Веер Миров - Синельников Владимир - Страница 34

– Боишься, значит, своих помощников? Да, кстати, что-то я не вижу твоего Ахмеда. Неужели до рудника такая длинная дорога?

– За бывшего мужа беспокоишься? – Он наклонился ко мне, дыхнув винным перегаром. – Теперь он в руках Создателя и горных духов. Пусть они о нем беспокоятся. А ты лучше подумай о том, что у тебя скоро появится новый хозяин, которого ты будешь ублажать. А Ахмед… Ну задержался немного, запил, наверное, в таверне на пристани. Деньги за твоего муженька и его товарищей неплохие должны были на руднике отстегнуть.

Вот тут я уже не слышала моего похитителя. У меня вспыхнула безумная мысль, что ребята с помощью Мориса как-то сумели выпутаться и сейчас догоняют караван.

– А не думаешь, жирная морда, что твой Ахмед не просто так задержался? Вижу по глазам, что думаешь и боишься. Поэтому и выпытывать пришел о нашем путешествии. Так вот знай, все рассказанное тебе – правда. Также правда и то, что это лишь десятая часть пройденного нами. Я тебе советую по нужде одному без телохранителей далеко не отходить. Ненароком может так получиться, что в гарем, который ты с таким вкусом описываешь, придется самому евнухом поступать. Муж у меня злопамятный.

– Нет у тебя мужа! – вскочил караванщик. – Был и весь вышел! С этого рудника на свободу отпускают только вперед ногами. Ахмед нас завтра догонит. Я тебе его лично представлю и деньги покажу, которые мы выручили от продажи.

– Что же ты так сильно разволновался? Переживаешь за пропиваемую Ахмедом выручку? Не бойся, этот доход был незапланированный. Как пришли деньги, так и уйдут. Если пришли…

– Ну-ну, – неожиданно успокоился Аликпер. – Веришь в сказку? Учти, в нашем мире сказок не бывает. Особенно в тех делах, которые я веду. Давай лучше поговорим о пиратах Архипелага. Как ты уже знаешь, они очень ценят северянок. Не часто блондинки попадают на острова. У нас на побережье больше все смугленькие проживают. Поэтому я и берегу тебя. Ты сейчас наиболее ценный товар в моем караване.

– Может, ты уже евнух? Нормальный мужчина никогда не будет пускать слюни по поводу чужих гаремов, а заведет свой. Придется мне попросить друзей выдумать тебе другое наказание, раз с мужским достоинством у тебя туго.

Я сознательно провоцировала караванщика. Гневающиеся люди в гневе, в запале часто выбалтывают то, что в нормальных условиях никогда бы не сказали. Или прекращают общение. Для меня подходил любой вариант. Уж больно достал меня своими разговорами этот работорговец. По словам Алекса, достаточно долго пробывшего на юге в своем мире, жители этих мест очень трепетно относятся ко всему связанному с их сексуальными возможностями. У Алекса на этот счет была своя теория. Муж считал, что такой перекос связан с излишками солнечной энергии, которую мы недополучаем на севере. Причем гипертрофированная сексуальность характерна для всех живущих на южных широтах независимо от национальности. Дети переехавшего на юг северянина будут также созревать в половом отношении намного раньше, чем на севере, и часто могут быть зациклены на всем, что связано с сексом.

Расчет мой оказался верным. Караванщик побагровел, даже пошел какими-то фиолетовыми пятнами от злости, но маячившая впереди возможная выгода пересилила гнев.

– Тебе повезло, что ты слишком дорого стоишь, – прошипел он. – Иначе я бы показал тебе, что может настоящий мужчина, а потом отдал бы своим людям для забавы.

С этими словами он выкатился из шатра, и я с облегчением вздохнула.

* * *

Лагерь постепенно успокаивался. Скоро можно было услышать только позвякивание оружия размеренно ходившего у шатра охранника да фырканье лошадей в отдалении. Меня тоже начало клонить в сон. Внезапно я очнулась от тягостной полудремы. Что-то изменилось в окружающей обстановке. Но что? Затихли шаги охранника. Неужели он не побоялся своего предводителя и устроился спать? Может, мне попробовать воспользоваться моментом и улизнуть? Тихо, на цыпочках я двинулась к выходу из шатра. Вдруг полог колыхнулся, и на пороге возник Морис. Он приложил палец к губам и поманил меня за собой.

Охранник, растянувшись рядом у входа в шатер, сладко сопел. Когда мы пробирались мимо, я осторожно вытащила у него из ножен тяжелый, изогнутый клинок. Хоть он и отличался от северных прямых мечей, но при стычке вполне мог оказаться полезен. За голенищем сапога усыпленного стража торчал тонкий стилет, который я также позаимствовала. Мне еще подумалось, что утром, после пробуждения караванщика, этому бедолаге уже не понадобится ничего, кроме двух метров земли.

– Двигайся к лошадям, – раздался у моего уха шепот Мориса. После чего он беззвучно исчез в ночи.

Я благополучно добралась до лужайки, где паслись стреноженные лошади. Охраны тут тоже не было видно. Наверное, Морис успел поработать над этой проблемой раньше. Подкравшись к ближайшей лошади, я распорола ремни у нее на ногах и повела к дороге, хорошо видной в лунном свете. Уже на ней меня догнал Морис и протянул седло с уздечкой.

– Двигаемся в сторону Миноса, – тихо произнес он, указав направление.

– Что с Алексом? – вырвалось у меня.

– С Алексом и остальными все нормально, – произнес Морис.

Мне стало стыдно, что я спросила только о муже. Морис может подумать, что Артем и Фил мне безразличны.

– Они должны были попытаться уплыть на корабле, чтобы перехватить караванщика в городе, – продолжил Морис, – пока он не успел тебя продать. Мы сейчас попытаемся оторваться от этой банды работорговцев. Если они утром кинутся назад, то у нас есть реальный шанс уйти.

– Как ты меня нашел?

– Все-таки я вампир, и ночь моя стихия, – улыбнулся Морис. – Нам, главное, пробраться в долину. Там находится замок, где живут мои соплеменники. Надеюсь, у них ты будешь в большей безопасности, чем в руках этой мрази.

– Откуда ты узнал, что здесь живут твои родичи?

– А это Ахмед расстарался. Уж очень он нашего брата боится.

– Что с ним? Караванщик сильно беспокоился по поводу его задержки.

– С ним уже ничего. Надеюсь, что та же участь постигнет и нашего друга караванщика. Когда мы расставались, Алекс был ужасно зол на него.

Что конкретно случилось с приближенным Аликпера, я не стала выяснять и, оседлав лошадь, понеслась по ночной дороге. Морис, взмыв в воздух, растаял в темноте.

Фил. Конец гребле

Пробудившийся ото сна надсмотрщик бросился мне навстречу, но меня опередил Алекс, перехвативший вскинутый кнут и нанесший страшный рубящий удар ребром ладони по горлу надсмотрщика. Тот захрипел и опрокинулся навзничь.

– У него нет ключей, – прошептал Артем, быстро обыскавший дергающееся в предсмертных конвульсиях тело.

– Попробуем открыть без ключей. – Я подобрался к решетчатому люку, ведущему на палубу, и, дождавшись очередного всплеска волны, переломил дужку замка.

Выбравшись на палубу, мы разделились. Алекс двинулся на корму, а я к носовой части, где, по словам бывшего штурмана, дежурили вахтенные. Ар­тем остался караулить вход в палубную надстройку, служившую жИльсм команде и капитану. Со своим матросом я справился быстро, аккуратно отключив его. С кормы раздался тихий всплеск, и я увидел скользнувшего к Артему Алекса.

Надо же, как разозлили человека. Так он всю команду пустит в расход, а они нам еще могут пригодиться.

– Подожди, – шепнул я Алексу. – Сейчас освобожу остальных гребцов. Команда слишком многочисленна и прилично вооружена. Втроем мы можем не справиться. Да смотри не прикончи капитана. Нам с ним еще побеседовать надо.

Далее события развивались стремительно. Решительно настроенные галерники ворвались в каюту и быстро смяли сопротивление не совсем пробудившихся матросов. Я заглянул в капитанскую каюту. Там Алекс отрабатывал приемы рукопашного боя на капитане. Действовал он в щадящем режиме, и тем не менее Кадакис с визгом, как мячик, летал по своему просторному обиталищу. Как он ни пытался уклониться от ударов, ничего не получалось.