Снайперы - Симонова Мария - Страница 62

— Да нет же! — Ей, конечно, было приятно находиться у него на руках, но зачем злоупотреблять? И она сказала: — Я вполне могу сама идти.

— Ты уверена?

— Конечно!

Встав на ноги, она огляделась — место было все то же, неподалеку зияла новая местная достопримечательность — воронка. Кэт спросила: — А как я здесь оказалась?

— Вы вообще что-нибудь помните? Сможете рассказать? — прорезался Валентин из-за плеча у Яна. Кэт очень хорошо помнила все, что пережила у слегов (или у хассов?) до того момента, как заснула. Но вот насчет того, чтобы рассказать…

— Главное вы узнаете, — заверила она, уже направляясь к кораблю. И обернулась к Яну: — А все-таки, как я вернулась?

— Мы тебя ждали двое суток, — сообщил он.

— Неужели так долго?.. — Она была искренне удивлена.

— Не так уж долго, учитывая, что тебя могли забрать отсюда на другую планету, — тут, кстати, пока тебя не было, и такие варианты высказывались. Через сутки мы отправились тебя искать, налетали сотни километров, но безрезультатно. А когда вернулись, у нас вдруг объявилась связь с Землей. Они там пока ничего не понимают, мы тоже — связь еще ничего не доказывает, а очередная планета должна погибнуть только через неделю, так что… В общем, мы продолжали ждать. Уже не знали, что и думать, когда наконец увидели, что ты летишь. То есть что этот слег тебя несет. Донес до корабля, положил и скрылся. Мы тут же выскочили, видим — ты не шевелишься. Я тебя подхватил и бегом на корабль, но тут ты, слава богу, очнулась.

К этому времени они уже были в кабине и рассаживались по креслам.

— Ну вот, — облегченно вздохнула Кэт. — Теперь мы можем свободно лететь домой.

— Подкрепись-ка для начала. — Ян протянул ей ее недоеденную шоколадку.

— Вы знаете, почему мы не можем свободно лететь, — заметил Валентин, не сводя с нее испытующих глаз. Да и остальные находились в нетерпеливом ожидании.

— Теперь можем.

— Барьера больше нет? — быстро спросил Валентин.

— Граница возвращена на старое место. Нам пока не могут позволить летать туда — хоть мы и разумные, но пока еще слишком дикие. То есть негармонизированные. Да, и вот еще что. Я хочу высказать особую просьбу. — Она обращалась непосредственно к Валентину. Он весь встрепенулся:

— У хассов есть к нам просьба?

— Нет, у меня. Я прошу забрать с Хасса людей — тех, что живут в поселке, и отвезти их на Землю. Их держат здесь уже тридцать лет, хотя они ни в чем не виноваты…

Валентин слегка обмяк. Ян подумал, что на этом деле снайпер совсем потерял свою железную форму, — эмоции налицо, нервишки ни к черту. Лечиться пора.

— Это не ко мне, — отмахнулся Валентин. — Думаю, что на Земле у вас будет кому высказать свою просьбу, и к ней наверняка прислушаются. — Он обернулся к капитану: — Ну что, Станислав… Стартуем?

Тот вместо ответа молча глядел на Кэт.

— Барьера больше нет, — еще раз подтвердила она, правильно поняв сомнение в его взгляде. — Вы можете мне верить.

И знаменитый космический ас Станислав Тропилин, кажется, поверил Кэт в Квадрате. Он принялся готовить корабль к старту, а Валентин сказал задумчиво:

— В этом деле для меня есть одна главная загадка. Хассы признали нас разумными, но чужой разум как раз и является наибольшим критерием опасности. Доказательством может служить их же барьер, которым они нас чуть не раздавили. Логически все должно быть наоборот — иные расы, будучи признаны разумными, должны подвергаться уничтожению, пока они слабы и не могут противостоять. Разве я не прав? — обратился он к Яну. Но ответил ему, как ни странно, молчаливый помощник капитана Юрий Жарков:

— Неудивительно, что они хотели нас раздавить, — заметил он. — Удивительно другое — почему передумали? Черт побери, видимо, добрые ребята, эти хассы!

В этот момент корабль дрогнул и легко оторвался от поверхности планеты, начиная обратный путь — домой.

Глава 14

Я ХОТЕЛ БЫ ПОБЕЖАТЬ ЗА ПОВОРОТ…

Они сидели на Мичуринском в открытом кафе, расположенном возле гостиницы «Университетская». День был солнечным и теплым, чирикали воробьи, с площади Индиры Ганди доносились звуки дорожных работ и крики молодежи, катающейся там на гравидосках.

На столе лежала пачка чипсов, стояли два бокала с пепси — все как в старые добрые «добарьерные» времена.

Они не виделись почти две недели — с самого своего прилета на Землю, когда их развели, можно сказать, растащили по разным машинам и увезли в разные стороны. С тех пор Кэт даже дома еще не побывала: рассказы, объяснения, встречи, поездки, закрытые консилиумы — все сплошь мероприятия такого уровня, что казалось, она действительно стала инопланетной принцессой и ее усиленно изучают, хотя и скрывают от основной массы населения Земли факт ее существования. С ней обращались чрезвычайно бережно, приставили к ней небольшой штат, в том числе и личного психолога — она ничего не скрывала, но рассказать о своем контакте, по сути остановившем гибельный барьер, могла очень немногое. Она не выдала бы большей информации, даже если бы ее закололи «разговорчивой» химией. Но ни о чем подобном не было речи, как не было и изнурительных допросов, вообще ничего жесткого, грубого или неприятного. Наоборот, ее старались поменьше утомлять, шли навстречу ее желаниям и даже потакали капризам — к сожалению, далеко не всем, но многим, таким как, например, любовь к плодам манго и к мороженому. А еще ей твердо обещали, что людей с Хасса заберут, только отвезут их не на Землю, а на какой-то Радомир, обживать там новую колонию. Дальнейшие уговоры ни к чему не привели, но все же Кэт надеялась, что это обещание будет выполнено, и Савелич обретет лучший дом на этом Радомире.

А подобное отношение к ней объяснялось на самом деле просто — она являлась единственным контактером, которого предполагалось в дальнейшем использовать. Мало того — контактером, способным повлиять, как было доказано, на решение глобальных мировых проблем. И любое отрицательное воздействие на нее могло сказаться впоследствии самым плачевным образом на всем человечестве, в то время как положительное, наоборот, сулило немалые, хоть и не вполне пока обрисовавшиеся, выгоды.

Не один раз за это время она спрашивала у своих «кураторов» о Яне и получала уклончивые ответы — он, мол, очень занят, его сейчас нет в Москве и прочее в том же роде. Чем дальше, тем меньше ее устраивало такое положение вещей, и дело было не только в Яне — просто ей все это надоело. Пора было возвращаться к нормальной жизни. И она предприняла ряд шагов, результатом которых стала в первую очередь их сегодняшняя встреча.

— Ну, как ты поживаешь? — нетерпеливо спросила у Яна Кэт. — Рассказывай!

— Нормально. Кстати, я на днях разговаривал с Лидой…

— Ты знаешь, а я ведь еще ее не видела… — Кэт не то чтобы запрещали видеться с кем-то и звонить, но мягко «не рекомендовали», убрав из поля ее досягаемости все телефоны и твердо заверив, что родственники о ней предупреждены и с институтом все улажено.

— Ты собираешься дальше учиться? — спросил Ян.

— Разумеется! Я возвращаюсь к учебе ровно через три дня! И вообще я намерена вести обычную жизнь.

— Да ну? А ты уверена, что тебе позволят? Тебя теперь, я гляжу, даже на улицу боятся одну выпускать. — Он слегка кивнул головой вправо-влево — с обеих сторон за дальними столиками сидели со скучающим видом одинокие молодые люди. Еще один «скучающий» стоял у ограды на выходе.

— Они не могут на меня давить. Не тот случай! Я хочу жить своей жизнью, и никто не посмеет мне в этом мешать. А этих — она небрежно махнула рукой — я просто велю убрать. И уберут. Никуда не денутся.

— Не уберут. Просто ты перестанешь их видеть.

— Ну и плевать!.. — воскликнула она сердито. Но Ян расслышал сквозящую за ее бравадой нотку отчаяния.

Ему с самого начала хотелось обнять Кэт — хотя бы просто прикоснуться. Получилось, что, распутывая клубок судьбы, он затянул его в мертвый узел — в результате Кэт оказалась для него менее досягаема, чем в былые времена планета Хасс. Не стоило ему к ней лишний раз прикасаться. Как там: «Люби не то, что хочется любить…»