Властитель островов - Скотт Аманда - Страница 5

– До потопа? – удивился Гектор.

– Ну да, вы же не знаете Библию так хорошо, как я, хотя Маклейны и считаются образованным кланом. Так я вам скажу за нас обоих. Я говорю о Великом потопе, во время которого под водой оказался весь мир, кроме мудреца Ноя, его семьи и животных, – изрек Маклауд.

– А, этот потоп! Но я полагаю, что Маклейны жили и до потопа, и после него.

– Так-так… Что-то я не слышал, чтобы Ной брал в ковчег Маклейнов.

– Ковчег? – поднял бровь Гектор. – Клянусь честью, нам не было нужды в ковчеге. Разве вам приходилось слышать о Маклейне, у которого бы не было собственной доброй лодки?

В зале наступила напряженная тишина, но тут Маклауд расхохотался, а Гектор присоединился к нему.

– Говоря по правде, сэр, – сказал он чуть погодя, – вам хорошо известны как история моего рода, так и мое нынешнее положение на Островах. И вы согласитесь, что союз наших семейств послужил бы их процветанию.

– Вы и правда многого добились, – признал Маклауд. – Или по крайней мере ваш хитроумный брат добился многого, а вы с его помощью получили множество земель.

– А это правда, что вашего брата прозвали Лахлан Хитроумный? – спросила Изобел.

– Правда, девочка, – ответил Гектор с улыбкой. – Он – верховный лорд-адмирал Островов.

– Я слышала о нем, – продолжала та. – А это правда, что он похитил…

– Довольно, Изобел, – резко прервал ее Маклауд. – Еще слово, и тебе не поздоровится.

Скорчив рожицу, девочка вынуждена была замолчать. Теперь гнев Маклауда обратился на гостя.

– Вот до чего мы докатились – даже малые дети все знают о деяниях сильных мира сего. Однако ваш брат, да и вы тоже должны стыдиться многого из того, чему вы обязаны своим положением.

– Мой брат осмелился бы возразить вам, сэр. Он полагает, что во имя добрых целей иногда допустимы отступления от закона.

– Но никто не может оценивать самого себя в этом случае, – подала голос леди Юфимия.

Вздрогнув, Гектор ответил ей с очаровательной улыбкой:

– Вы читали «Максимы» Публия Сируса[2], мадам?

– Разумеется, нет. – И леди Юфимия нервно посмотрела на брата, который снова начал хмуриться. – Простите, сэр, с вашей стороны странно было предположить, что я изучала латынь. Всем известно, что образование полезно только сильному полу, и вас, вероятно, удивляет, что я, простая женщина, все-таки кое-что знаю. Однако мой отец, хотя и не был таким мудрецом, как ваш, был добр к своим дочерям и позволял нам присутствовать, когда братья занимались с учителями. Вы, я уверена, знаете о римских писателях куда больше меня, однако я нахожу некоторые из их высказываний удивительно меткими. Признаюсь, Секста Проперция я люблю больше, чем Публия Сируса, ведь это Секст сказал: «Маны не бесплотны: смертью не все кончается; и бледная тень ускользает, победив погребальный костер»[3]? Не правда ли, это стихотворение так успокаивает?

– Вынужден признать, мадам, что этого стиха я не знаю, – сказал Гектор. Кристина сочла его ответ чрезвычайно умным и вежливым отказом от дальнейшей дискуссии.

– Ах, меня это не удивляет, – не унималась леди Юфимия. – Как и многие образованные джентльмены, вы, без сомнения, многому учились, сэр, и могли кое-что позабыть. Вас наверняка изумила моя откровенность, но разве можно говорить детям, тем более таким искренним, как наша Изобел, что незаконные поступки могут быть оправданы…

– Замолчи, женщина, – рявкнул Маклауд. – Он не желает слушать тебя. И я тоже.

– О, конечно, Мердок… Простите великодушно, милорд, – обратилась она к Гектору, – даже не знаю, отчего я так разболталась.

– Некоторым болтливым тетушкам и повода не надо, – язвительно изрек Маклауд.

– Леди весьма любознательна, – сказал Гектор и снова улыбнулся.

Кристина тоже улыбнулась, одобряя его галантную попытку смягчить гнев Маклауда, хотя она и была обречена на неудачу.

– Да, Юфимия весьма любопытна, – заметил хозяин дома. – Ребенком подслушивала под дверью и наверняка до сих пор этим не гнушается, иначе от кого этого набралась Изобел?

– Ну уж не от меня, – возмутилась леди Юфимия. Встретив взгляд брата, она заговорила тише, но так же уверенно: – Ты должен понимать, Мердок, что у тебя в доме я бы этого себе не позволила. Я делала это в детстве, потому что думала, что учителя рассказывают вам сказки на манер древних баллад, и боялась пропустить самое интересное. Насчет сказок я ошиблась, но их рассказы действительно увлекали меня.

– Глупости, – заявил Маклауд. – Разве ученостью люди наживают земли и богатство? Нет, здесь нужны упорный труд, воинская доблесть и сильные друзья.

– И вы многого добились таким образом, сэр, – подтвердил Гектор. – Маклауды стали одним из мощнейших кланов на Островах.

– Верно, – кивнул Маклауд. – Вам известно, что Маклауд из Льюиса мне родня, а он пошел далеко. Он женат на старшей дочери его светлости от первой жены, Эми Макруари, – Марджори.

– Так же, как мой брат Лахлан женат на его дочери от принцессы Маргарет Стюарт, – напомнил Гектор.

– Ба, да она еще не принцесса, сударь, и может никогда ею не стать, что бы там ни говорили эти эдинбургские глупцы. Я считаю, что Роберт Стюарт будет дурным наследником нынешнего короля.

– Многие согласятся с вами, сэр, – произнес Гектор примиряюще. – Не стану спорить, что некоторые выходцы из старейших семейств Шотландии…

– Да-да, ужасаются тому, что выскочки из клана Гиллианов занимают высокие должности и что трон унаследует человек, плодящий детей подобно кролику. Он называет их Стюартами, исказив название своей должности, и хвалится своим родством с Робертом Брюсом по линии его сестры, не имея и половины ума или доблести великого Брюса.

– Возможно, вы и правы, но Роберт Стюарт – тот, кого Шотландский парламент избрал наследником престола, и мы не можем изменить этого, разве что вы хотите развязать гражданскую войну. – Увидев, что хозяин дома нахмурился, Гектор добавил: – Осмелюсь сказать, сэр, что союз с кланом Гиллианов, который я предлагаю вам, существенно усилил бы ваше влияние после вступления Роберта на трон, теснее связав вас и ваших близких с королем Шотландии и верховным лордом-адмиралом Островов.

К удивлению Кристины, на этот раз отец не бросился возражать.

Поскольку пауза затягивалась, Мариота спросила с нескрываемым любопытством:

– Как это возможно, милорд?

– Дело в том, что мой брат и я – доверенные придворные правителя Островов, – объяснил тот. – Бесспорно, вы подружились бы с женой моего брата, Майри, – дочерью его светлости.

Мариота задумалась и спросила:

– Но, будучи советником его светлости, мой отец хорошо знаком со Стюартом, разве нет?

Маклауд коротко кивнул и сказал Гектору:

– Как я уже говорил, едва лишь Кристина выйдет замуж, Мариота сможет выбрать себе мужа из самых высокопоставленных особ, и тогда мне не придется искать связей с Макдональдом или Стюартом. Более того, сам Стюарт может пожелать породниться с Маклаудами. Если он наденет корону, я бы не отказал ему в праве сделать Мариоту принцессой.

Кристина посмотрела на задумчиво молчавшую Мариоту.

– Боже, как это было бы чудесно! – воскликнула леди Юфимия. – Ведь правда? Только представь, как все эти леди склонились бы пред тобой – конечно, кроме королевы. Ты прочишь ее за Аласдэра Стюарта, да, Мердок? Признаюсь, я слышала о нем дурное. Ему дали ужасное прозвище – Волк, кажется? Но ведь другие либо уже женаты, либо намного моложе Мариоты?

– Отец, я не выйду ни за дурного человека, ни за ребенка, – быстро произнесла Мариота.

Не обратив на них внимания, Маклауд сказал Гектору:

– Я упомянул об этом, только чтобы показать, как высоко может взлететь моя птичка. Она не для вас, Гектор Рейганох. Но я бы без колебаний отдал за вас Кристину, не только чтобы усилить связи с Макдональдом, но и чтобы другие девочки могли подумать о замужестве.