Камасутра от Шивы - Солнцева Наталья - Страница 44

Санта удалился с брезгливой миной на лице. От гостей несло навозом. Этот запах напомнил ему визит в Прокудинку. Вот, значит, откуда ветер дует.

Алина Нефедова с любопытством смотрела на женщину, которую любил ее покойный брат.

– Ты почти не изменилась…

– Ты тоже хорошо выглядишь, – улыбнулась Глория.

– Красивый у тебя дом. Богатый.

Лавров привел Алю в каминный зал, обставленный мягкой мебелью с бархатной обивкой. Здесь преобладали вишневые тона.

– Я нашел ее на даче Шестакова, – сообщил он. – Пусть сама расскажет, что она там забыла.

– Это лишнее.

– Слава богу, – с облегчением выдохнула Алина. – Я устала повторять одно и то же. Я не сделала ничего дурного! Просто выполняла поручение Гора… Егора Дмитрича…

– Ну да…

– Сколько лет мы не виделись? Я слышала, ты уехала из Москвы, поселилась за городом. Отличный коттедж. Вот уж не думала, что когда-нибудь попаду к тебе в гости…

– Как ты жила все эти годы?

– Плохо.

– Замуж так и не вышла?

Глория смотрела на Алину, и все, что происходило с тех пор, как та застрелила своего жениха Берестова, мелькало, словно ускоренные кадры кинохроники. Трудно было отследить ключевые моменты.

– Я поставила крест на замужестве. А ты? Все еще оплакиваешь Толика? Ты же не любила его. У вас был брак по расчету.

– Видимо, в мои расчеты вкралась ошибка.

– Я обожала Толика, – призналась Аля. – Но он женился на тебе. Я должна была бы ненавидеть тебя, а я спасла тебе жизнь. Мой брат боготворил тебя, а ты его бросила. Он этого не вынес! Пашка утонул, Толик разбился… Ты приносишь несчастье мужчинам, которые тебя любят.

Глория бросила на Лаврова взгляд, который он истолковал как подтверждение слов Алины. Может, она боится причинить ему вред? В этом причина ее странного поведения?

– Ты всем приносишь несчастье! – вырвалось у гостьи.

Глория невольно вспомнила Агафона. Едва она появилась в его жизни, как он… умер! Скончался у нее на руках. Якобы при этом он передал ей свой дар. Но никому не известно, что случилось на самом деле.

«Я всегда была такой! – осенило ее. – Только не подозревала о своих особенностях. Агафон открыл мне глаза на саму себя!»

Сыщик слушал женскую перепалку с подтекстом и терялся в догадках. Кто кого дурачит? Что за спектакль тут разыгрывается?

– Ты верно подметила, – кивнула Глория. – Я приношу несчастье. Всем.

– Ой… прости…

– Ничего. Твоя прямота понятна. Тебе пришлось много вытерпеть, много притворяться. Это в конце концов становится бременем.

– Мне очень тяжело!

Вошел Санта с самоваром и чашками на подносе, расставил все на столе.

– А пирожки есть? – сглотнул слюну Лавров. – Или хотя бы оладьи?

– Сейчас принесу.

Великан двигался и делал свою работу с невозмутимостью стоика. Он уже излил на «телохранителя» свое недовольство, и поскольку хозяйка его не поддержала, смирился.

– Я – роковая женщина, – усмехнулась Глория. – Поэтому от меня лучше держаться подальше.

Непонятно, кому была адресована эта фраза. Но Роман принял ее на свой счет. Вот почему Глория то приближает его к себе, то отдаляет. Вот что кроется за ее нерешительностью. Она страшится потерять его!

Эта мысль обдала сыщика жаром, смутила ум. Женщины молча пили чай. Крепкая заварка с привкусом мяты казалась горькой. Молчал и Лавров, обдумывая свою догадку.

– Алине нельзя возвращаться в Москву, – сказал он после затянувшейся паузы. – Там опасно. Если Шестаков убийца, то…

– Что ты предлагаешь?

– Пусть она поживет у тебя хотя бы пару дней.

– Мне везет на маньяков, – обронила гостья. – После Берестова я дала себе слово не связываться с мужчинами. Но Гор сумел покорить мое сердце.

– Чем же?

– Я устала от одиночества. Меня окружают призраки мертвых. Брат… потом Толик…

– Потом Берестов! – съязвил Роман.

Алина подавленно кивнула.

– Недавно я похоронила маму. Мне захотелось живого тепла! Понимаете? Я любила, но не нашла взаимности. Я даже не разведенка! Мне толком и вспомнить-то нечего…

– По-твоему, это Шестаков убил свою жену?

– Не знаю…

– Ты говори, Алина, не стесняйся, – подбадривал ее Лавров.

– За руку я его не поймала. А зря на человека напраслину возводить – грех.

– Какие чувства он у тебя вызывает?

– Страх… и страсть. Когда его нет рядом, он вызывает у меня ужас. Но стоит ему приблизиться, и я вся дрожу. Иногда мне кажется, что кто-то наложил на меня проклятие. Должно быть, это происходит с нами из-за прокудинского дома.

– С вами? – уточнила Глория.

– С братом, теперь со мной… Этот дом хранит какую-то жуткую тайну. Пашку постоянно тянуло туда. Кто-то рвался на море, кто-то за границу, а брат – в Прокудинку. Для него там будто медом помазали. Он все отпуска проводил в деревне, а зимой ходил на подледный лов. Кстати, твой Толик охотно составлял ему компанию, пока не стал крутым бизнесменом и не отбил тебя у Паши. Ты ведь на деньги клюнула? Вижу, что ты и сейчас живешь на дивиденды от компании мужа. А брат любил тебя всей душой! Почему он погиб? Может, из-за тебя? Ты мучила его. Он страдал, глядя на твое счастье с Толиком…

– С хозяевами, которые строили дома на том месте, и раньше случались неприятности, – ввернул Лавров, чтобы перевести разговор в более конструктивное русло.

Алина ударилась в банальную бабскую истерику, а это ни к чему не приведет.

– Мне нет дела до других, – возразила она. – Меня волнует моя жизнь! Я долго ломала голову над невезением, которое меня преследует. Выходит, все беды приносит прокудинский дом. Покойный Стас Берестов, и тот познакомился со мной из-за дома. Я-то, наивная дурочка, не догадывалась, что ему нужна не я, а дом. Вернее, что-то, чего я не понимаю, о чем не подозреваю. Он прикидывался влюбленным, но держал на уме вовсе не свадьбу. Он затеял сватовство, чтобы беспрепятственно попасть в наш дачный дом! Чтобы выведывать у меня то, о чем я понятия не имела!

– Разве не символично, что он нашел там свою смерть? – заметила Глория.

– Смерть… смерть… смерть… Дом как будто несет ее в себе! Теперь он дохнул смертью и на меня. Мама это чувствовала и постаралась избавиться от него. Она продала дачу Шестакову, а я, как нарочно, встретилась именно с ним! А может… так и было задумано? Может, он познакомился со мной… по той же причине, что и Берестов? – Алина задохнулась от этого предположения и судорожно сглотнула. – Господи! Неужели опять все повторяется?..

«Но ведь и ты не любила Стаса, – подумала Глория. – Просто хотела устроить свою жизнь за его счет, а заодно утереть мне нос своим блестящим замужеством!»

– Дом в Прокудинке долгие годы принадлежал вашей семье, – заявил сыщик. – Кому, как не вам, Нефедовым, знать всю его подноготную? Вы ни разу не обсуждали это в узком родственном кругу?

– Папа был убежденным атеистом. Он не верил ни во что, кроме партийных лозунгов. А мама… погрязла в домашнем хозяйстве, воспитывала нас с братом, обхаживала мужа. Если она вообще задумывалась о чем-то, то где взять денег и как все успеть. Больше ее ничего не интересовало. Похороны Паши выбили нас из колеи на несколько лет. Потом грянул мой неудавшийся брак с Берестовым, угроза тюремного заключения, адвокаты, взятки… Это окончательно подкосило маму. Бедная! Она уже не смогла оправиться от удара…

– Ты считаешь, Шестаков сошелся с тобой из-за дома? Но зачем? Он и так являлся полным хозяином и мог делать там все, что угодно.

– Гор всегда обдумывает свои поступки заранее. Вероятно, он надеялся что-то узнать у меня. Но я оказалась пустой, как выеденное яйцо. Он обыскал мою квартиру. Ума не приложу, что ему нужно!

– Брат не делился с тобой своими тайнами?

– А у него были тайны? – пожала плечами Алина. – Мне кажется, Паша ничего не скрывал. У него всегда была душа нараспашку.

Ей было зябко и тревожно. Ни в чем не уверенная, она ни от кого не ждала помощи. Поверят ей или нет, откажут в приюте или сжалятся, – она приготовилась к любому исходу.