Райский уголок - Симмонс Сюзанна - Страница 7

— Я люблю цветы, — честно призналась Джейн. — К сожалению, мне никогда не хватало времени на их выращивание.

Мисс Наоми с завидной ловкостью удерживала свою чашку с блюдцем и тарелочку с пирогом на коленях.

— А чем вы занимаетесь? Джейн старательно подбирала слова:

— Путешествую. Немного занимаюсь благотворительностью. Кроме того, я — консультант.

Рэйчел Мейфэр поставила чашку на столик в стиле рококо и наклонилась к Джейн:

— Какого рода консультант, моя дорогая? Сестры Мейфэр проявляли явное любопытство.

Ну что ж, она немного расскажет о себе. И по возможности постарается сделать свою легенду правдивой. Она приняла это решение еще задолго до того, как покинула Лондон, собираясь на острова. Не имея права сказать всю правду, опасаясь выдать себя, Джейн искренне надеялась, что наихудшим грехом, в котором она будет виновна, будет грех умолчания.

— Я определяю подлинность старинной мебели, серебра, предметов искусства и антиквариата. В моих услугах нуждаются частные коллекционеры, музеи, а также крупные аукционы, например Сотсби.

— Как интересно! — воскликнула мисс Наоми, хотя было очевидно, что она далеко не все поняла из рассказа Джейн.

Эстер Мейфэр это явно не заинтересовало. Но глаза Рэйчел зажглись искренним интересом.

— Вы хотите сказать, что можете определить, является ли предмет подлинником или подделкой?

Джейн кивнула.

— Например, осматривая предмет старинной английской мебели, я спрашиваю себя: все ли ножки подлинны? Была ли произведена замена только металлического каркаса или проведены обширные реставрационные работы? Я подробнейшим образом изучаю историю его создания и владения им. В некоторых случаях я могу даже обнаружить какой-либо предмет обстановки на одной из картин того времени. — Джейн сделала глоток остывшего чая. Она решила не упоминать, что многие считали ее способности сверхъестественными. — Недавно директор Сотсби попросил меня посмотреть пару «павлиньих» столов эпохи Георга Второго. Аукцион оценил эту парочку почти в пятьсот тысяч долларов.

— Невероятно! — воскликнула Рэйчел. — И они оказались подлинными?

— Очень даже подлинными и неописуемо впечатляющими, — заверила ее Джейн.

— В таком случае вы своего рода детектив.

— Полагаю, можно сказать и так.

Безо всяких церемоний Эстер Мейфэр сменила тему:

— Насколько я помню, в своем письме вы написали, что живете в Нью-Йорк-Сити, мисс Беннет.

— У меня есть собственный дом в Нью-Йорке и квартира в Лондоне.

— Я всегда мечтала путешествовать и посмотреть мир! — воодушевленно воскликнула Рэйчел Мейфэр. — Как я завидую вам!

— От зависти, ненависти и злобы и всей немилосердности избавь нас, великий Господи, — произнесла нараспев мисс Наоми.

— Аминь, — Эстер взяла еще кусочек пирога, целиком запихивая его в рот.

— Что заставило вас выбрать наш маленький островок для каникул, мисс Беннет?

— Мне хотелось обрести спокойное местечко первозданной красоты, убежище, сокрытое от назойливого любопытства вездесущих туристов. — Это действительно было правдой. Просто неполной. — Возможно, сначала меня привлекло именно название острова — Рай.

— «Сегодня будешь ты со мной в раю». Евангелие от Луки, — снова нараспев проговорила мисс Наоми.

— Аминь, — добавила Эстер, проглатывая пирог.

— Вне всяких сомнений, для вас это было долгим и утомительным путешествием, мисс Беннет, — заключила Рэйчел.

— Да, это так.

— Возможно, вам бы хотелось уединиться в своем коттедже для того, чтобы распаковать вещи и немного отдохнуть перед ужином.

— С удовольствием.

— Я покажу мисс Беннет дорогу в «Дали-лу», — предложила Эстер.

— Это было бы более чем любезно с твоей стороны, сестра, — произнесла Рэйчел. — Если мы что-то упустили, пожалуйста, не мешкая сообщите нам.

— Вы очень гостеприимны. Ваш чай и пирог весьма изысканны, мисс Наоми. А благоухающие букеты цветов в доме, должно быть, были только недавно срезаны в вашем саду, мисс Мейфэр. Я не припомню, чтобы когда-либо мне доводилось видеть столь роскошные цветы. Вы все были очень приветливы со мной и сделали все возможное для того, чтобы я чувствовала себя уютно.

— Обычно мы ужинаем в семь в столовой, но, возможно, сегодня вечером вы предпочтете, чтобы поднос принесли к вам в бунгало? — осведомилась Рэйчел в дверях огромного дома.

— Честно говоря, я давно уже так не уставала.

— Тогда я велю Бенджамину оставить поднос на крытой веранде на тот случай, если вы решите хорошенько отдохнуть.

— Благодарю вас, мисс Рэйчел.

— Сюда, мисс Беннет, — позвала Эстер Мейфэр, быстро шагая своими длинными ногами через зеленую лужайку.

Рэйчел задумчиво покусывала губы, что было ей весьма несвойственно, наблюдая, как элегантная мисс Беннет и Эстер направляются к сдававшимся в аренду коттеджам.

Наоми произнесла вслух вопрос, который был на уме у обеих сестер:

— Интересно, кто она.

— Не знаю.

Ярко-голубые глаза — слишком уж часто появлялось в них бессмысленное и отрешенное выражение — провожали удаляющиеся фигуры.

— Возможно, мисс Беннет именно та, кем кажется.

— Возможно.

Они постояли еще с минуту. Затем Наоми проговорила:

— Хотя внешность иногда бывает обманчива, не так ли?

У Рэйчел чуть заметно дрожали руки, когда она открывала зеркальную дверь в ожидании младшей сестры. Они вошли в дом, где прожили вместе почти всю свою жизнь.

— Да, моя дорогая, боюсь, это так.

Глава 4

Чудесная ночь в Раю.

Первая ночь в Раю, подумала Джейн, прогуливаясь по пустынному берегу.

Воздух приятно освежал — его температура составляла всего двадцать пять градусов. А легкий бриз, повеявший с Карибского моря, нежно ласкал ее кожу. Мелкий, шелковистый на ощупь песок казался дочиста вымытым морской водой; к тому же он все еще хранил в себе дневной жар.

Воздух был напоен множеством легких ароматов — растущих вдоль пляжа диких орхидей, пурпурной китайской розы, пряного ярко-желтого гибискуса, тонкие лозы которого обвивали каменную стену, и кокосовых пальм, ряды которых бесконечно тянулись вдоль берега, разделяя землю и море.

Джейн выбрала место наугад, опустила свою плетеную сумочку на землю и, подойдя к краю воды, остановилась. Она всматривалась вдаль сквозь небольшую бухточку, словно пыталась разглядеть в темноте величественную бухту Проповедника. Вдалеке то тут, то там вспыхивали одинокие огоньки: возможно, это светились окна в каком-нибудь доме Пургатори, а может, покачивался на лодке рыбака фонарь или летали тропические светлячки.

Бархат раскинувшихся над головой небес украшали мириады сияющих звезд. Царившая в небе луна проливала свой холодный и скупой серебряный свет на окутанную тьмою землю, словно освещая ее путь.

Волны омывали берег, нежно отступая возле самых ее ног. Полы длинного халата, который она накинула себе на плечи, едва проснувшись, мягко обнимали ее икры. Вот до них добралась вода. Но ей было все равно.

— Вот я и в твоем драгоценном Раю, Чарли, — прошептала она. — Бархатное небо. Ласковая вода. Шелковистый песок. Луна и звезды. Тропические деревья, пальмы и морские водоросли.

Джейн наклонилась и подняла причудливую морскую раковину. Сверкающие грани, острые углы, отполированные бесконечным движением воды — или, возможно, это была просто маленькая разноцветная галька, — сияли словно драгоценные камни, рассыпанные на ее ладони.

— Правда даст тебе свободу, — произнесла она вслух, забрасывая гальку обратно в море — Именно этому ты всегда учил меня, Чарли. Ну что ж, вот я и здесь, в Раю. Надо выяснить наконец правду, и, черт возьми, уж пусть она освободит нас обоих.

Джейн почувствовала, как неожиданное жало слез вонзилось в ее глаза, а в горле встал комок.

— Я все еще скучаю по тебе, папа, — прошептала она.

Что она помнила о своем отце?

Чарлз Беннет был привлекательным мужчиной, очаровательным мужчиной, мужчиной, который буквально излучал обаяние. Она любила звук его голоса, прогулки с ним в парке рука об руку; любила то, как он неизменно называл ее Корделия, когда они оставались наедине.