Книгоед - Аренев Владимир - Страница 3

— Иди, мой руки, — сказала мама. — Вовремя ты проснулся — сейчас как раз будем ужинать.

— Ма, ты мою книжку не видела?

— Какую?

— "Украинские народные сказки".

— Нет.

— Может, папа взял?

— Некогда ему книжки читать, папе газет хватает. Наверное, где-то лежат твои «Сказки», поищешь после ужина. А сейчас — марш мыть руки, а то без блинчиков останешься!

После ужина семья расположилась перед телевизором смотреть боевик. Но Эмку выстрелы и погони на экране сегодня не радовали — мальчику не давала покоя пропавшая книжка. Он всегда помнил, кому давал свои книги или кассеты. Сейчас же Эмка не сомневался, что «Сказки» еще вчера стояли на полке!

"Тут — помню, тут — не помню", — всплыла фраза из популярной кинокомедии. Правда, Эмке сейчас было не до смеха.

— Вот ёлки!.. — обиженно воскликнул он.

— Ты чего? — удивленно повернулся отец.

— Да не могу вспомнить, кому книжку отдал.

— Вспоминай, брат. Это, знаешь, дело серьезное. Так можно весь дом вынести — потом назад не вернешь.

Ну, допустим, дом выносить Эмка не собирался. А книжка? Завтра можно у Славки спросить. Или получше поискать в комнате.

На том и успокоился.

Боевик отгремел и отстрелял, злые мужики обломались, добрые торжествовали на фоне финальных титров.

Эмка демонстративно зевнул и попытался тихонько смыться, чтобы не заставили чистить на ночь зубы (каникулы же!). Номер не прошел: мальчик был уже у дверей комнаты, когда мама громко напомнила, мол, не промахнись мимо ванной. Одним словом, жизнь ребенка — сплошной бой, куда там киношным суперменам!

…Эмка лег в постель.

А в следующую минуту он уже опять сидел в знакомых зарослях камыша. Хлопец в наряде со школьного утренника по-прежнему пыхтел над булавой-переростком.

"Пойти что ли, помочь, — подумал мальчик. — Сон же мне снится, значит, я здесь всё могу. В том числе и булаву поднять".

Он зашагал к Котигорошку. Тот, увлеченный булавой, обратил на Эмку внимание только тогда, когда мальчик похлопал героя по плечу:

— Привет!

— А? — Котигорошек растерянно обернулся, понял, что находится здесь не один, и быстренько провел рукой по лицу, чтобы стереть слезы.

"Видно, сильно расстроился из-за булавы", — решил Эмка.

— Что тут у тебя приключилось? — поинтересовался он у Котигорошка.

— Да вот, сам не знаю, с чего это, — герой указал на свое оружие. Родился я у папы с мамой один, жил-поживал безбедно, а только слышал, как люди говорили, мол, были у моих родителей и другие сыновья. Вот я однажды и спросил у отца, правда ли это. А тот ответил: да, сынок, правда, было у тебя шестеро братьев и сестрица Оксана. Однажды явился в наши края Змей и украл Оксану, а братья пошли ее выручать. Да только ни один не вернулся.

— И? — вообще-то, Эмка сказку про Котигорошка помнил хорошо, но надо же как-то разговор поддержать.

— И я решил пойти выручить братьев и сестру от злого Змея. Как-то раз копал отец колодец и наткнулся на огромный кусок железа. Не знал, что с ним делать, вот и положил в сарае. А я отыскал кусок и велел выковать мне из него булаву.

— Эту что ли?

— Да нет, — раздосадованно проговорил Котигорошек, — та поменьше была. Вот выковали мне булаву, и я взялся ее испытать. Подбросил к небу и ушел спать. Через пару дней проснулся, вышел сюда, подставил руку — ударилась об нее булава и разбилась на мелкие кусочки. Ну, значит, не годится — велел заново выковать. То же самое случилось и во второй раз. А в третий я зашвырнул булаву в небо, ушел спать, проснулся, вернулся сюда, а булава уже в земле торчит, да такая огромная, что и выдернуть ее не могу.

— Хорошо еще, что ты опоздал, ладонь не успел подставить, — резонно заметил Эмка. — Ну да ладно, давай-ка вместе попытаемся ее вытащить: две руки хорошо, а четыре — лучше.

Но как ни пытались они, как ни напрягались, булава осталась в земле.

— Эх, — вздохнул Котигорошек, когда ребята утомились и сели передохнуть. Знать бы, с чего она такая большая стала. Ведь отец ковал ее как раз мне по размеру, а тут… — и он раздраженно хлопнул ладонью по шипастому боку оружия.

Эмка промолчал.

— И что мне дальше делать? — продолжал убиваться Котигорошек. — Сестра и братья у Змея в плену, а я тут время зря трачу!

— Да кинь ты эту дурищу-булавищу! — неожиданно для самого себя предложил Эмка. — И пойдем лучше к Змею. Может, вдвоем как-то справимся.

Котигорошек вскочил и радостно улыбнулся:

— Вот спасибо!

Как оказалось, жила эта сказочная гадина в Серых горах, за Черной речкой, в огромной, как стадион, пещере.

Вот добрались Эмка с Котигорошком до Серых гор, сели на бревно и стали думать-гадать, как им Змея победить.

— А как ты собирался с ним справляться? — спросил мальчик у Котигорошка.

— Обыкновенно: войти да и припечатать его булавой, чтобы мало не показалось. А если мало ему все-таки покажется, еще добавить.

— Короче, грубой силой, — подытожил Эмка. — Но булавы-то нет, поэтому сейчас надо хитростью попробовать.

— Это как? — удивился Котигорошек. Он был герой честный и прямолинейный, хитростью не наделенный.

— Змей — он ведь какой? — рассуждал тем временем Эмка. — Он длинный и тонкий, правильно? Значит, мы можем заманить его, например, между тех вон двух скал, сбросить на него сверху камень, чтобы хвост придавило, а потом… потом потребовать, чтобы отдал твоих братьев и сестру. Если откажется — придумаем еще что-нибудь.

— Я знал, что могу надеяться на твою помощь, — Котигорошек едва не прослезился. — Ладно, иди-ка к пещере, Змея выманивай, а я отправлюсь на скалы камень сбрасывать.

— Я? Змея?! ВЫМАНИВАТЬ?!!

— Ну ты ведь не сможешь камень сбросить. Ты хоть друг и надежный, но силы в тебе недостаточно, — простодушно объяснил Котигорошек.

Эмка вынужден был согласиться.

Он напомнил себе, что всего лишь спит и видит сон, после чего отправился ко входу в пещеру. А Котигорошек полез на скалу, в засаду.

Трава у пещеры оказалась вытоптана, деревья — выломаны, а некоторые стволы обломаны и обуглены, как спички. Эмка стал поудобнее, прокашлялся и заорал:

— Эй, Змей, выходи! Биться будем…

Слова прозвучали тихо и как-то негероично. Неубедительно прозвучали. Особенно про "биться".

Но Змей услышал — и откликнулся.

— Иду-иду! — проревел голосище, достойный озвучивать какую-нибудь Годзиллу. — Сейчас, только причешусь!

И Змей вышел.

Монстр был точно такой же, как на картинке. Он больше походил на крылатого варана-переростка с гребнем на спине (видимо, гребень Змей и причесывал). И еще оказалось, что у гадины из ноздрей струятся тоненькие (относительно!) ниточки дыма.

"Нет дыма без огня", — ни к селу, ни к городу вспомнил Эмка.

— Мальчик, ты не видел богатыря? — спросил Змей. — А то тут меня звали, а я пока причесался, пока зубы почистил — витязь и сбежал.

— Не видел, — осторожно сказал Эмка. И сделал шаг назад.

— Никого не видел, — добавил он, отступая еще немного.

— Жаль, — вздохнул Змей, — а я вот и зубы почистил, и причесался… Слушай, — удивился он, — а ты — ты-то что здесь делаешь?

— Я? — переспросил Эмка.

— Ты, ты, — кивнул Змей.

— Здесь? — уточнил мальчик.

— Ага, — сказал Змей и размял крылья (а крылья у него были — ого-го!).

— Я здесь… — Эмка решил, что отошел достаточно далеко, — … тебя на бой вызывал.

С этими словами мальчик разревелся и побежал.

А Змей зевнул и дохнул ему вслед пламенем.

"Пословицы — кладезь народной мудрости, — подумал на бегу Эмка, вытирая слезы. — И никогда не врут".

Огонь особого ущерба лесу не принес — вокруг входа в пещеру всё, что могло гореть, давно уже сгорело. А мальчик, к счастью, отбежал достаточно далеко.

Тогда Змей еще раз зевнул, расправил крылья и полетел за нахалом. Змей придерживался принципа: раз уж почистил зубы, изволь кого-нибудь съесть. И если бы у Эмки были такие же зубы, как у этого чудовища, он бы, наверное, тоже так поступал…