Восточный круиз - Синельников Владимир - Страница 33

Бывало, мы доводили жильцов до того, что за нами устраивали настоящие погони. А нам только этого и надо было. Пьянящий, упоительный ужас погони, бурливший в крови, дурманящее чувство опасности… Сейчас мне кажется, что это была какая-то разновидность адреналиновой наркомании…

Но я вроде отвлекся. Хотя ощущения, которые я испытывал сейчас, чем-то походили на те – из далекой молодости. А может, и сама окружающая обстановка их навеяла. Такая же сухая теплая южная ночь с треском цикад и посвиркиванием древесных лягушек, шаркающие шаги одинокого путника, кругляш луны на небе, заливающей все вокруг шелковистым неверным светом…

Хорошо, что Ахмед не держал собак. То ли не любил этих животных, то ли экономил. Мне это было только на руку. Вбивая кинжал в трещины глиняного дувала, я быстро добрался до верхушки забора и накинул на торчащие осколки стекла толстый грубый плащ, позаимствованный в казармах. Перебравшись на ту сторону, я спрыгнул вниз и замер у стены, готовый в любой момент ретироваться. Во дворе стояла мертвая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием вездесущих цикад. Скользнув к дому, я попытался кинжалом открыть запертые изнутри ставни, но все мои попытки закончились неудачей. Для таких трюков надо быть или вором, или, по крайней мере, фокусником. Ни тем, ни другим я не был. Дверь также не поддалась моим усилиям. Я отогнал мысли о неудаче и решил попробовать пролезть через хлев, пристроенный к одной из стен жилого дома. Но и там меня ждало фиаско. Встревоженно всхрапнувший конь да забеспокоившиеся овцы с курами заставили меня в темпе покинуть это помещение. Ничего не поделаешь – приходилось возвращаться, так и не выполнив задуманного. Напоследок, уже на пути к забору, я еще раз окинул взглядом дом-крепость и вдруг увидел маленькое приоткрытое окошко под самой крышей. Раньше я его не мог видеть – хлев полностью закрывал эту стену от обзора.

Быстро забравшись на крышу пристройки, я подпрыгнул и, уцепившись за подоконник, подтянулся вверх.

Оконце действительно было до того мало, что мне с большим трудом удалось протиснуться внутрь. Я подождал, пока глаза привыкнут к полумраку, и с ужасом увидел, что одна из моих ног находится буквально в нескольких сантиметрах от похрапывающей туши. Оказывается, я приземлился прямо в ту комнату, где предпочитал проводить свои ночи глава дома с женой. Мне крупно повезло, что я не финишировал в объятия одного из супругов. Пробудись в этом случае мой «друг» Ахмед, и шанс закончить дело без шума становился нулевым. Да еще вопрос: кто бы победил при борьбе в партере. Спящий сном младенца Ахмед был как минимум раза в полтора тяжелее. Ну и соответственно сильнее.

Осторожно отступив подальше от дрыхнущего хозяина, я огляделся. В комнате, кроме самого Ахмеда и его жены, не было больше никого. Мне предстояло принять решение, что же делать дальше. Несмотря на громкие слова о мести, сказанные Синдбаду, я не собирался резать горло спящему хозяину, каким бы подлецом он ни был. Конечно, если бы мы сцепились, то вариантов не было бы. Там уж либо я его, либо он меня. В нынешней ситуации мне хотелось сделать так, чтобы стражник испытал хотя бы толику тех унижений, что довелось пережить мне. А если уж быть до конца честным, я предпочел бы видеть на этом месте кого-нибудь из его на­парников. И желательно Сафара… Но выбирать не приходилось.

Приглядевшись повнимательнее к спящему Ахмеду, я заметил, что он, как и все мусульмане, предпочитал спать одетым. Лишь распустил шнуровку на рубашке и широких бриджах.

Нагнувшись, я тщательно привязал друг к другу болтающиеся лямки его штанин у щиколоток, потом отошел к дверям комнаты и громко кашлянул.

Бравый воин Пограничной стражи пробудился мгновенно. Сказалась привычка, обретенная в месячных скитаниях по пустыне. И сориентировался Ахмед практически моментально.

Выхватив из-под подушки не замеченный мной кривой кинжал, он с рычанием бросился в мою сторону.

До этого момента все шло так, как я и предполагал. И лишний раз смог убедиться, что в честном поединке еще неизвестно, кто одержал бы верх. Но ему не суждено было состояться. Ахмед запутался в связанных штанах и с шумом обрушился возле моих ног. Я живо добавил слишком активному стражнику пяткой чуть повыше уха и кинулся к испуганно завизжавшей жене Ахмеда.

Когда сотрудник Пограничной стражи Шемсума пришел в себя, он не мог пошевелить ни ногой, ни рукой. Я также позаботился, чтобы и его жена не смогла поднять на ноги соседей. Для этого к ее веревкам пришлось добавить еще и кляп.

– Кто ты такой?! – Ахмед задергался, пытаясь освободиться из опутывающих его веревок.

– Погоди, сейчас узнаешь. – Я отошел к противоположной стене, где находились какие-то полки, и на ощупь попытался найти светильник.

– Ты хоть знаешь, куда залез?! – Апломбу связанного, извивающегося, как червяк, хозяина дома можно было позавидовать. – Я из Пограничной стражи!

– Ну и что? – Наконец-то я нашел плошку с маслом и фитилем. Теперь оставалось разыскать кресало с крем­нем.

– Тебе не жить, вор! – прохрипел связанный Ах­мед. – Завтра тебя будет искать вся Городская стража.

– Но ведь завтра еще не наступило? – Я высек искру и раздул фитиль. Когда он достаточно разгорелся, я повернулся к супругам.

Жена Ахмеда лежала неподвижно, лишь по крупной дрожи, сотрясавшей ее тело, можно было понять, насколько испугана женщина. Сам же хозяин скатился с курпачей и прополз половину расстояния до валявшегося у стены кинжала.

Я подобрал кинжал и пинками вернул Ахмеда на брачное ложе.

– Что ты там говорил насчет завтра? – я поднес светильник к побагровевшему от злости лицу хозяина дома.

– Тебя будет искать не только Городская, но и Пограничная стража! – просипел Ахмед.

– А почему ты так уверен, что завтра для тебя наступит? – поинтересовался я.

– Кто ты?! – еще раз поинтересовался Ахмед.

– Ты все равно не поверишь, – усмехнулся я. – Как недавно не поверил бедному путнику, встреченному недалеко от Полуночных гор. А он так пытался убедить тебя и твоих дружков, что является посланцем шаха Магриба…

– Ты из Ночной стражи? – Ахмед моментально сообразил, о ком идет речь, и его рожа посерела от ужаса.

– А разве это важно? – Я поставил светильник так, чтобы мое лицо находилось в тени.

– Я не виноват, – прохрипел Ахмед. – Это Керим и Сафар… они решили, что никто не узнает…

– Они волки, а ты, значит, невинный ягненок?

– Я был против… – На Ахмеда было жалко смотреть.

– А твоя жена еще очень даже ничего. – Я повернул за подбородок бледное лицо женщины к огню. – Ты не будешь возражать, если мы немного развлечемся?

Ответом мне было яростное рычание. Ахмед, извиваясь, старался приблизиться ко мне. Я довольно невежливо вернул его на место посредством ноги, которую он почему-то непременно желал укусить.

– Не хочешь проявить гостеприимство? Что ж ты так скуп?

– Я убью тебя!

– Ну-ну, блажен, кто верует. – Я похлопал по щеке жену Ахмеда. – А как ты на это смотришь? Не возражаешь?

Женщина на это не смотрела никак. Ее состояние, если употреблять термины психиатрии, было близко к истерике. Она уже мало что соображала и даже не делала попыток освободиться.

– Твоя жена не возражает, Ахмед, – я повернулся к связанному стражнику. – Так что придется тебе потерпеть. Она мне понравилась.

Ахмед только сипел. Его морда приобрела цвет, очень близкий к спелому винограду. Я имею в виду сорт Изабелла. Пора было заканчивать развлечение. Иначе оно могло закончиться печально для принимающей стороны и совершенно безо всякой выгоды для меня.

– Но мы можем поступить по-другому. – Я попинал неподвижное тело стражника, чтобы привлечь внимание.

– Что ты хочешь?! – сверкнул в мою сторону ненавидящими глазами Ахмед.

– Ты передашь мне ту сумму денег, что вы изъяли у посланца шаха Магриба, – пояснил я. – Плюс те деньги, за которые его можно выкупить у Хасана, и я, пожалуй, оставлю тебе жену в единоличное пользование.