Стан-убийца - Сименон Жорж - Страница 6

— «Пушка» у вас с собой?

Вскоре он переходил улицу, и заметивший его инспектор Жанвье перестал вытирать столики на террасе.

Люка лихорадочно сжимал в руке часы, но, как всегда бывает при чрезмерном усердии, он забыл заметить время, когда Мегрэ вошел в гостиницу, и теперь был не в состоянии определить, когда истекут пять минут.

Впрочем, ему не пришлось мучиться по этому поводу, так как через какое-то время, показавшееся Люка необыкновенно коротким, окно открылось, и Мегрэ, хмурый, как никогда, сделал ему знак прийти в комнату.

Люка показалось, что, кроме Мегрэ, в комнате никого не было, но когда он вошел, взобравшись по темной лестнице, где пахло скверной кухней и туалетом, то вздрогнул, увидев у своих ног тело женщины.

Он бросил взгляд на Мегрэ, и тот сказал:

— Мертвая, конечно!

Было видно, что на преступлении как бы поставили подпись: у жертвы было перерезано горло, как и у всех жертв Стана. Кровь была повсюду: на кровати, на паркетном полу, и убийца вытер руки полотенцем, на котором виднелись бурые пятна.

— Это он?

Мегрэ пожал плечами, оставаясь на месте посередине комнаты.

— Я сообщу его приметы нашим людям, чтобы его не выпускали из гостиницы!

— Как хочешь…

— Я бы послал одного инспектора на крышу на случай, если…

— Понятно…

— Сообщить шефу?

— Погоди…

Трудно было разговаривать с Мегрэ, когда у него бывало такое настроение. К тому же Люка ставил себя на место своего начальника, который сам подсказал, что над ним будут смеяться.

На самом деле все будет хуже, чем просто смешно: он мобилизовал крупные силы полиции, когда уже было слишком поздно, а ведь преступление совершалось, можно сказать, на глазах у Мегрэ и с его ведома, ведь это он послал Озепа в гостиницу «Босежур»!

— Если придет кто-нибудь из банды, их арестовывать?

Утвердительный, или скорее безразличный, кивок головой. Люка наконец вышел. Мегрэ остался один посреди комнаты, куда через открытое окно лился яркий свет.

Он вытер пот со лба, машинально раскурил потухшую трубку.

— Который час?..

Тут он вспомнил, что остался один, и вытащил из кармана часы. Было тридцать пять минут четвертого, наверху не унимался аккордеон, а по соседству беззаботно, как кошка, спала девушка.

— Где Мегрэ? — спросил начальник уголовной полиции, выйдя из автомобиля и столкнувшись с Люка.

— Он в комнате.. Это номер девятнадцать на третьем этаже… Люди из гостиницы пока ничего не знают…

Чуть позже шеф полиции застал Мегрэ сидящим на стуле посреди комнаты, в двух шагах от трупа.

Комиссар с выражением упрямства на лице курил трубку. Он не обратил внимания на прибытие высокого начальства.

— Надо же такому быть, старина! Кажется, мы с вами сели в лужу…

В ответ он услышал ничего не значащее ворчание.

— Значит, пресловутым убийцей оказался человечек, приходивший предлагать вам свои услуги!.. Признайтесь, Мегрэ, что вы могли бы с большим недоверием отнестись к нему и что поведение Озепа было по меньшей мере подозрительным…

Лоб Мегрэ пресекала крупная вертикальная морщина, а выдвинутая вперед челюсть придавала ему выражение могущества.

— Вы считаете, что он не мог уйти из гостиницы?

— Я в этом уверен… — ответил комиссар так, словно для него это не имело никакого значения.

— Вы его не искали?

— Пока нет…

— Думаете, его легко будет взять?

Мегрэ отвел взгляд от окна, скосил его на своего начальника, потом тяжело вперил в него. Была некая торжественность в этой медлительности, в сомнениях, в двусмысленности фраз комиссара.

— Если я ошибся, то он постарается уложить несколько человек, прежде чем сдаться. Если же не ошибся, то все произойдет само собой…

— Я вас не понимаю, Мегрэ. Вы сомневаетесь в том, что Стан и ваш Озеп — одно и то же лицо?

— Я убежден, что недавно здесь было два человека, один из них — Стан Убийца…

— Ну и…

— Повторяю, шеф: я, как и все, могу ошибаться. В этом случае я приношу вам свои извинения, потому что будет скандал. Развязка, к которой, похоже, идет эта история, меня не удовлетворяет. Что-то здесь не клеится, я это чувствую. Если бы Озеп был Станом, то не было бы причины, чтобы…

— Договаривайте!

— Это слишком длинно. Который час, шеф?

— Четверть пятого. А что?

— Ничего…

— Вы остаетесь здесь, Мегрэ?

— Да, до нового приказа…

— А я тем временем пойду взглянуть, чем занимаются наши люди.

Они задержали Шпината, который, как и предсказывал Люка, пришел на свидание с молодой женщиной. Поляку сказали, что его землячку убили, он побледнел, но когда заговорили об Озепе, он даже не пошевелился.

— Не может быть, чтобы она умерла! — повторял он, когда его вели в участок.

Когда же об этом задержании сказали Мегрэ, он только буркнул:

— На него мне плевать…

Он по-прежнему сидел в комнате наедине с трупом.

Спустя полчаса пришел Одноглазый и был арестован, едва переступил порог. Он сдался даже глазом не моргнув, но когда ему сказали о смерти женщины, попытался вырваться и побежать наверх.

— Кто это сделал? — кричал он. — Кто ее убил? Это вы, так ведь?

— Это Озеп, иначе Стан Убийца…

Тогда он успокоился и переспросил, хмуря брови:

— Озеп?

— Уж не станешь же ты говорить, что не знаешь своего главаря?

Сам шеф полиции проводил этот поспешный допрос в коридоре, и ему показалось, что легкая улыбка блуждает на губах арестованного.

Потом появился один из второстепенных — Химик, который в ответ на все вопросы только ошалело смотрел, как будто никогда не слышал ни о женщине, ни об Озепе, ни о Стане…

Мегрэ все еще был наверху, решая все ту же задачу в поисках ключа к пониманию сути событий.

— Хорошо! — пробормотал он, когда ему сообщили об аресте Бородача, который сначала неистово сопротивлялся, а потом стал рыдать, как ребенок.

Вдруг он поднял взгляд на Люка, принесшего ему эту новость.

Ты ни на что не обратил внимания? — спросил он. — Уже арестовали четверых одного за другим, и никто не оказал серьезного сопротивления, а ведь такой человек, как Стан…

— Но ведь Стан — это Озеп…

— Ты его нашел?

— Пока нет. Нужно было дождаться, когда вернутся все сообщники, а уж потом переворачивать гостиницу вверх дном, не то они издалека почуяли бы неладное и не попали бы в мышеловку. А теперь почти все задержаны, главный начальник объявил осадное положение. Все наши люди сейчас внизу, и они тщательно обыщут все здание от подвала до чердака, если там…

— Послушай, Люка…

Сержант, собиравшийся уходить, задержался, глядя на Мегрэ с чувством, похожим на жалость.

— Я вас слушаю.

— Одноглазый — это не Стан. Шпинат — это не Стан. Бородач — тоже не Стан. И все же я убежден, что Стан жил в этой гостинице, и вокруг него группировались все остальные!

Люка молчал, давая возможность комиссару выговориться.

— Если бы Озеп был Станом, у него не было бы никаких причин приходить сюда и убивать свою сообщницу. Если же он не был Станом… — Вдруг он встал так резко, что сержант вздрогнул. — Посмотри на всякий случай на плечо этой женщины… Да, на левое…

Он наклонился, а Люка отодвинул на плече платье, обнажив очень белое тело, а на нем — знак, которым американцы клеймят женщин-преступниц.

— Ты видишь, Люка?

— Но, начальник…

— Ты так и не понимаешь? Стан — это была она!.. Я читал что-то в этом роде, но не связывал с этим делом — так я был уверен, что Стан — это мужчина… Четыре или пять лет назад в Америке женщина во главе банды преступников совершала нападения на удаленные фермы, точно так, как было здесь… И так же, как здесь, жертвам перерезала горло рука этой женщины, жестокость которой смаковали американские газеты…

— Это она?

— Я почти уверен… Но я точно узнаю это через час, если найду нужные документы. Когда-то я вырезал несколько страниц из одного журнала… Поедешь со мной, Люка?