Мой идеальный смерч. За руку с ветром - Джейн Анна - Страница 26

А Маринка все продолжала оставаться в восторге от своего Сашеньки. Конечно, я не знаю, как у нее язык повернулся называть этого здорового чувака с пирсами и тату на руках Сашенькой, но факт оставался фактом. Маринка все больше в него влюблялась и выглядела восторженной дурочкой. Правда, они пока так и не встретились, но ей, по-моему, было достаточно просто разговаривать с ним и переписываться по телефону или Интернету.

– Опять ты с телефоном не расстаешься, – сказал неодобрительно отец и осторожно поинтересовался: – С Денисом переписываешься?

– Не-а, он отдыхает пока, – беспечно отозвалась я. – Это я с девчонками. Слушай, пап, а он тебе нравится? Ну, Дэнка?

Папа внимательно посмотрел на меня через зеркало заднего вида.

– Маша, ты не представляешь как.

– Без сарказма!

– А это и не сарказм, – вздохнул он, поворачивая руль. В последнее время папа какой-то усталый. Оно и понятно: все время на работе. И, кажется, у них там что-то грандиозное намечается – весь отдел пашет как проклятый (по словам папы). Даже маме уже стало интересно, что там такое у них случилось, что ее муж иногда не приходит домой сутками. Я даже слышала недавно сквозь сон, как недовольная мама, которая пошла в отпуск, ждала его до трех утра и выговаривала:

– Женечка, ну сколько уже можно? Ты что, всех бандитов решил переловить? Или ты один за весь отдел работаешь? – тут голос ее стал подозрительным: – Или ты на мужа Семеновой насмотрелся?

– А что муж Семеновой? – из вежливости поинтересовался тогда папа и я тоже – только мысленно.

– Ничего! Он, перед тем как к другой уйти, тоже на работе сидел сутками, – вспылила мама.

– Вера, ну ты скажешь, конечно, – отвечал тогда папа раздраженно. Но на следующий день приехал домой не так поздно и купил маме цветы, а мне – торт. Тогда у нас дома случилась чуть ли не целая трагедия – маме показалось, что папа как-то не так себя ведет, и она два дня обсуждала со своей близкой подругой по телефону, что «Женька стал какой-то подозрительный, как будто бы вину заглаживает, зачем ему еще подарки мне неожиданно дарить?». Успокоилась мама только через пару дней, когда у нас в гостях побывал дядя Гоша, тот самый папин коллега, которого мы однажды встретили с Дэном на улице. Он поговорил с мамой, и она стала поспокойнее.

– Пап, тебе он правда нравится? – спросила я еще раз.

– Твой Денис – очень хороший парень. Я рад, что ты нашла себе достойного молодого человека, – отозвался родитель, не отрывая взгляда от дороги.

– Правда?

Я зажмурилась от удовольствия. То, что Смерч нравится моим родителям, было для меня очень важно.

– Нет, вру.

– Папа!

Он хитро улыбнулся.

– Зачем я буду тебе врать? Я людей умею чувствовать. Когда еще я вас встретил в мае, он мне понравился. Есть что-то в нем, Маша, что заставляет людей ему доверять. И знаешь, что самое главное?

– Что?

– Он не использует это против других.

– Ну, когда как, – вспомнила я тут же его хитрость насчет того, что он якобы любит Ольгу. Но, кстати, Дэн был прав – если бы он сказал, что просто хочет помочь своей старинной подружке, потому что та боится встречаться с Ником и хочет его от себя отвадить, я бы не стала с ним общаться. Ведь я бы в жизни не поверила ему, что Кларский – бандит и что сам Денис просто так хочет помочь Князю, которую, как оказалось, знает со школы! А так для меня был веский аргумент: Смерчинский, как и я, – несчастный влюбленный. Мы в равном положении. Мы хотим добиться своего. Вот же он стратег.

«Ура, у нас есть свой стратег! Аве стратегу!» – тут же начали строчить головастики.

– Я, Мария, насмотрелся в своей жизни на людей, которые умеют заставить себе доверять, – усмехнулся отец, поворачивая направо. – Обычно это огромный соблазн.

– Соблазн?

– Конечно. Это легкий способ делать деньги и получать власть. И многие из таких людей рано или поздно оказываются за решеткой. А твой Денис другой породы.

– Смерчик такой, – закивала я.

– Он хороший защитник. А это главное в мужчине – уметь защитить свою жен… девушку.

– Да?

– Да.

– Ну, дерется он прикольно, – отозвалась я, вспомнив сценку около кафе. – Правда, я сначала думала, что он слабенький и хиленький, но он просто открытого насилия не любит.

– А Денис дрался? – удивился отец. – Когда? Зачем?

– Э-э-э, ну так, дружеский спарринг, – решила я не портить впечатления о моем парне. А то предок подумает еще, что Дэнка только и делает, что шатается по улицам и дерется со всеми без разбора.

Папа на меня посмотрел и только улыбнулся. Изредка он оглядывался или смотрел в зеркала заднего вида, словно ожидал увидеть на дороге позади нас кого-то, и, по-моему, был удовлетворен тем, что видел. Он довез меня до универа, высадил и хотел пойти вместе со мной под предлогом того, что ему скучно будет меня ждать и что он понесет учебники, но я заартачилась, и папа все-таки остался в автомобиле. Сказал, чтобы я управилась с делами побыстрее, мол, отвезет меня домой, а потом вновь поедет на работу.

В университете было непривычно – невероятно пусто и тихо. Студенты как класс просто-напросто отсутствовали. Преподавателей почти не было видно. Абитуриенты с родителями и без еще не успели приехать. И только в библиотеке было достаточно оживленно – целая вереница сдающих книги. Забавное наблюдение – все были с тяжелыми пакетами и большими сумками, однако в отличие от «взрослых» очередей в больницах и на почтах никто не ругался, выясняя, кто где стоял и когда занял очередь. Напротив, все были спокойными, шутили и даже несколько раз пропустили без очереди студенток с детьми и замыленного парня, который дико торопился, опаздывая на поезд.

Я встала в хвост вереницы, а через минуту ко мне подошла одногруппница Регина, подруга Князевой, на время скрывшейся из моей жизни. Очередь продвигалась медленно, и от нечего делать мы разговорились. Регина как бы невзначай поинтересовалась как у меня дела и не выхожу ли я замуж этим летом за Дениса Смерчинского. Я, конечно, ответила, что не собираюсь и решусь выйти за него лет эдак через сорок, а после призвала не верить глупым слухам.

– Ой, а еще я слышала, что ты беременна, – ляпнула одногруппница. Люди впереди это услышали и любезно стали предлагать мне пройти в самое начало очереди. А кто-то заметил не вовремя, что там в зеленой футболке – девчонка с видео, ну, та самая, которая подружка Смерчинского.

У меня непроизвольно дернулся глаз.

– Я не беременная, – прошептала я возмущенно. – Я нормальная. Как все люди!

Видимо, взгляд у меня был соответствующий, и Регина понимающе кивнула. Вроде бы поверила. Остальные попялились немного, похихикали и отвернулись.

Хэй, Смерч, сделай что-нибудь, но пусть они прекратят считать меня… такой!

Прозрачный Дэн, который с каждым днем становился все более и более материальным и ярким, и его прекрасная фея услышали это, находясь где-то далеко, за чертой горизонта, и засмеялись. Они были не против детей. Лет через десять. Или сорок шесть.

Я перевела разговор на нейтральную тему – на летнее времяпровождение.

– Эх, этим летом никуда не поеду, наверное, – пожаловалась Регина. – Может, только на озера с друзьями, и то – не факт.

– А я тоже никуда не поеду, – вздохнула я. – Хотя… Меня обещали взять в горы. Там и озера есть…

– А да, там классно. Я была в прошлом году: и снег, и цветы, и зелень, и высота. Дух захватывает, – стала хвалить это местечко Регина. – Эх, повезло Оле, она в Галаз полетела.

– Повезло. Мне бы то… – Я внезапно замолчала. Зрачки у меня расширились от изумления, сердце сжалось в плохом предчувствии, и я переспросила: – Куда-куда она полетела?

– В Галаз, – повторила Регина.

– Куда?!

– Галаз, Маша. Это известный курортный городок на Черном море, они с семьей часто туда летают.

Я едва не уронила пакет с книгами.

– Ты уверена?

Регина посмотрела на меня, как на ненормальную.

– Конечно. Она досрочно сдала последний экзамен и…