Драконы осенних сумерек - Уэйс Маргарет - Страница 51

Нагнувшись над краем отверстия. Речной Ветер взялся за край поднявшегося котла.

— Как вы? — встревоженно спросила Золотая Луна и потянулась помочь Карамону вылезти.

— Танис ранен, — ответил великан, поддерживая полуэльфа.

— П-просто… шишка… — едва ворочая языком, возразил тот. — Мне показалось, что я выпал из этой штуки…

Воспоминание заставило его содрогнуться.

— Здесь нам не спуститься, — выбираясь из котла, сказал Стурм. — Оставаться тоже нельзя: очень скоро они запустят подъемник, и тогда нам не поздоровится. Придется, видимо, вернуться…

— Нет! Не уходи! — Бупу вцепилась в одеяния Рейстлина. — Моя знай путь к Верховный Блоп! — И она потянула его за рукав, указывая на север. — Хороший путь, потайной путь! Там нет хозяев! — И она погладила его руку. — Моя не даст тебя в обиду хозяевам. Твоя хороший…

— Похоже, выбора у нас нет, — сказал Танис. — Придется испробовать этот потайной путь. — Он вздрогнул от прикосновения жезла Золотой Луны, но целительная сила пробежала по телу, унося боль, и Танис вздохнул с облегчением: — Не зря они столько лет здесь живут…

Бупу повела их по коридору на север. Флинт рычал и ворчал, но шел.

— Стойте! Слышите? — неожиданно окликнул Тассельхоф. Раздалось приближавшееся клацанье когтей.

— Дракониды! — сказал Танис. — Надо убираться! Все назад!

— Так я и знал, что этим кончится! — взъярился Стурм. — Она нас навела прямо на ящеров!

— Погодите! — Золотая Луна поймала Таниса за руку. — Что она делает?

Полуэльф увидел, как Бупу вытащила из мешка, перекинутого через плечо, нечто бесформенное и мягкое. Подойдя к стене, она стала водить этим предметом перед одним из камней, бормоча какие-то слова. Камень шевельнулся и отошел в сторону, открыв проход куда-то во тьму.

Друзья переглянулись — всем было не по себе.

— Выбора нет, — тихо сказал Танис. Было отчетливо слышно, как лязгали латы приближавшихся драконидов. — Рейстлин, посвети!

По слову мага хрустальный шарик на его посохе вспыхнул огнем. Вместе с Бупу и Танисом они первыми прошли в потайную дверь. Прочие последовали за ними, и дверь затворилась.

Посох мага осветил небольшую квадратную комнату. Каменные стены были сплошь покрыты резьбой, но резьба обросла зеленой слизью до такой степени, что ничего невозможно было разобрать. Все стояли молча, слушая, как дракониды топают мимо по коридору.

— Наверное, услышали шум схватки, — прошептал Стурм. — Сейчас запустят подъемник и привезут сюда остальных…

— Моя знай путь вниз. — Бупу помахала ладошкой. — Твоя не беспокойся.

Рейстлин опустился подле Бупу на колени.

— Как ты открыла дверь, маленькая? — спросил он с любопытством.

— Магия, — ответила она значительно и показала то, что держала в руке. На грязной ладошке лежала дохлая крыса, уродливо ощерившая зубы. Рейстлин удивленно поднял брови, но тут его тронул за плечо Тассельхоф.

— Это никакое не волшебство, Рейстлин, — прошептал кендер. — Простая пружина в полу. Когда она подошла к стене, я заметил, в чем дело, но не сказал, потому что было не до того. Она наступила на пружину, когда подошла вплотную к стене. Верно, однажды она случайно привела ее в действие, идя мимо с крысой…

Кендер захихикал. Бупу смерила его испепеляющим взглядом.

— Магия! — упрямо заявила она, надув губы и любовно поглаживая крысу. Потом сунула ее обратно в мешок и сказала: — Пора идти!

Бупу повела их на север сквозь анфиладу разрушенных, обросших слизью покоев и наконец остановилась в комнате, заваленной мусором и обломками камня. Часть потолка обрушилась здесь на пол. Маленькая женщина указала в северо-восточный угол комнаты:

— Вниз!

Танис и Рейстлин подошли поближе и присмотрелись. В полу зияло устье четырехфутовой трубы. Рейстлин заглянул внутрь, сунув вперед посох.

— Твоя иди! — Бупу настойчиво тянула его за рукав. — Хозяева туда не моги…

— Похоже на то, — сказал Танис. — С их-то крыльями.

— Тут и мечом не размахнешься, — нахмурился Стурм. — Не нравится мне это!

Но все замолчали, услышав, как заскрипело колесо подъемника и побежала по зубьям тяжелая цепь. Друзья переглянулись…

— Чур я первый! — заулыбался Тассельхоф. И пополз в трубу на четвереньках.

— По-вашему, я пройду? — глядя на отверстие, усомнился Карамон.

— Пройдешь! — долетел голос Тассельхофа. — Тут столько слизи, что ты съедешь вниз, как намыленный поросенок!

Это жизнерадостное заявление не слишком воодушевило Карамона. Мрачным взглядом проводил он Рейстлина, который, предводительствуемый Бупу, подобрал одежды и скользнул вовнутрь, светя себе посохом. Следом пролез Флинт, за ним — Золотая Луна, с отвращением морщившая нос: приходилось пачкаться в вонючей гадости, которая толстым слоем покрывала стены трубы. Речной Ветер последовал за ней.

— Надеюсь, ты понимаешь, что мы делаем глупость! — плюнул Стурм.

Танис, не ответив, хлопнул Карамона по спине.

— Давай, — сказал он. Цепь подъемника рокотала, двигаясь все быстрее.

Карамон со стоном опустился на четвереньки и пополз в трубу. Его меч зацепился рукоятью за край; пришлось пятиться, высвобождать его и пробовать снова. Карамон неуклюже полз, везя спиной по стенке трубы. Танис подтолкнул его ногой пониже спины и посоветовал:

— Ляг!

Карамон испустил утробный стон, плюхнулся на живот и пополз, извиваясь и толкая перед собой щит. Его доспехи царапали по металлу трубы с пронзительным скрипом, от которого у Таниса заломило зубы.

Взявшись за верхний край, Танис спустил ноги в трубу и поехал вниз, скользя по зловонной слизи. Вывернув шею, он оглянулся на Стурма, шедшего последним.

— Разум, — сказал он, — оставил нас в тот момент, когда мы побежали за Тикой на кухню «Последнего Приюта»…

— Золотые слова, — согласился рыцарь со вздохом.

Тассельхоф скользил по трубе, наслаждаясь новым приключением. Заметив темные фигуры, двигавшиеся навстречу, он лихорадочно зашарил в поиски опоры и кое-как остановился.

— Рейстлин! — прошептал он. — Кто-то лезет вверх по трубе!

— Кто… — начал маг, но сырой, затхлый воздух вызвал у него очередной приступ кашля. Хватая ртом воздух, он посветил посохом вперед.

Бупу хватило одного взгляда, чтобы презрительно фыркнуть:

— Паршивые Глопы! — И, размахивая руками, она крикнула им: — Эй! Назад! Назад!

— Наша вверх! — прокричал один. — Ехать котел! Хозяева злиться!

— Наша вниз! Наша идет Верховный Блоп! — важно сказала Бупу.

Это возымело действие: гномы поползли назад, бормоча и ругаясь. Но Рейстлин не мог сдвинуться с места. Держась за грудь, он заходился кашлем, пугающе отдававшимся в узкой трубе. Встревоженно поглядывая на него, Бупу сунула руку в мешок, пошарила там, вытащила что-то, поднесла к свету и со вздохом покачала головой:

— Не то…

Тассельхоф заметил, как вспыхнули в ее руке зеленые грани, и подполз поближе.

— Что там у тебя? — спросил он, впрочем, заранее зная ответ. Рейстлин, отдуваясь, тоже рассматривал блестящий предмет. Бупу пожала плечами.

— Красивый камешек, — сказала она безо всякого интереса, вновь принимаясь рыться в мешке.

— Изумруд! — прохрипел Рейстлин. Бупу подняла глаза и спросила его:

— Твоя нравится?

— Очень, — сипло ответил маг.

— Твоя возьми, — Бупу положила камень ему на ладонь. И почти тут же с радостным криком извлекла из мешка то, что искала. Тас, приготовившийся лицезреть новое чудо, с отвращением отпрянул. Это была дохлая, очень дохлая ящерица. К ее хвосту был привязан ремешок из жеваной кожи. Бупу протянула ящерицу Рейстлину:

— Твоя носи на шее… лечи кашель.

Маг, привыкший иметь дело с вещами куда менее приятными, улыбнулся и поблагодарил Бупу, но лекарство отклонил, сказав, что ему уже лучше. Она с сомнением на него воззрилась, но ему в самом деле было лучше: приступ миновал. Подумав, Бупу убрала ящерицу в мешок. Рейстлин многоопытным взглядом оценил изумруд и холодно посмотрел на Тассельхофа. Кендер со вздохом повернулся и пополз вперед по трубе, а Рейстлин спрятал камень в потайной карман, подшитый к его одеянию с изнанки.