Тени Миров - Синельников Владимир - Страница 57

– А если этого не случится?

– Значит, тебе предстоит стать прародительницей новой расы…

На этой оптимистичной ноте мы завершили разговор. Да и вести беседу, двигаясь по сильно пересеченной местности, трудновато. Слишком много сил уходит на бесконечные подъемы и спуски. И через некоторое время уже совершенно непонятно, что же труднее – подниматься или спускаться. При подъеме быстро сбивается дыхание, устают и начинают ныть мышцы ног, драгоценная сейчас для нас вода покидает тело вместе с многочисленными каплями пота, но и при спуске оказалось ненамного легче. Вроде бы дыханию ничего не мешает, и тело буквально поет от легкости спуска, но через какой-нибудь час пути так же, если не сильнее, начинают ныть и дрожать ноги, все время находящиеся в напряжении, и предыдущий подъем уже не кажется таким трудным.

Когда стемнело, мы оказались как раз где-то на середине одного из многочисленных склонов, слившихся для меня за день в одну серую непрерывную череду. Фил, выглядевший свежее, буквально затолкал в меня порцию рыбы, которую я еле пропихнула в пересохшее горло. После такого дня мне стали казаться слишком оптимистичными расчеты Фила. Может, я и смогу пройти три дня, но, если мы не найдем воду, на дорогу назад мне элементарно не хватит сил.

– Придется скорректировать наши планы, – ворвался в мои невеселые размышления голос Фила. – Если завтра не найдем воду, повернем обратно.

– Ты из-за меня? – Я провожала взглядом багровый шар здешнего светила, проваливающийся за горизонт. Повернуть голову в сторону Фила не было сил.

– Не только, – признался он. – У меня нет уверенности, что и я сумею вернуться, если мы забредем достаточно далеко в этот каменный лабиринт.

Единственным плюсом нашего путешествия явилось то, что дрыхли мы без задних ног, не чувствуя ни ставшие ощутимо холодными предутренние порывы ветерка, ни многочисленные шероховатости скалистого основания, послужившего нам постелью.

Но пробуждение было настолько неприятным, что не выскажешь. Затекшие за ночь от дневных перегрузок мышцы нисколько не отошли. Тело ломило так, будто меня пропустили через давильный чан. Положительным моментом пробуждения были только слабые лучи восходящего солнца, которые к полудню превратятся в обжигающие, но сейчас приятно согревавшие кожу. Услышала рядом шорох. Совершенно обнаженный Фил выполнял какой-то странный комплекс упражнений. Почувствовав мой взгляд, он обернулся:

– Проснулась, соня. – Мой спутник был свеж и бодр, как будто не тащился вчера из последних сил по жаре. – Присоединяйся!

– Не могу! – простонала я. – По нам, случайно, не прокатилась ночью каменная лавина?

– Сейчас я тебя реанимирую, – пообещал Фил. – Вот только закончу с разминкой.

Я безучастно смотрела, как тело Фила, казалось, безо всяких усилий перетекает из одной невероятной то ли позы, то ли стойки в другую. Почему-то мелькнули воспоминания о том нашем, таком далеком сейчас, поединке в замке на острове Скорпиона. Насколько я была самонадеянна, выходя против Фила. Хотя жизнь меня и заставила овладеть ручным единоборством, Фил, несомненно, был подготовлен лучше, чем я. Почему я так долго продержалась против него, да еще и смогла нанести несколько неслабых ударов, – непонятно. Тут мои вялотекущие мысли оборвались под неожиданным и бурным натиском Фила. Он безжалостно мял, тряс и растирал мое бедное многострадальное тело, игнорируя слабые возражения. Когда я настолько пришла в себя, что начала оказывать серьезное сопротивление моему спутнику, Фил неожиданно остановился.

– Брек! – он поднял вверх руки. – Разминка окончена! Как сейчас твое самочувствие?

Я вслушалась в свои ощущения и с удивлением и радостью отметила отступившие мышечные боли и ломоту в костях.

– Во! – я подняла большой палец. – В тебе чувствуется большой опыт по приведению в чувство лиц противоположного пола.

– Ну ты скажешь…

Фил развязал мешок и достал пайку – по сушеной рыбине на каждого. Несмотря на малопривлекательный вид, а тело рыбы было утыкано многочисленными безобразными наростами и устрашающего вида шипами и колючками, она была довольно приятной на вкус. Вот только соли бы к ней еще! …и водички – вползла в сознание непрошеная мысль, но я постаралась загнать ее поглубже.

А к середине дня нам улыбнулась удача. Мы только выползли на очередной водораздел между похожими до тошноты однообразными безжизненными ущельями, как Фил издал какой-то непонятный звук пересохшим горлом. Я растянулась на скале, предвкушая недолгий, но такой желанный отдых, и поэтому с большой неохотой повернула голову в сторону моего спутника. Фил смотрел куда-то вперед с изумленным видом. Проследив направление его взгляда, я поняла, чему он так удивился. Впереди в котловине голубело такое невероятное здесь озерцо почти идеально круглой формы. Я издала такой же неописуемый звук, как и Фил, и с низкого старта кинулась к желанному видению. Позади меня топал Фил, и, клянусь, он так и не смог меня догнать. Откуда только силы взялись! Слава Создателю, это оказался не мираж! Такого потрясения я бы не вынесла.

Мы с шумом, даже не потрудившись раздеться, обрушились в теплую, как парное молоко, воду и пили, пили, пили… Наконец, почувствовав, что еще глоток и лопну, я перевернулась на спину и взглянула в сторону Фила. Оказывается, он уже давно утолил жажду и сейчас лежал наполовину в воде, блаженно улыбаясь и глядя в небо. Со стороны мы, наверное, выглядели довольно глупо, но только для тех, кто по-настоящему не испытывал жажды или голода. Кстати о последнем… стоило утолить жажду, как желудок со страшной силой потребовал продолжения банкета… Фил посмотрел в мою сторону и, махнув рукой, вытащил из мешка сразу четыре рыбины. Это был поистине царский обед, когда каждый кусок можно было запить любым количеством воды. В тот момент мы бы не променяли его ни на какие кулинарные изыски.

Около этого озера мы провели целые сутки, не в силах расстаться с водным изобилием, но надо было двигаться дальше. Утром, напившись впрок, мы полезли на очередной склон и, попрощавшись взглядом с встретившимся на нашем пути чудом, двинулись дальше.

А на следующем водоразделе удача от нас отвернулась, ибо то, что открылось нашему взору, оказалось абсолютно необъяснимым и, главное, непреодолимым.

Артем

Караван уходил в Левит, на запад, а наша дорога лежала на юго-восток. Купец, согласившийся нанять нас охранниками на часть пути по Златоградью, на прощанье сообщил, что к находящимся южнее остальным городам Морского братства ведут две дороги. Одна из них шла по почти необжитым местам и, огибая Экон, выводила к Шталю, где начинался наезженный тракт до самого южного и буйного города Дзена. Оттуда караваны ходили уже в Степь.

После небольшого совета мы решили двигаться через Шталь к Дзену. Хоть наш путь и пролегал по пустынным местам, но эта дорога была намного короче, чем караванный путь непосредственно вдоль побережья. Да и разбойников на этом маршруте должно было быть не в пример меньше. Раз караваны двигались обычно южнее, значит, и эти джентльмены удачи концентрировались преимущественно там, где получить прибыль быстрее и легче. Нам могли встретиться разве что какие-нибудь хуторяне-нелюдимы, коих всегда хватало в любом обществе. Положа руку на сердце, я и в Дзен бы не заходил, но там надо было пополнить припасы и получить разрешение у посланника Степи для проезда в столицу степняков.

– Прощайте, господа путешественники! – любезно попрощался с нами купец. – Желаю вам благополучно добраться до вашей цели.

– И вам того же, – я поклонился караванщику, и мы расстались.

Дейк с задумчивым видом долго смотрел вслед уходящему каравану.

– Что с тобой, Ян? – обратилась к нему Леда.

– Ничего, – мотнул головой бродячий рыцарь. – Просто эти купцы отправились туда, откуда день пути до моих родных мест. Я уже лет десять не был в замке отца…

– Печально, – сочувственно покивала Леда. – А у меня родина так далеко, что ни один здешний маг не сможет показать туда дорогу.