Восточный круиз - Синельников Владимир - Страница 29

– Видимо, вы правы, – я вздохнул. – До недавнего времени я считал, что параллельные миры – это из области сказок… пока сам не очутился в такой вот сказке…

– Я рад, что вы признали мое право на существование, – улыбнулся Синдбад. – Мы с вами как-нибудь на досуге сравним легенды вашего мира с моими воспоминаниями и разрешим нашу маленькую проблему.

– Я уже почти поверил, что вам довелось постранствовать по нашему миру, – признался я. – Вот только в легендах вы выглядите, если так можно выразиться, несколько проще или даже вульгарнее…

– Ну, это легко объяснимо, – кивнул Синдбад. – Та же самая тенденция существует и здесь. Легенды сочиняются народом и для народа. Останься я в них самим собой, и кто бы стал это слушать? Естественно, я стал своим в доску парнем, говорящим на языке простонародья…

Он хлопнул в ладоши, слуга внес поднос с чайниками и кофейником.

– Что вы предпочитаете? – осведомился Синдбад. – Чай? Кофе? А может, кальян?

– Лучше кофе, – я с опаской взглянул на дымящийся агрегат неподалеку от хозяина корабля. – От кальяна я, пожалуй, откажусь. Один раз мне довелось попробовать эту штуку. Незабываемые, скажу вам, впечатления.

– Вероятно, вам предложили какой-то наркотик? Опиум или гашиш? – осведомился Синдбад. – Уверяю вас, здесь, – он похлопал по кальяну, – исключительно один табак. И причем очень недурной.

– Все равно воздержусь. – Я налил себе кофе. – За то время, пока мне довелось постранствовать в здешних местах, я начал отвыкать от табака. Зачем же возобновлять дурную привычку?

– Дурную? – удивился Синдбад. – Я еще не рассматривал проблему курения с этой стороны…

– Так утверждают лекари моего мира…

– Я, кстати, с удовольствием послушаю о вашей жизни в другом мире и о приключениях в Хорасане, – улыбнулся Синдбад. – Вы ведь непременно хотели заплатить за свой проезд? Так пусть ваш рассказ и явится такой платой, если, конечно, это не секрет.

– Да какой уж тут секрет…

– Скажи мне, пожалуйста, отчего ты такой умный? – Я взглянул на устроившегося на спинке кровати Беса. – Тебе же без году неделя…

Из распахнутых по настоянию моего попутчика иллюминаторов доносился плеск воды. Каюту заливал мягкий голубовато-серебристый свет от взошедшей луны.

– Неужели ты такой тупой, что не в состоянии понять очевидных вещей? – сверкнул в мою сторону кроваво-красными бусинками глаз Бес.

– Представь себе, нет, – я заложил руки за голову и уставился в потолок.

– Тогда и объяснять тебе не имеет смысла, – безапелляционно заявил Бес. – Все равно не поймешь.

– Ах ты, маленький, гадкий паршивец! Мне надоело выносить твои хамские выходки. Пшел вон!

Я попытался пнуть моего попутчика, но он, ловко увернувшись от моей ноги, перелетел на стол.

– Вот так и поступают те, у кого мозги не варят. – Бес заворочался, устраиваясь поудобнее на новом месте. – Будь добр, подай сюда подушку, а то что-то жестковато…

Вот тут-то уж я не оплошал. Подушкой – словно ядром – смело Беса со стола, и он, с чмоканьем влепившись в противоположную стену, медленно сполз по ней на пол.

– Ну как? – Я приподнял голову, с интересом глядя на моего попутчика, ворочавшегося у стенки. – Не жестко теперь?

– Какой подлец, – прошипел Бес. – И это мой кровный сородич. Нет, я категорически отказываюсь от сотрудничества на таких условиях.

– Пожалуйста, – усмехнулся я. – Я тебя не держу. Вон иллюминатор открыт. Мотай отсюда.

– Ты пользуешься моей зависимостью от тебя, – заявил Бес, опять взгромождаясь на стол, – и помыкаешь как хочешь…

– Это я – то помыкаю? – У меня от изумления чуть не отвалилась челюсть. – Я тебе, помнится, задал простой вопрос и вместо простого же ответа вот уже полчаса выслушиваю твои рассуждения о моих умственных спо­собностях.

– Повтори, пожалуйста, что ты хотел узнать? – попросил Бес. – А то у меня после твоих вежливых обращений, – он красноречиво взглянул на стену, – что-то голова плохо соображать стала.

– Откуда ты так много знаешь? – еще раз терпеливо повторил я. – И отвечай без всяких экивоков. Ясно и понятно. Дошло до тебя?

– Как не дойти, – поднял бровки Бес. – А по поводу формы ответа мог бы и не уточнять. При виде тебя и без слов понятно, что отвечать надо предельно просто…

– Ты, кажется, опять отвлекся? – Я нащупал под головой вторую подушку.

– Все, – вскинул руки вверх Бес. – Отвечаю. Мы с тобой одной крови…

– Это я уже знаю, – прервал я попутчика. – И еды ты сегодня не получишь. Хватит обжираться…

– Я вел речь вовсе не о еде. И, хвати у тебя терпения дослушать, может, ты это бы и понял.

– Ну извини. Больше я не буду тебя прерывать.

– Мы с тобой одной крови… – Бес примолк и подозрительно уставился на меня.

Видя, что я терпеливо молчу, он продолжил:

– Существует так называемая родовая память крови. А так как я состою в основном из нее, то мне известно все, что ты знаешь… и не только ты.

– Кто же еще? – поинтересовался я.

– Наши с тобой предки.

– То-то я смотрю, ты так подкован в вопросах, касающихся магии. Наверное, в моем роду и колдуны были…

– Кого там только не было, – поморщился Бес. – Как приглядишься – жуть и мрак.

Я стоял на причале и провожал взглядом прыгающий на волнах ялик. Азиз высадил меня ранним утром в порту Шемсума и, махнув на прощание рукой, погнал лодку обратно. На внешнем рейде золотился в лучах восходящего солнца корабль Синдбада. Я вспомнил наш прощальный разговор.

– Зачем вам нужно возвращаться в Шемсум? – Синдбад облокотился рядом со мной на поручни, глядя на встающий на горизонте город. – Гораздо проще было бы высадить вас в Боркуле. Оттуда до Зейнала гораздо ближе…

– У меня есть дела в этом городе…

– Догадываюсь, что это за дела, – поморщился легендарный капитан. – Я бы на вашем месте поступил иначе.

– Что вы имеете в виду?

– Все, что может привлекать вас в этом городе, – это месть. А она никогда не доводила до добра.

– Почему же сразу месть? – Я взглянул на Синдбада. – Я бы назвал это иначе: наказание.

– Наказание кого? – повернулся ко мне Синдбад. – Этих несчастных, которые вынуждены жить по тем законам, что существуют в эмирате?

– Не такие уж они и несчастные. – Я вспомнил, как меня от души дубасили. – И потом я не приверженец заповеди: «Ударившему тебя по щеке подставь и другую…»

– А чем она плоха? – возразил Синдбад. – Прощать – вот чему никак не могут научиться люди.

– Прощению, но не всепрощению, – в свою очередь возразил я. – Иначе хамье совсем обнаглеет… Там, в той заповеди, кстати, было сказано дальше, что если у тебя отнимают верхнюю одежду, то следует не противиться и отдать также и рубашку. Это вы тоже одобряете?

– Я думаю, она была рассчитана на определенный уровень развития человека, и нельзя так буквально понимать и применять ее в нынешнем мире…..

– Меня всегда интересовал данный парадокс. Если заповедь действует при определенном культурном уровне общества, то где же там возьмутся те хамы или грабители, снимающие последнюю рубашку с ближнего?

– Кажется, на таких вопросах сломало голову не одно поколение мыслителей вашего мира, – улыбнулся Синд­бад. – И не нам их походя решать…

– Тогда я с вашего позволения все-таки высажусь в Шемсуме.

– Это ваше право, – пожал плечами Синдбад. – Только я бы на вашем месте не стал усложнять и без того не слишком благоприятную ситуацию, а отправился прямиком в Зейнал.

– Не думайте, что я обуреваем мыслями о мести. Просто в Шемсуме мне надо сообщить одному человеку, что со мной все в порядке и я выбрался с Изумрудных рудников. Иначе, боюсь, он предпримет шаги к моему освобождению, могущие осложнить его жизнь… А месть – это так, к слову. Я не собираюсь гоняться за несколькими подонками по Шемсуму.

– Это меняет дело. Надеюсь, ваша миссия завершится благополучно.

– Еще один вопрос, – я взглянул на капитана, – вы и так сделали для меня все возможное, и золото, которое я обнаружил сегодня утром в кармане своих приведенных в порядок штанов, совершенно излишне. Я не могу принять от вас такой дорогой подарок.