Охота на Снайпера - Симонова Мария - Страница 36

Он хотел бы увидеть понимание на ее лице – увы, но в этот момент она склонила голову. Возможно, размышляя над его словами?

Кэт просто не желала, чтобы он видел, как ее щеки медленно заливаются краской. Ее захлестнули разочарование и обида: словно она открыла роман, вся уже в предвкушении захватывающего сюжета, а это оказалась чья-то диссертация. Сколько там за ней уже гоняется сил? Подумаешь – одной больше... «Вообразила, что с тобой наконец поговорят о любви? Разбежалась... идиотка. И на лице ведь это ожидание было написано ВОТ ТАКЕННЫМИ буквами, а он по нему – Третьей Силой... А мне на эту силу плевать с небоскреба! – думала Кэт. – На моем хвосте она вовсе и не третья: четвертая – это как минимум».

– Хорошо, я все это учту, – выдавила она, изо всех сил стараясь не выглядеть образчиком влюбленной дурочки, готовой разрыдаться из-за несбывшихся глупых надежд. Резко поднявшись, она развернулась, как бы в размышлении, чем бы заняться. – Что будем делать? Может, опять поменяем внешность? Натуральные цвета я уже все попробовала, осталось... – она провела рукой по его лишенной волос голове, вздохнула: – разве что обриться.

– Но на удостоверении ты с волосами, – растерянно сказал Ян. – Фотографию уже не поменяешь.

– Да? Ну ладно. Тогда я просто приму душ.

Ян тоже встал – даже зная, в чем дело, он сейчас бессилен был что-либо поправить. Иногда умение видеть будущее, незримо присутствующее в настоящем, складывающееся из его мельчайших деталей, способно сослужить чертовски плохую службу. Он знал, что Кэт может пообещать и даже поклясться, но, когда он уснет – а он уснет, потому что работал всю прошедшую ночь и лишь чуть-чуть с утра покимарил в кресле, – она ни за что не сможет усидеть целый день в номере. Именно поэтому он прежде всего предупредил ее о дополнительной, очень труднообъяснимой и наиболее непредсказуемой опасности. А теперь попробовал поймать ее за руку:

– Кэт, постой!

Она ловко ускользнула, уронив через плечо:

– Тебя с собой не беру, и не мечтай, но обещаю быть очень осторожной! – Подхватив сумку, где были купленные ими сегодня одежда, а также туалетные принадлежности, она скрылась в ванной. Вскоре оттуда донесся шум воды.

Ян уселся на покинутое ею место, сожалея, – но не о расстроившем Кэт разговоре, а о том, что не позаботился заранее проверить ванную на предмет наличия в ней подозрительных дверей и всякого такого. Он предпочел бы находиться там, при ней: никто не поручится, что «нечто» не объявится сейчас рядом с нею, и лучше бы при сем присутствовать. Утешало одно: видимо, создание телепортационного канала – не такая уж простая задача, иначе Третья Сила добралась бы до Кэт гораздо раньше, ведь было предостаточно случаев, когда она оставалась без присмотра – взять хотя бы его «отлучку» в виртуальность. Когда даже минутная потеря ее из виду связана с риском ее потерять, изрядно же ему пришлось рискнуть! А что делать – приходилось уповать на то, что Третья Сила заодно с остальными потеряла их из виду. И пока что происходящее это подтверждало. Сейчас ему ничего не оставалось, кроме как охранять дверь ванной и уповать на то, что Кэт серьезно отнеслась к его предупреждению. «Впрочем, – подумал он, – не мешает предпринять и еще кое-какие меры безопасности».

Ян развернулся к компьютеру. Спустя некоторое время он отключил его, пересел на кровать, подложил под спину подушку и принялся ждать.

Так его и застала Кэт, пропадавшая в ванной не меньше часа: полулежащим на кровати и, к ее разочарованию, крепко спящим. Это было тем более обидно, что она успела произвести некоторые изменения в своей внешности – конечно, не обрилась наголо, но коротко обрезала волосы и уложила их, создав «мокрый эффект». Еще она долго колебалась, как к нему выйти: к примеру, девушка выходит из ванной, обернутая полотенцем – что может быть естественней?.. «Ну да, а к тому же бледная от волнения и вовсе не такая уверенная в себе, как хотелось бы». В результате она появилась в только что купленном деловом костюме – приталенный бежевый пиджак, узкая юбка с разрезом, туфельки на средней шпильке – и уже предвкушала его реакцию. Кстати, вопрос о том, чем они будут заниматься весь оставшийся день – сидя в номере? – оставался открытым. Для нее, но, как выяснилось, не для него – он попросту дрых.

Кэт постояла над ним в нерешительности – соблазн разбудить и насладиться его изумлением был велик, но лишь теперь она подумала о том, как он, должно быть, устал после ночного бдения за компьютером. И ведь все исключительно ради нее – сам он, уж наверное, мог бы спокойно улетать с Земли, куда ему вздумается, под своим настоящим именем. Кэт уже протянула руку, но лишь осторожно поправила ему подушку.

Самой ей спать совершенно не хотелось. Кроме того, ей давно уже не давала покоя мысль об одном человеке, которого ее тайное бегство с Земли способно убить, причем безо всякого преувеличения, – о бабушке. Разумеется, нечего было и думать навестить ее перед отъездом. А вот позвонить... Всего несколько слов. И огромный груз – долой с души. Кэт со вздохом поглядела на Яна – он, уж конечно, был бы против, несмотря на то, что пожилой женщине грозит удар. Ну а как бы он поступил, если бы речь шла о его любимой бабушке? Кажется, Кэт знала ответ – по крайней мере, сама она собиралась поступить именно так.

Разумеется, в номере был телефон, но она была не настолько глупа, чтобы звонить с него. Прежде чем выйти, она еще раз напоследок взглянула на Яна и на секунду замерла, заколебалась, представив, каково ему будет, если, открыв глаза, он не обнаружит ее в номере. Ну... в любом случае удар ему, в отличие от бабушки, не грозит. А она собиралась обернуться моментально; вряд ли Ян, не спавший ночь, успеет проснуться.

Купив карточку у автомата в нижнем холле, она с него же и позвонила. При звуке чуть надтреснутого бабушкиного голоса, сообщающего, что в данный момент ее нет дома, у Кэт дрогнуло сердце. Вообще-то она терпеть не могла автоответчики и никогда с ними не разговаривала, но в данный момент это ее устраивало: оставить сообщение куда проще, чем напрямую лгать взволнованной старушке. Она сказала, что подвернулись горящие путевки в Прибалтику, что уезжает она прямо сейчас и едва ли успеет зайти. Кэт стоило немалого усилия говорить с присущей ей легкостью – так, чтобы находящийся далеко от тебя человек почувствовал улыбку, хотя саму ее коробило от собственного лживо-беззаботного тона.

Положив трубку, Кэт несколько секунд постояла у автомата. На душе было муторно – немногим легче, чем до звонка. Ба, конечно же, расстроится, тем более что позвонить ей «из Прибалтики» не удастся – никто еще не изобрел межзвездную телефонную связь. Но – делать нечего. Остается вернуться в номер и запереться там со своими тревогами и переживаниями до завтрашнего утра. И со своей любовью, не востребованной по ряду очень уважительных причин.

За размышлениями Кэт неожиданно для себя свернула не к лифтам, а к широким стеклянным дверям, ведущим на улицу. Чуть поразмыслив, она решила, что отсутствует не более пяти минут и ничего не изменится, если она пропадет еще минут на десять; уткнуться в телевизор или всплакнуть рядом со спящим Яном – все это еще успеется, тем паче что она очень хорошо представляла себе, как за день бездействия минуты превратятся в черепах, передающих друг другу эстафетную палочку времени. Словом, она не видела ничего дурного в том, чтобы немного пройтись, но далеко, разумеется, уходить не стоит.

Выйдя из дверей и перейдя через улицу, Кэт поравнялась с летним кафе – одним из тех, где столики стоят прямо на тротуаре; их было всего пять, спрятанных от солнца под разноцветными зонтиками. Место было тихим, и Кэт сочла его вполне подходящим для приземления: можно считать, что она никуда не уходит, гостиница практически напротив, и, если Ян выбежит ее искать, то главный вход вот он, как на ладони.

За продавца здесь был повар-автомат, представлявший собой в комплексе цепочку агрегатов, двигавшихся за прозрачной витриной: каждый узел был занят приготовлением отдельного блюда, так что можно было воочию лицезреть процесс превращения сырых продуктов во что-то более или менее съедобное. Заказанный ею пирожок с мясом съехал по спиральной ленте, покрываясь на глазах румяной корочкой, и плюхнулся на тарелку, рядом с которой манипулятор выставил бутылку «пепси».