Французская мелодия, русский мотив - Скородумова Альбина - Страница 1

Альбина Скородумова

Французская мелодия, русский мотив

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Глава 1

Настойчивый телефонный звонок разбудил меня около полуночи. Обычно в это время я бодрствую, но сегодня решила лечь пораньше, пока дома нет мужа и сына, и как следует выспаться. Как видно, не судьба. Если это кто-то из моих подруг, убью при встрече. Но голос в трубке был незнакомым, с едва заметным акцентом, да и звонок, похоже, междугородный.

— Здравствуйте, могу я услышать Наталию Истомину?

— Это я. Слушаю вас.

— Меня зовут Марион, я внучка графини Порошиной. Восемь лет назад бабушка была в Санкт-Петербурге, и вы были у нее переводчиком. Вы помните ее?

— Графиню Порошину? Конечно, помню, как можно ее забыть. А вы, значит, та самая Марьяша, о которой она вспоминала каждые десять минут? Очень рада вас слышать. Чем могу помочь?

— Не могли бы вы завтра встретить меня в аэропорту? К сожалению, совсем не знаю города…

— Конечно, завтра у меня как раз выходной. Говорите номер рейса….

Вот это сюрприз! Ко мне в гости едет внучка Графини. Прислала-таки старушка весточку о себе, пусть и через восемь лет. А ведь я ее уже почти забыла. Хотя впечатления от знакомства с нею остались самые сильные.

Графиня в моей жизни появилась, когда я только начинала карьеру переводчика. После окончания филологического факультета Ленинградского университета в начале 1990-х не просто было устроиться переводчиком в приличную фирму, поэтому я стала работать в школе преподавателем английского языка. Однако очень скоро поняла, что Макаренко из меня не получится. Учебный год я выдержала, нагрузка, к счастью, была небольшой. Но с последним школьным звонком решительно написала заявление об уходе. «Школьный вальс» недолго играл в моей трудовой биографии.

Некоторое время посидела дома — занималась воспитанием сына Кирюшки да домашними делами, но превращаться в домохозяйку с красным дипломом ЛГУ мне не хотелось. Помог случай.

Соседка по лестничной площадке зашла ко мне позвонить. На мое счастье ей не сразу удалось дозвониться, нужный номер постоянно был занят. Пока она справедливо негодовала по поводу своего испорченного телефона и слишком болтливого абонента, которому никак не могла дозвониться, мы с ней выпили по чашечке кофе, потом по второй и миленько проболтали часа два-три.

Эту соседку раньше я совсем не знала. Она была дамой из музыкальной тусовки, часто ездила за границу, где подолгу жила, и мне как-то не приходилось с ней общаться. Но мы так разоткровенничались друг с другом, что я пожаловалась незнакомому, в общем-то, человеку на свое незавидное положение, на то, что не могу найти хорошую работу. Решить эту, как мне казалось, неразрешимую проблему для моей соседки оказалось проще простого. Тот самый болтун, которому она никак не могла дозвониться, как раз искал переводчика для работы в только что открывшемся под его руководством культурном центре «Интер». Так что уже через неделю я была зачислена в штат центра «Интер» на должность переводчика.

Началась совсем другая жизнь — встречи иностранных делегаций, походы в театры, музеи, экскурсии по знаменитым пригородам — Петродворец, Павловск, Пушкин… Сбылось то, о чем я мечтала все пять лет студенческой жизни. В общем, жизнь заиграла новыми красками. А тут и графиня Порошина подоспела…

К ее приезду в центре стали готовиться заранее. Составляли маршруты экскурсий, графики посещений театров и музеев, переделывали их по несколько раз и постоянно сверяли по телефону с помощником графини Пьером, не жалея денег на международные разговоры.

Графиня Порошина впервые приезжала в Россию после того, как в 1921 году эмигрировала во Францию. Она слыла дамой известной в эмигрантском парижском бомонде: была одним из руководителей русского музыкального общества во Франции, меценатствовала, владела крупными художественными галереями, бутиками и чем-то еще, о чем даже наш вездесущий шеф не знал. Но он точно знал одно: состояние графини было огромно. И очень рассчитывал на некую благотворительную помощь, которую графиня непременно должна была оказать «Интеру» в качестве гонорара за сердечный прием на родной земле.

Наш директор Эдуард Петрович Чепуров был на верху блаженства. Он как ребенок радовался тому, что первым вышел на Порошину и она приезжала в Россию по приглашению именно нашего центра. Шеф немедленно оповестил об этом всех конкурентов, организовал серию интервью в ведущих городских газетах, в общем, устроил некую PR-акцию и центру «Интер», и себе, любимому. Но немного просчитался.

Сойдя с трапа авиалайнера, графиня Порошина поехала не в центр, как было запланировано, а в апартаменты, любезно предоставленные ей французским консульством на все время пребывания в России. Чепуров лично поехал встречать ее в аэропорт. Получив от графини учтивый отказ на посещение центра «Интер», он немедленно предложил свои услуги в качестве переводчика, но она пожелала видеть в качестве переводчика и помощника не мужчину солидного возраста, а легкую на подъем девушку. И достаточно требовательным тоном попросила организовать его это как можно быстрее. Эдуард Петрович тут же позвонил в центр, отменил банкет, на который уже были приглашены журналисты, а мне велел немедленно ехать к графине:

— А почему я? Вы же сами хотели ее сопровождать.

— Да я, Наташенька, рожей не вышел. Давай-ка без лишних разговоров бери такси и мухой к нашей графинюшке, чтоб ей… Да повежливей там с ней, старушка, похоже, крепкий орешек.

Судя по тону разговора, шеф был не просто зол, а очень зол. И куда только его светские манеры подевались? Однако я с большим удовольствием покинула офис, так как там началось что-то невообразимое. Журналисты уже начинали подъезжать, банкетные столы ломились от закусок «в европейском стиле» и дорогих алкогольных напитков, каким-то невероятным образом раздобытых Чепуровым без талонов, а виновница торжества укатила совсем в другом направлении. Да, мне лучше поскорее отсюда уехать, пока разъяренный босс не вернулся.

Но как только я назвала водителю такси адрес и поняла, что уже через полчаса предстану перед «крепким орешком», то онемела от страха. Уж если она такого матерого международника, как Эдуард Петрович, объехавшего полмира, смогла поставить на место, что же тогда ждет меня? У первого попавшегося цветочного лотка я остановила машину и купила чудесный букет белых хризантем. Это мои любимые цветы, пусть они послужат мне талисманом.

Глава 2

Дверь мне открыла сама Графиня. «Не барское это дело — двери открывать», — было первое, что пришло мне на ум. Но уже в следующее мгновение я засомневалась в том, что это она. Ведь это просто невозможно, чтобы женщина, которой далеко за 80, могла так выглядеть. Даже если она имеет огромное состояние и живет в Париже!

Бесспорно, что передо мной стояла особа «голубых кровей» — невозможно было принять за прислугу эту даму. Высокая, статная женщина с осанкой балерины, безукоризненно причесанная, с большими, слегка подкрашенными глазами (без малейшего намека на обвисшие веки!) внимательно и излишне строго рассматривала меня. На ней была изумительного покроя бирюзовая блузка из легкого, почти воздушного, шелка и строгие черные брюки. «Ну не могут, не могут так выглядеть очень пожилые женщины, — уговаривала я сама себя. — Может быть, я адресом ошиблась?»

Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга. Наконец я сообразила, что неприлично так явно демонстрировать свое удивление:

— Извините, пожалуйста, графиня Порошина здесь остановилась? — брякнула я первое, что пришло в голову.

— Нет, чудное дитя, я обратно в Париж улетела. Входите же, а то здесь везде сквозняки, а я их не выношу.