Снайперы - Симонова Мария - Страница 53

— Честно говоря, — сказал Азиат, сощурившись, отчего неожиданно действительно стал похож на представителя Азии, — я ожидал подобных угроз все то время, пока вы находились в тюрьме. Но, — он как бы в недоумении развел руками, — так и не дождался!

— Естественно, ведь мой свидетель остался жив. Я вам, кажется, уже говорил, что мы не используем грязных методов, в том числе и кровопролития, когда этого можно избежать. — Тут Ян устроился на кровати поудобнее, подложив себе под спину подушку. — Но вернемся к нашей теме: вы, кажется, хотели убедить меня, что я должен отвечать на ваши вопросы. А я так и не понял: какой мне в этом резон?

— Резон прямой, — ответил Азиат как-то без энтузиазма, ненадолго умолк и наконец выложил: — Я вам за это хорошо заплачу. — Его надежда сыграть на внезапности и испуге с треском провалилась, ситуация для него получилась по всем статьям проигрышная, приходилось использовать последнее, крайнее средство — деньги. И без прицела было видно, насколько не радует «крестного папу» такой расклад: уж больно не привык он раскошеливаться в ситуациях, когда можно было бы обойтись давлением и угрозами. Нечего и говорить, что Яна Никольского он бы отжал с особым смаком. Вместо этого ему предстояло отвалить Никольскому кучу денег.

— Так-так, — сказал Ян, всем своим видом выражая искреннюю заинтересованность. — Могу я узнать, о какой сумме идет речь?

— Двадцать тысяч баксов, — произнес Азиат таким тоном, словно объявил в казино самую крупную ставку.

Ян только покачал головой, не удержавшись от легкой усмешки:

— Я вижу, что вы пока не очень представляете себе, какого уровня и масштаба информацию хотите получить. — И отрезал: — Сто тысяч! — Он знал сейчас о снайперах не более чем при первой встрече с Азиатом в кафе «Русалка» и тоже не имел представления о пресловутых уровне и масштабе, поэтому цену назвал с потолка, просто отталкиваясь от названной собеседником суммы. А для убедительности прибавил: — Это вдвое меньше, чем данная информация на самом деле стоит, и вы сами, как только ее получите, сможете в этом немедленно убедиться.

Азиат попыхтел, играя желваками, и наконец выдавил:

— Сорок.

Ян изобразил глубокий тяжкий вздох.

— Семьдесят. Это моя последняя цена, и то при одном условии — деньги вы мне отдадите сейчас, наличными. — Он далек был от мысли, что

Азиат повсюду таскает с собой чемодан, набитый «бабками». Просто понял — собеседник, конечно, очень и очень рассчитывал взять его нахрапом на испуг, но, по логике, шел именно с тем, чтобы предложить ему денег.

— Вы их получите, — произнес Азиат. — Но только в обмен на информацию.

То есть сделка должна была состояться прямо здесь и сейчас: семьдесят тысяч долларов в обмен на всю возможную информацию по снайперам.

— Отлично! — воскликнул Ян. — Давайте деньги!

Азиат достал трубку, потыкал в кнопки и сказал в нее коротко:

— Неси семьдесят.

«Как минимум сотня там точно имеется. Выходит, что продешевил я», — подумал Ян, впрочем, без особой досады.

Скоро на пороге возник до слез знакомый образ — это был мойщик Жорж с уже прорастающими усами. Друзья встречаются вновь! В руке он держал «дипломат» — по знаку хозяина отщелкнул крышку и показал Яну содержимое: толстенькие зеленые пачки сотенных занимали в нем не все место — видимо, «дипломат» содержал раньше как раз сто тысяч, что Ян угадал заранее, не будучи, по новой традиции, ни в чем уверенным.

— Ну что ж… — Ян сложил руки в замок, как бы собираясь приступить к изложению дела. И действительно приступил: — Для начала я хочу познакомить вас с нашим системным аналитиком. Это Павел, — Ян кивнул на Шмита, так и жавшегося на протяжении всего разговора на полу возле тумбочки. — Вставай, Павел, а то простудишься. Сядь пока сюда. — Шмит вылез из угла и робко притулился на краешек кровати. — Еще его называют Семнадцатый. Вообще у нас довольно сложная система обозначений, вы потом сами все поймете, когда посмотрите материал. Кстати, ноутбук с полной информацией находится у него в номере. Я предлагаю сейчас нам всем пройти туда — думаю, что Павел будет не против, при условии, что мы дадим ему… Ну, скажем, десять процентов от сделки. — С этими словами он вопросительно воззрился на Шмита.

— Д-двадцать, — выдавил Шмит, понятия не имевший, что тут, собственно, продают. Зато он, видимо, очень хорошо уяснил сумму — семьдесят тысяч «гринов» — и понял, что ему почему-то дают с нее процент, да еще в этаком вопросительном тоне — мол, может быть, вам это покажется мало? Пускай номер набит вооруженными бандитами, готовыми в любую секунду разнести тебе башку, но раз тебя спрашивают в таком ключе, то, конечно, мало!

— Пятнадцать, — припечатал Ян, — и ни центом больше! — Натурально получилось. И Шмит довольно удачно вписался со своей привычкой торговаться по любому поводу. Что ж, половина дела была сделана, теперь оставалось молиться, чтобы его дальнейший прицел оказался верен и удача не отвернулась от них в основной части операции по выживанию в гостинице «Гагаринекая».

Ян поднялся с кровати, как бы давая понять, что торг закончен.

— Ну что ж, пойдемте за материалами. Павел, веди!

Шмит явно не улавливал сути происходящего и заметно дрейфил. На выходе Ян его подбодрил:

— Да не трясись ты, все будет хорошо. — Сказал это, не таясь: только что он выставил Шмита снайпером, готовым продать родную организацию даже не за семьдесят тысяч, как якобы сделал сам Ян, а всего за десять — ясное дело, что при таком раскладе у мнимого аналитика были все основания вибрировать почище бормашины.

Оказалось, что Шмит и тут живет на четвертом этаже — они поднялись туда на лифте, вышли в длинный коридор и здесь практически сразу столкнулись с проблемой, на которую Ян, собственно, и рассчитывал, однако предполагал, что нечто подобное начнется уже в номере: следом за ними с лестницы в коридор прошли два человека, одновременно из холла впереди выступили еще двое.

— Стоять! — сказал один из них, доставая оружие — неслабую пушку, о которой даже на расстоянии можно было сказать почти наверняка, что это «беретта».

Компания, вероятно, рассчитывала подловить здесь Шмита, может быть, еще с кем-то, однако не с такой толпой народа! И теперь они не то чтобы растерялись, но явно заколебались: откуда им было знать, что Шмит сейчас, по сути, является пленником — он скорее выглядел как человек, окруженный друзьями и, вероятно, охраной. В то же время Азиат и его люди вряд ли могли предположить, что здесь Шмита подстерегли недруги, — больше походило на то, что это была хитрая ловушка и на выручку двоим невольникам обстоятельств пришли собратья-снайперы.

Словом, обе стороны пребывали в заблуждении относительно друг друга, что было на руку Яну со Шмитом, — главное теперь заключалось в том, чтобы суметь правильно воспользоваться моментом.

Несмотря на окрик, Ян, пользуясь общим замешательством, еще некоторое время продолжал идти вперед, ухватив при этом за локоть притормозившего было Шмита: одна из дверей по правую руку была прикрыта неплотно — по небольшой щели было видно, что она не заперта, с ней-то он и хотел поравняться.

— Стой! — раздалось в это время еще и сзади, одновременно со звуком взводимых курков. Это, видимо, Азиат подумал, что они собираются ускользнуть под крылышко «своих», оставив его припертым с двух сторон в этом коридоре без заложников, годящихся, кстати, на роль щита, а в случае чего и баррикады.

Ян как раз уже находился рядом с нужной дверью и понял, что промедление смерти подобно: схватив в охапку Шмита, он кинулся с ним в эту дверь, заорав на прощание:

— Стреляйте, ребята!

Эффект получился отменный: каждый расценил это как приказ противоположной стороне открыть огонь, а поскольку жить охота было всем, то и палить начали практически все разом.

Шмит дико завопил. Они уже были в номере, и Ян уронил его, как мешок с цементом, чтобы захлопнуть дверь в коридор, где наперебой хлопали выстрелы, словно там вдруг стали запускать новогодние фейерверки и шрапнель. Он крутанул замок (защита чисто символическая, захотят — вышибут за раз), потом обернулся ко все еще скулящему Шмиту — оказывается, тот был ранен в ляжку. Подсобив ему подняться с пола, Ян с грехом пополам провел его в комнату, где их встретила следующая душещипательная картина: на разобранной постели сидела пожилая леди в пижаме и папильотках, в руках она держала телефон и тыкала дрожащим пальцем в кнопки. Увидев на своем пороге двоих мужчин, один из которых был окровавлен и с трудом держался на ногах, она по-мышиному пискнула и выронила аппарат, а трубку судорожно прижала к груди.