Камасутра от Шивы - Солнцева Наталья - Страница 30

– Вернемся к нашим баранам.

– Что? – не понял Рябов.

– Кому могла быть на руку смерть Маши Рамирес?

– Это вопрос не ко мне. Я рассказал все, что знал. Поговорите с пациентками Шестакова.

– Уже поговорил.

– И что они думают?

– Они в панике. Боятся за свою жизнь.

Лавров под видом больного все утро провел у дверей приемной доктора, где дамы оживленно обсуждали две сенсационные новости – гибель жены Шестакова и его пациентки. Поскольку приемная была закрыта, кумушки разместились в коридоре на диванах и стульях. Кто-то распустил слухи о смерти Маши, которая привела в ужас экзальтированных женщин. Какие только предположения не высказывались! Сам эскулап в офис так и не явился. Ему звонили, но он на связь не вышел.

«У человека жена погибла, – увещевали товарок наиболее здравомыслящие. – Он в трауре. Потому и телефон отключил».

«А теперь еще Маша Рамирес…»

«Что за напасть на нашего доктора?»

«Интересно, он знает про Машу?..»

«Больно она себя высоко несла…»

«Бог-то за гордыню наказывает!»

«О покойных или хорошо, или никак…»

«Прости, Господи…»

«Надеюсь, нам ничто не угрожает?»

Что тут поднялось! Дама постарше хваталась за сердце, кто-то побежал в буфет за водой. Остальные вытряхивали из сумочек лекарства и наперебой предлагали помощь…

Этот галдеж утомил сыщика и не дал ему ни одной зацепки. Ясно, что Машу в этой среде недолюбливали, как недолюбливали бы любую молодую, красивую и уверенную в себе женщину. Звучали намеки, что Маша была неравнодушна к доктору. Но в подобном грехе можно было уличить практически каждую из присутствующих.

Лавров вышел на улицу с больной головой и чувством раздражения. Он не выловил в мутной воде не то что рыбку, а даже малька.

– …я не спал всю ночь, – донеслись до него слова Рябова, и он понял, что пропустил как минимум пару фраз. – И вот что вспомнил…

– Что же?

– У нас в офисе есть человек, который положил глаз на Тамару. Он скрывал это… но я не раз замечал, как он на нее смотрит. Понимаете? Может, другой бы не обратил внимания, только не я. Все, что касалось Тамары…

– Почему ты раньше молчал? – перебил сыщик.

– Смерть Тамары шокировала меня… отшибла мозги. Я не мог думать ни о чем, кроме нее… до сих пор не могу. Не верю, что больше никогда ее не увижу.

– Кто этот тайный воздыхатель?

– Директор фирмы.

– Ого!

– Представьте себе, как я переживал!

– Он женат?

– Разведен. Кажется, у него интрижка с секретаршей, но чисто из-за физической потребности. Это мое предположение, не более.

– Тамара знала о том, что директор – ее поклонник?

– Он старался не выдавать себя, а я, естественно, помалкивал. Но Тамара была умная женщина, тонкая…

– Она догадывалась?

– Думаю, да. Правда, не подавала виду. На корпоративах директор иногда приглашал ее танцевать. Я наблюдал за ними со стороны. Это было очень… интимно. Понимаете? Наверняка некоторые сотрудники тоже подмечали кое-какие мелочи. В таком коллективе, как наш, трудно что-либо скрыть.

– Ты говорил об этом с Тамарой?

– Один раз попробовал. Она не захотела меня слушать. Раскричалась! Вопила, что я достал ее своей ревностью. Грозилась порвать со мной. Я испугался…

Рябову кусок не лез в горло. Нежный ломоть телятины, политый ягодным соком, остыл и казался невкусным. К салату молодой человек не притронулся. Зато сыщик быстро разделался со своей порцией и ждал кофе.

– Тамара была мне очень дорога…

– Ты так сильно любил ее? – усмехнулся Лавров. – Сила любви легко трансформируется в силу ненависти. Должно быть, Тамара решила променять тебя на директора, и ты этого не вынес. Убил ее.

– Машу Рамирес я тоже ревновал к директору?

– Кто тебя знает, парень? Может, ты хочешь перевести стрелки на Шестакова. Мол, доктор расправился сначала с женой, потом с любовницей. Кстати, у тебя в машине валяется бейсболка.

– Ну и что?

– А то, что не мешало бы обыскать твой «шевроле».

– Да пожалуйста. Хоть сейчас.

– Ты не идиот, чтобы возить с собой орудие убийства. Поэтому не опасаешься обыска.

– Я никого не убивал. Сколько еще повторять?

– Именно так и ведет себя убийца. Все отрицает!

– Я же сам приехал к вам, попросил о помощи…

– Чтобы пустить пыль в глаза. Ты используешь меня как свидетеля, который может подтвердить твое стремление спасти Тамару.

– Я действительно хотел ее спасти!

– Скажи спасибо, что Эрна жива и невредима. Я проверил.

– Видите? Я не лгу.

– Время покажет.

Роман говорил с ним нарочито жестко. Два трупа – серьезное основание для подобного тона. Сыщик корил себя за то, что не предотвратил смерть Маши, и срывал злость на Рябове.

– Вы найдете убийцу? – обронил тот, чем окончательно вывел Лаврова из себя.

– Разве он не сидит передо мной?

– Вы просто не хотите работать! Вы говорили с Шестаковым? Спросите, где он был, когда убили Тамару…

– Ему уже задавали этот вопрос в полиции. Держу пари, он ответил, что спал. Он переутомляется и рано ложится.

– Брехня!

– Пока не доказано обратное, доктор формально невиновен. Боюсь, у него взяли подписку о невыезде и отпустили.

– А как насчет Маши Рамирес?

– По моим сведениям, эти два дела расследуются отдельно. Если выявится любовная связь Маши с доктором Шестаковым, ему придется объясняться. Полагаю, он выкрутится. А ты лучше о себе подумай. Ты последний, кто видел Машу живой!

Рябов, не поднимая глаз, угрюмо катал шарик из хлеба.

– Тебя еще не вызывали для дачи показаний?

– Типун вам на язык…

– Все зависит от меня. Стоит мне сделать один звонок, и тебе крышка.

– Вы подставляете клиента. Это подло.

– Ты мне еще мораль прочитай!

Менеджер выглядел подавленным. Его возмущение было наигранным, но Лавров все равно заводился. Он хотел встретиться с Шестаковым, однако Глория строго-настрого запретила приближаться к доктору. «Ты его спугнешь и провалишь дело!» – отрезала она.

– Рано или поздно станет известно, что ты был любовником Тамары, – сказал сыщик, глядя на хлебный шарик в руке Рябова. – Тогда и решим, как с тобой быть. Если не виноват, поможем. В противном случае, не обессудь: придется отвечать. Надеюсь, скоро все прояснится.

– Я клянусь вам… Клянусь!.. Я бы ее пальцем не тронул… Я вообще не смог бы ударить женщину. Я это понял, когда замахнулся на Машу ножкой от штатива… Я был в бешенстве, но дрогнул… Я тряпка! Мне жутко стыдно…

– Это я уже слышал.

– Как вас убедить? Пока вы тратите время на меня, настоящий убийца спрячет концы в воду. Вы его упустите!

– Устрой мне разговор с директором «Фаворита».

– Зачем?

– Ты же сам заявил, что он был не равнодушен к Тамаре.

– А-а! Да… точно. Он конкретно запал на нее. Свободный мужчина, при деньгах…

– Чем не пара госпоже Шестаковой?

– Почему-то он не признавался Тамаре в своих чувствах, не ухаживал за ней открыто.

– Робкий, значит?

– Совсем нет. В бизнесе он… ух!..

– Наверное, ему не везло в любви.

– Не знаю, – пожал плечами Антон. – В чужую душу не заглянешь.

Обеденное время подходило к концу, и зал опустел. За соседним столиком две женщины лет тридцати заказали творожный торт. Одна из них, элегантная, в платье на бретелях, заинтересованно косилась на Лаврова. Он состроил непроницаемую мину.

– Скажи директору, что я хочу заказать рекламный проект для своего бизнеса.

– У вас детективное бюро?

– Салон магии! – хохотнул сыщик. – Не чета «Эрне»!

– Я серьезно. Наш директор предпочитает масштабные проекты. Вряд ли он…

– Ты главное сведи нас, а я уж сам позабочусь, чтобы наша беседа э-э… прошла в конструктивном русле.

– Ладно.

– Завтра утром. Не позже.

Лавров расплатился за обед, встал и, проходя мимо, подмигнул элегантной даме. Та ответила сдержанной улыбкой. У них бы могла завязаться интрижка… прямо сейчас. Ему стоит попросить у нее телефон, и все. Если бы на ее месте была Глория!.. Восхитительная ночь, которую они провели вместе, не продвинула их отношения ни на шаг. Глория по-прежнему недосягаема и желанна.