Имя нам – Легион - Сивинских Александр Васильевич - Страница 52

Монтажники жизнерадостно улыбались и красиво рокотали одну и ту же фразу. Обозначала она, как нетрудно догадаться, «не понимаем». Потерявший терпение Генрик с самым доброжелательным выражением на лице послал их по матушке (они заулыбались еще шире) и сказал:

– Так, мужики, принимаю решение единолично. Остановимся здесь. Линия обороны – дуга. Сперва разойдемся с запасом, потом видно будет. Петруха, ты секи сверху. Связь не отключать. Забрала не поднимать. Не спать. Оправиться сейчас. Разведу вас сам. Все.

Филипп скучал… В самом начале бдения он устроил обмен впечатлениями о прошедшей операции с личным составом взвода, но суровый сержант быстро прервал «пустой треп». И вот сейчас приходилось тупо изучать территорию, откуда грозил предполагаемой атакой злокозненный противник. Обещанная командованием «пара часов» явно затягивалась. Дело у монтажников двигалось споро, грибовидный энергетический узел рос прямо на глазах и к исходу второго часа выглядел вполне завершенным… Но рядом терране заложили фундамент еще одного. Дополнительные два часа караула были гарантированы.

Начинало медленно смеркаться.

Снова просыпалось привычное уже чувство голода. Этому способствовали и окружающие пейзажи. Выбравшиеся после урагана из укромных местечек представители местной фауны с аппетитом закусывали опавшими фруктами и друг другом.

Филипп не без гастрономического интереса следил за упитанным зверьком, похожим на морскую свинку с вытянутым усатым рыльцем. Неповоротливый зверек гонялся за лиловой двадцатисантиметровой многоножкой, которая без труда успевала ускользнуть из-под самого его носа каждый раз, когда он разевал розовый ротик в предвкушении ужина. Наконец зверьку надоело играть в догонялки и он с неожиданным проворством прыгнул на добычу. Пролетев добрых полтора метра, «морская свинка» шлепнулась в кучу сухой травы, накрыв собою многоножку. Через секунду зверек приступил к трапезе…

Филипп снова приуныл. Глупая жирная тварь набьет сейчас брюхо и завалится дрыхнуть, а ему еще куковать да куковать! Он поднял увесистый обломок ветки и швырнул в чавкающую зверушку. Узловатая палка попала ей точно в пушистый зад. Зверушка взвизгнула и шмыгнула под травяную кучу, но тут же вылетела назад и стремглав бросилась прочь.

Куча зашевелилась. Из-под нее перло что-то крупное.

Филипп хлопнулся на живот.

Выпрыгнувший (как они все-таки быстры!) онзан был прямо гигантом. Вместо обычной пищали он сжимал в руках толстенную трубу с раструбами по обоим концам. Филипп не стал ждать, пока онзан выберет для своего фаустпатрона мишень, и выстрелил. Расстояние между ними было смешное – какой-нибудь десяток метров. Действие кумулятивной пули «Феникса» на организм врага Филипп рассмотрел более чем отчетливо.

Пуля настигла онзана, когда тот находился в прыжке. На панцире лопнул яркий огненный нарыв. В тот же момент огромное давление, созданное потоком раскаленных газов, выдавило из бронированного корпуса макушку испепеленной головы, потеки кипящих физиологических жидкостей и обрывки мышечных тканей и сухожилий. На землю грохнулась выжженная оболочка. Только конечности еще продолжали дергаться. Труба, вмиг оставшаяся без хозяина, откатилась в сторону.

Над головой Филиппа загудели двигатели. Второй онзан не успел высунуть и усов. Разряд плазменной пушки транспортера выжег нору вместе со всеми раками-диверсантами на глубину в несколько метров. Филипп метнул в яму цилиндр огнетушителя, дождался фонтана пара, выброшенного сработавшим взрывателем, и спрыгнул вниз.

Под ногами противно хрустели обугленные остатки панцирей, стенки норы осыпались, но Филипп честно прополз до первого хранилища (планировка нор была, по-видимому, однотипной). Там пальнул несколько раз наугад, вызвав грандиозные разрушения среди штабелей лепешек, и с чистой совестью и немалым облегчением вернулся. Отошел от ямы и сказал:

– Петруха, как ты считаешь, зарыть эту воронку можно?

– Не фиг делать! – твердо заверил его Меньшиков.

Транспортер накренился и боковой гранью воткнулся в землю. Пронзительно засвистели турбины. Машина углубилась в почву и медленно поползла к яме. Внушительная гора дерна, увеличиваясь, волной двигалась перед нею.

– Стоп! – скомандовал Филипп, когда вход в нору оказался засыпанным.

Транспортер приподнялся над поверхностью завала и несколько раз проутюжил кучу полукруглым днищем.

– Хорош? – спросил Меньшиков.

– Лепота! – похвалил работу Филипп.

– По другому не умеем, – хохотнул довольный Петруха.

Подстегнутые зрелищем близкой схватки, поднадзорные Братишки забегали заметно быстрее. Результат не замедлил проявиться. Прибывшие последними, они завершили работу в числе первых. И тут же, не дожидаясь торжественного пуска, отбыли.

О четвертом взводе наконец вспомнили и облагодетельствовали горячим ужином и дальнейшими распоряжениями. Личному составу следовало погрузиться в транспортер, а транспортеру занять указанное местоположение. Дождавшись включения установок, им предписывалось прибыть в точку выхода из капсулы (которая была куполом, подобным тому, что украшал базу) и уже оттуда выдвинуться в расположение части.

– Предположительное время включения периметра – двадцать три сорок, – сообщил начальник штаба. – Сверим часы. Двадцать два пятьдесят восемь. Превосходно. Вольно.

Пуск состоялся точно по графику. Об этом поведали пьяно заплясавшие и размазавшиеся вдруг изображения звезд на возникшем силовом куполе, да хриплый скрежет трущихся, смещающихся пластов почвы внутри капсулы.

Онзаны навеки остались в застенке, а Легион отбыл на базу – наслаждаться обещанным отдыхом и «кое-какими развлечениями»…

Обещанные командиром развлечения заключались в предоставлении полнейшей свободы, обширной программе зрелищных (хоть и не дублированных) трехмерных фильмов о живой природе различных миров и в море разливанном превосходного пива.