Бригады призраков - Скальци Джон - Страница 55

"Не согласен", – ответил генерал.

"Ради всего святого, – воскликнула Саган, – почему?"

"Держи своих друзей близко, а врагов – еще ближе", – напомнил Сциллард.

"Что?" – переспросила Саган.

Она не сразу вспомнила разговор с Кайненом, состоявшийся несколько месяцев назад, когда ученый-рраей произнес те же самые слова.

Повторив пословицу, Сциллард добавил:

"Мы держим врага так близко, как это только возможно. Он в наших рядах, и он не знает, что он нам враг. Дирак считает себя одним из нас, потому что с его точки зрения это действительно так. Но теперь он мыслит и действует так, как мыслит и действует враг, и мы узнаем все, что ему известно. Польза от этого может оказаться невероятная, так что рискнуть стоит".

"Если только Дирак не вздумает перебежать к обинянам", – мрачно заметила Саган.

"Как только у него возникнет такое желание, ты сразу же об этом узнаешь, – возразил Сциллард. – В то самое мгновение, когда Дирак начнет действовать против нас, об этом станет известно тебе, а также всем остальным, кто будет участвовать в операции".

"Интеграция еще не означает возможность читать чужие мысли, – напомнила Саган. – Мы сможем узнать о чем-либо только после того, как Дирак начнет действовать. То есть он может убить кого-нибудь из моих десантников, выдать наше местонахождение врагу и навредить нам еще бог знает как. Даже несмотря на интеграцию, Дирак будет представлять для нас серьезную угрозу".

"В одном ты права, лейтенант, – согласился Сциллард. – Интеграция еще не означает возможность читать чужие мысли. Если только, конечно, нет необходимого прикладного программного обеспечения".

Саган ощутила импульс, поступивший в очередь входящих сообщений: в ее МозгоДруг была загружена новая программа. Прежде чем она дала свое согласие, программа начала самораспаковываться. Саган ощутила неприятный толчок: новая программа, развернувшись, вызвала кратковременный скачок напряжения в электрических цепях мозга.

"Это еще что за чертовщина?" – спросила она.

"Это специальная программа, которая позволяет читать чужие мысли, – усмехнулся Сциллард. – Как правило, такие программы загружаются только генералам и некоторым следователям военной полиции, но, полагаю, в твоем случае это оправданно. По крайней мере на время предстоящей операции. Когда ты вернешься, программу в твоем МозгоДруге сотрут, а если ты вздумаешь кому-нибудь о ней проболтаться, тебя упрячут очень-очень далеко".

"Не представляю, как такое возможно", – пробормотала Саган.

Сциллард скорчил гримасу:

"Подумай хорошенько, лейтенант. Вспомни, как мы общаемся между собой. Мы думаем, а когда хотим обратиться к кому-то, наш МозгоДруг это понимает. Если не брать в расчет намерение, нет никакой принципиальной разницы между нашими личными мыслями и тем, чем мы хотим поделиться с окружающими. Наоборот, было бы странно, если бы мы не могли читать мысли. В конце концов, менно этим и должен заниматься МозгоДруг".

"Но вы никому не говорите об этом", – заметила Саган.

Генерал пожал плечами:

"Кто хочет узнать, что уединиться нельзя даже в собственной голове?"

"Значит, вы можете читать мои самые сокровенные мысли?" – растерянно пробормотала Саган.

"Ты имеешь в виду те, в которых называешь меня долбаным уродом?" – уточнил Сциллард.

"Эти слова были произнесены в контексте".

"Контекст бывает всегда, – напомнил Сциллард. – Успокойся, лейтенант. Да, я могу читать твои мысли. Я могу читать мысли любого, кто служит под моим началом. Но, как правило, я этого не делаю. В этом нет необходимости, к тому же большую часть времени это совершенно бесполезно".

"Но вы можете читать чужие мысли", – настаивала Саган.

"Да, могу, однако большинство людей невозможно скучны. Когда я был только назначен главнокомандующим Специальными силами и впервые получил эту программу, я целый день подслушивал чужие мысли. И знаешь, о чем подавляющее большинство людей думает? Только о том, как бы пожрать, сходить в сортир и кого-нибудь трахнуть, после чего снова наступает черед мыслей о еде. И один и тот же круг повторяется до самой смерти. Поверь мне, лейтенант. Всего один день, прожитый со способностью читать чужие мысли, – и иллюзии о неповторимом и сложном чуде человеческого сознания наступит конец".

Саган улыбнулась:

"Как скажете".

"Я полностью отвечаю за свои слова. Однако в данном случае эта способность принесет тебе реальную пользу, потому что ты сможешь читать мысли Дирака и ощущать его чувства, а он понятия не будет иметь, что за ним постоянно наблюдают. Если он только подумает о том, чтобы совершить предательство, ты тотчас же узнаешь об этом – чуть ли не раньше его самого. И сможешь предпринять ответные меры, прежде чем Дирак успеет погубить кого-нибудь из твоих людей или сорвать операцию. По-моему, это существенно снижает риск".

"А как мне быть, если Дирак все же надумает совершить измену? – спросила Саган. – Если он станет предателем?"

"Разумеется, беспощадно с ним расправиться. Без колебаний. Но только ты должна быть полностью уверена, лейтенант. Теперь, когда тебе известно, что мне видно все, происходящее у тебя в голове, надеюсь, ты проявишь сдержанность и не размозжишь Дираку голову только потому, что у тебя мелькнут какие-то подозрения".

"Так точно, господин генерал".

"Вот и отлично, – усмехнулся Сциллард. – Где сейчас Дирак?"

"В ангаре, вместе со своим взводом, готовится к операции. Я ввела его в курс дела по дороге сюда".

"Почему бы тебе не проверить, как он?" – предложил Сциллард.

"С помощью новой программы?" – уточнила Саган.

"Да. Неплохо будет научиться пользоваться ею до того, как вам придется вступить в дело. Вполне возможно, потом у тебя просто не будет на это времени".

Загрузив новую программу, Саган отыскала Дирака и стала слушать.

"Полное дерьмо", – мысленно отметил Джаред.

"Ты совершенно прав", – подхватил Стивен Сиборг.

Во время отсутствия Джареда его перевели во 2-й взвод.

"Я начал рассуждать вслух?" – спросил Джаред.

"Нет, болван, я просто умею читать чужие мысли", – ответил Сиборг, направляя ему импульс веселья.

Их взаимной неприязни пришел конец после гибели Сары Полинг; ревность, которую испытывал к Джареду Сиборг, померкла перед общей болью утраты. Джаред побоялся бы назвать Сиборга другом, однако теперь их помимо интеграции связывало нечто большее.

Джаред обвел взглядом ангар, где стояли две дюжины салазок, способных совершать "сквозной скачок", – все, что удалось произвести к настоящему моменту. Затем посмотрел на Сиборга, который, забравшись в одни салазки, проверял, что к чему.

"Значит, вот на этом нам предстоит совершить нападение на целую планету, – пробормотал Сиборг. – Две дюжины солдат Специальных сил, каждый в своей собственной клетке для хомячков".

"А тебе доводилось видеть клетку для хомячков?" – спросил Джаред.

"Конечно же нет. Я и хомячка-то никогда в жизни не видел. Но я видел картинки, и вот это сооружение как раз и напоминает их. Только полный идиот согласится лететь в этой хреновине".

"Мне уже приходилось летать в такой", – сказал Джаред.

"Это говорит само за себя. Ну, и каково тебе было?"

"Я чувствовал себя беззащитным", – признался Джаред.

"Просто замечательно". – Стив закатил глаза.

У Джареда в памяти были свежи воспоминания о перелете к станции "Ковелл", но он понимал, что нападение на Арист оправданно. Практически все виды разумных существ, шагнувшие в космос, для перемещения из одной точки пространства в другую использовали космические корабли; следовательно, системы противовоздушной обороны планет были настроены на разрешение, позволяющее регистрировать крупные объекты. Система ПВО, созданная обинянами на Аристе, была именно такой. Любой корабль Специальных сил будет тотчас же обнаружен и атакован; однако крошечным салазкам со скелетообразной рамой размерами чуть больше человека удастся подлететь к планете незамеченными.