Дерзкая книга для девочек - Фетисова Мария Г. - Страница 84

Марк Твен, казалось бы, достиг всего, о чём только может мечтать писатель. Но был ли он счастлив? На это вопрос читатели получили ответ только после смерти Твена в 1910 году, когда была начата публикация его «Автобиографии» и записных книжек.

«Только мёртвые имеют свободу слова. В Америке, как и повсюду, свободу слова для мёртвых». Эти жестокие слова принадлежат человеку, который всю жизнь смешил людей, все произведения которого пронизаны юмором, который любил и ценил шутку. Почему так? Марк Твен честно и прямо отвечает на этот вопрос: «Меня бесконечно поражает, что весь мир не заполнен книгами, которые с презрением высмеивали бы эту жалкую жизнь, бессмысленную вселенную, жестокий и низкий род человеческий, всю эту нелепую смехотворную канитель… Почему я не пишу эту книгу? Потому что я должен содержать семью. Это единственная причина. Быть может, так рассуждали и другие».

Но всё-таки он метал написать такую книгу. В его записках остались заметки о том, что хотел описать Марк Твен в третьей, заключительной книге, посвящённой его главным героям — Тому и Геку.

Гек приходит домой бог знает откуда. Ему шестьдесят лет, он сошёл с ума. И воображает, что он всё тот же мальчишка, ищет в толпе Тома, Бекки и других. Из скитаний по свету возвращается и постаревший Том, встречается с Геком. Оба разбиты, отчаялись, жизнь не удалась. Всё, что они любили, что считали прекрасным, — ничего этого уже нет.

В творческом наследии Марка Твена значится книга «Таинственный незнакомец», оставшаяся незаконченной. В ней есть такие слова:

«При всей своей нищете люби владеют одним бесспорно могучим оружием. Это смех. Сила, доводы, деньги, упорство, мольбы — всё это может оказаться небесполезным в борьбе с управляющей вами гигантской ложью. На протяжении столетий вам, быть может, удастся чуть-чуть расшатать, чуть-чуть ослабить её. Но подорвать её до самых корней, разнести её в прах вы сможете только при помощи смеха. Перед смехом ничто не устоит».

Будем же помнить об этом.

Секреты итальянской кухни

Это случилось в начале Ренесанса. Измученный вечными кулинарными поисками личный повар кардинала однажды поставил на стол перед своим господином макароны. Хоть тот был и кардиналом, за божьим служителем всё-таки водился грех чревоугодничества. Поэтому он постоянно требовал от своего повара всяческие новшества и оригинальности. Увидев впервые новое, незнакомое ему блюдо, кардинал воскликнул: «О, ма карони!», что означало: «О, как мило!» Говорят, так родилось название самой популярной в Италии еды.

Как и о большинстве выдающихся достижений человечества, о макаронах существует множество легенд. История кардинала правдива не более, чем остальные «макаронные» истории, а их очень много. Часть итальянцев готовы горячо спорить, доказывая, что далеко не всё открыто церковниками. Они, например, уверены, что тонкие длинные трубочки из теста на самом деле привёз в Италию Марко Поло. Это был своеобразный сувенир из Китая, где макаронные изделия изготовляли из рисового теста.

Труднее всего доказать или опровергнуть правоту тех любителей макарон, которые твердят, что имя макаронам дали древние греки. Эллины, населявшие когда-то южные области современной Италии, обозначали словом «макероне» в жизни всё, что делало их счастливыми. А были они отменными гастрономами, и потому запросто могли назвать так и осчастливившую их еду. Кстати, слово «гастроном» — тоже греческое. Происходит оно от двух корней: «gastros» (гастрос), что значит «желудок» и «nomos» (номос) — «закон». Сегодня под тем, что когда-то было «законом желудка», мы подразумеваем две вещи:

1) человек — любитель и знаток тонких кушаний;

2) магазин, торгующий гастрономией.

А слово «гастрономия» в нашу современную жизнь было внедрено французами. Они научили нас включать в это понятие, с одной стороны, собственно понимание тонкостей поварского искусства, с другой — совокупность пищевых (преимущественно закусочных) товаров.

Однако с тем, что макароны были известны на итальянской земле ещё со времён Древнего Рима, довольно трудно спорить. Ведь из истории известно, что рабы, которые умели обращаться с тестом (а особенно те, кто мог приготовить из него сушёные изделия, наподобие лапши), стоили в Древнем Риме раз в двадцать дороже любого другого полезного раба. Для сравнения следует отметить, что особо дорогими считались, например, рабы-гладиаторы. Лучшие из них стоили десять — двенадцать цистеров, а цена тех, кто делал макароны достигала ста цистеров. Вот до чего высоко ценилось такое кулинарное ремесло! И это неоспоримое доказательство извечной любви итальянцев к этому виду пищи.

Первые абсолютно достоверные сведения о макаронах даёт нам Боккаччо. В своем знаменитом «Декамероне» он с удивлением пишет об одной итальянской деревушке, где «только и делали, что варили макароны и равиоли в густом бульоне из жирных петухов». Теперь мы с уверенностью можем сказать, что в XIV веке итальянцы уже точно были знакомы с макаронами.

Сегодня в Италии — в доме или ресторане — первое предложенное гостю блюдо будет обязательно мучным. Здесь это называется паста. Пастой могут быть: спагетти — длинные макароны с соусом, таглиателле — широкие полоски, разновидность лапши, или ньоччи — мучные клёцки.

Умение хорошо сварить пасту итальянцы приравнивают к искусству. Вот основные правила, которые обязательно нужно соблюсти при этом: макаронные изделия любого вида нужно опускать только в кипящую воду; варят их исключительно в крутом кипятке; отбрасывают на дуршлаг, когда они ещё чуть твердоваты (для этого состояния макарон здесь существует специальное понятие — «аль дэнте»); обливают их кипящей, а ни в коем случае не холодной водой (это считается варварством); сразу как только вода стечёт, макароны раскладывают по тарелкам и заливают соусом. Чаще всего для этого используют салса ди помодоро — специфический итальянский томатный соус со специями.

Неаполитанки варят свою салсу в течение трёх часов на слабом огне, так что она еле-еле кипит. А вообще, разные итальянские города и провинции отличаются различными рецептами приготовления соуса для спагетти. В Италии известно около пятидесяти его разновидностей.

В большом почёте здесь и другие мучные изделия. Ты удивишься, узнав о том, сколько существует в Италии разновидностей, казалось бы, простой пиццы.

Итальянцы не просто любят и ценят хорошую еду, большинство из них с удовольствием её готовит. А знаменитости всегда не только щеголяли поварскими знаниями, но ещё и собственными умениями в этой области, а также собственноручно приготовленной пищей. Некоторые даже придумывали новые блюда.

Один из редких примеров равнодушия к кухонным делам — Леонардо да Винчи. «Петрарка любил лавры, — пишет он, — потому что лавровый лист лучшая приправа к домашним колбаскам и дичи. Я же таким мелочам просто не придаю значения». Многозначительное высказывание Леонардо не уточняет, что имеет в виду его автор под словом мелочи — то ли лавры всеобщего признания, то ли конкретную приправу как олицетворение кулинарных тонкостей.

А вот Микеланджело был гораздо более разборчив по части пищи. Сохранилось его восторженное письмо от 20 декабря 1550 года. В нём он сообщает своему племяннику: «Достал мартовского сыра целых двенадцать голов! Они великолепны, часть из них отдам друзьям, остальное повезу домой».

В этом случае речь идёт о знаменитом «пармезанском» сыре, без которого невозможно представить себе итальянскую кулинарию. Он связывает все компоненты пищи и придаёт ей особый вкус. Ароматный, тёртый или порезанный кусочками, он — неотъемлемая часть множества национальных блюд. В некоторых таких рецептах сыр является и главной составной частью. Как, например, в случае с воздушным пирогом с сыром. Это мучное изделие наподобие пудинга, только солёное, на основе тёртого пармезанского сыра. «Пудинг» — слово английское и означает «мучную или крупяную запеканку с яйцами и молоком». В зависимости от рецепта он бывает с творогом, фруктами, изюмом или цукатами. Готовят его всегда в духовке, на пару.