Хоббит (с иллюстрациями) - Толкин Джон Рональд Руэл - Страница 49

А Бильбо захотелось сбежать, спуститься в долину, присоединиться к царящему в лагере веселью. Кое-кто из гномов не прочь был бы поступить так же. Вполголоса говорили, что воевать не стоит, что наверняка можно договориться миром, однако сурово сведенные брови Торина быстро заставили малодушных примолкнуть.

Тогда принесли арфы и другие инструменты и заиграли и запели, чтобы развеселить короля. Но песня гномов ничуть не напоминала беззаботные эльфийские. Зато очень была похожа на ту, какую они пели в уютной норке Бильбо.

Судя по тому, что Торин заулыбался, песня ему понравилась. И он принялся подсчитывать, каково расстояние от Одинокой Горы до Железного Взгорья и как скоро доберется сюда Даин, если выступит немедля, как только получит весточку. А Бильбо, наоборот, нахмурился: уж очень воинственной была песня и ничего хорошего она не предвещала.

На рассвете отряд копейщиков прошел по узкому гребню и остановился под самой стеной. Над отрядом развевались два знамени – зеленый штандарт короля эльфов и голубой стяг Эсгарота.

Торин повторил свой вопрос:

– Кто вы, пришедшие с оружием к Вратам Торина, сына Траина, короля Подгорного королевства?

На сей раз ему ответили.

Вперед выступил высокий темноволосый человек с суровыми чертами.

– Привет тебе, Торин! – крикнул он. – Чего ради ты укрылся за стеной, точно купец в своей кладовой? Мы ведь покуда еще не враги! Не знаю, поверишь ли ты мне, но мы несказанно рады, что вы живы. Мы и не надеялись застать в живых хоть кого-нибудь. А коль скоро довелось нам встретиться, почему бы не потолковать?

– Сперва скажи, кто ты такой, а потом уж решим, стоит ли нам говорить.

– Меня зовут Бард. Моей рукой сражен дракон, а значит, это я вернул вам ваши сокровища. Чем не повод для переговоров? К тому же я – наследник Гириона, владыки Дола, а в твоем дворце много богатств, похищенных проклятым Смогом из Дола и других городов. Вот тебе второй повод. И еще: перед гибелью Смог разрушил Эсгарот, горожане лишились крова. От имени градоправителя я спрашиваю тебя: готов ли ты вернуть долг? Ведь горожане помогли вам, а вы, сами, конечно, того не желая, отплатили им огнем и разрушением.

Слова Барда, гордые и суровые, были справедливы, и Бильбо решил, что Торин немедля со всем согласится. (Между прочим, спорщики могли бы и вспомнить, кто отыскал уязвимое местечко на груди дракона; да нет, вряд ли, им явно не до того.) Однако неведомо было хоббиту, какой властью над сердцами обладает золото, до которого хотя бы дотронулся дракон, – ведь такое золото становится зачарованным и подчиняет себе всякого, кто его коснется; а уж если к такому золоту прикоснулся гном, совсем плохо дело: ни за что на свете не расстанется он со своей добычей. Торина сокровища заворожили, он перебирал их часы напролет, и не только потому, что искал среди них Завет-камень, – нет, все они были ему одинаково дороги, ибо напоминали о великой и печальной истории племени гномов.

– Худший довод ты привел последним, да еще и упираешь на него, – ответил король гномов. – У тебя выходит, что мы в ответе за все лиходейства Смога и должны расплачиваться за дракона. С какой стати? Мы готовы заплатить за помощь, которую нам оказали, и заплатим в свой срок. Но ни угрозами, ни оружием от нас ничего не добьешься. Ты сказал – мы покуда еще не враги. Но разве друзья приводят с собой целое войско? И, коли уж на то пошло, признайся: когда бы мы и вправду погибли, а вы завладели бы Горой – досталось бы нашим родичам хоть что-нибудь из этих сокровищ?

– Не знаю, – честно признался Бард. – Но вы-то, по счастью, живы, и мы не хотим с вами враждовать. Люди просят лишь об одном – помогите тем, кто прежде помог вам. Откажешь ли ты им в этой милости? Или ты предпочитаешь, чтобы весь мир говорил: «Король Торин – бессердечный скряга»?

– Пока у вас в руках оружие, с вами я ни о чем говорить не буду. А уж тем более с королем эльфов, который столь радушно приютил меня в своей темнице! И он еще смеет чего-то требовать! Ступайте прочь, коли не хотите отведать наших стрел! Пусть эльфы вернутся в свою чащобу, а там поглядим. И в следующий раз приходи без оружия.

– Король эльфов – мой друг, и он поспешил на выручку Эсгароту, бескорыстно, из одной только дружбы. Одумайся, Торин. Как бы тебе не пришлось пожалеть о своих словах! Мы скоро вернемся. Думай! – Бард повернулся и зашагал к лагерю.

Минуло несколько часов. Знаменосцы возвратились вместе с трубачами, которые выстроились у стены и протрубили вызов.

– Торин Дубовый Щит, сын Траина, именующий себя королем Подгорного королевства! – воззвал глашатай. – Внемли голосам Эсгарота и Леса! Вот наши условия: одну двенадцатую долю сокровищ ты должен передать Барду, победителю дракона и наследнику Гириона. Бард готов помочь Эсгароту из своей доли, но если ты хочешь, чтобы впредь тебя любили и уважали, как твоих предков, то и сам поможешь восстановить Эсгарот. Принимаешь ли ты наши условия?

Торин схватил лежавший поблизости лук и выпустил стрелу. Она вонзилась в щит глашатая и так и осталась в нем торчать.

– Если таков твой ответ, – воскликнул глашатай, – мы объявляем тебе войну! Никто из вас не покинет Гору без нашего ведома, покуда вы сами не запросите мира. Мы не будем на вас нападать. Сидите на своем золоте. Хоть ешьте его, коли оно полезет вам в глотки!

Глашатай удалился вместе с охраной. Гномы стали держать совет, решая, как им быть. На Торина было боязно даже смотреть, не то что заговаривать с ним. Впрочем, большинство было заодно с королем и ничуть его не осуждало. Иного мнения придерживался разве что толстяк Бомбур да Фили с Кили. И, конечно, Бильбо. Хоббиту Гора и без того уже надоела до смерти, и тут на тебе пожалуйста – осада! В общем, сплошное невезение.

– Вонища ужасная, – пробормотал Бильбо себе под нос. – Драконом смердит так, что хоть топор вешай. А эти сытники того и гляди встанут поперек горла!

Глава XVI

Дела ночные

Томительно тянулись дни. Гномы с утра до вечера копались в сокровищах. Только теперь Торин заговорил о Завет-камне и просил всех помочь в розысках этого самоцвета.