесценен. И не исключено, что имеет какое-то отношение к магии.

Откуда ему известно о Лисутариде?!

Увидев на моем лице изумление, он ухмыльнулся:

— Я прочитал послание, которое валяется на твоем, детектив, столе.

Я с идиотским видом посмотрел на стол. Там на самом виду красовалось письмо Лисутариды. И Казакс, естественно, его прочитал. Как я мог быть столь беспечен?!

— Знаешь, Фракс, мне жаль эту оркскую девочку. Вкалывает тут в забегаловке день и ночь, чтобы оплатить учебу. Это несправедливо, учитывая то, как она владеет мечом. Ей следовало бы работать на меня. Если тебе потребуется помощь в Колледже, дай мне знать. Это проще, чем использовать власть Народного трибуна, Напомнив о своей дурацкой должности, ты огребешь только неприятности.

С этими словами Казакс удалился, а я уставился на послание Лисутариды.

«Да, Фракс, — думал я, — ты привык считать себя первой спицей в колеснице, когда дело доходит до расследования. Но держать расследование в тайне ты разучился. Братству известно, что ты ищешь какой-то важный предмет для Лисутариды Властительницы Небес, возглавляющей Гильдию чародеев, и теперь никто не знает, что может случиться».

Я громко выругался.

Макри, возникнув в моей комнате, как всегда, без стука, прямо с порога поинтересовалась, как идет расследование дела Лисутариды. Обо всех событиях я рассказал ей еще вчера. К своему удивлению, я совсем недавно обнаружил, что ввожу Макри в курс всех своих дел. Особой причины для этого не было, и подобный подход нарушал многолетнюю привычку.