Токей Ито (Художник А. Громов) - Вельскопф-Генрих Лизелотта - Страница 34

— Ну, так начинай…

— Ты привез нам очень хорошее оружие, и поэтому я хочу предупредить тебя как брата.

— Токей Ито пошел настраивать всех против меня?

— Нет, есть кое-что другое… Должны ли Длинные Ножи знать, что ты доставил нам оружие?

— Черт побери?! Совсем ни к чему им об этом знать. Если вы хотите получить что-нибудь от меня, смотрите, не раскрывайте и рта!

— Мы будем молчать. Но можешь ли ты рассчитывать на Шефа Де Люпа… я имею в виду вашего разведчика Тобиаса?

— Что это ты заговорил о нем? Он же в Блэк Хилсе.

— Он в стойбище.

— Проклятье! Этот бродяга знает?..

— Нет, не знает. Но расспрашивает тут. Я тебя не выдал.

Тобиас с интересом прислушивался, что еще о нем скажут.

Рэд Фокс подбоченился.

— Я хочу тебе кое-что сказать… Тебя как зовут?

— Чапа. По-вашему значит Бобер.

— Так вот, за оружие я… вот ведь какая чертовщина. Несчастный проныра, краснокожая собака этот Тобиас… осмелился приехать сюда! Как только я вернусь на форт, я уж позабочусь, чтобы его наказали как следует. Он расспрашивал тебя?

— Да.

Рэд Фокс затопал ногами.

— Все пропало!.. Как же сломить Токей Ито!.. Как?.. Нет — бежать, как можно скорее бежать, прежде чем Тобиас что-нибудь разнюхает… Но кто же заплатит? Черт побери!

Чапа сочувственно улыбнулся.

Рэд Фокс побледнел, невероятное возбуждение внезапно уступило место страху. В гневе он схватил пригоршню разложенных золотых монет и швырнул их в стенку палатки.

— Тобиас еще за это поплатится! — И Рэд Фокс выбежал из палатки.

Тобиас приник к земле. Прошло немного времени, и он различил топот уносящегося галопом коня. Делавар отбросил одеяло.

— Неплохо! — с восхищением сказал он Чапе. — Убрался.

Хитрец кивнул:

— Зато он теперь возненавидел тебя.

— Если мне и попадет от белых, я хоть буду знать, за что, — отмахнулся Тобиас.

— Ладно. Надо позвать остальных. Тебе больше нечего прятаться. — Чапа подошел к Бакерико. — Смотри-ка, Монито открывает глаза. Это хорошо. С ним-то мы и заключим сделку.

Чапа — Курчавый покинул палатку, он скоро вернулся с двумя бородатыми контрабандистами, старым и молодым. Оба выглядели обыкновенными охотниками. Лица их огрубели от солнца и ветра, куртки были старые, заплатанные, но ружья блестели.

— Так, — начал Чапа. — Поговорите с Бакерико, вот он сидит.

Бородатые подошли к Бакерико.

— Ну-ка скажи нам, — сказал старший Монито, — скажи еще раз, сколько ты собираешься нам заплатить и сколько сам заработаешь на этом деле? Только не ври, вампир, нам все известно!

Бакерико уставился на них.

— Собаки! — прохрипел он. — Я обещал вам по десять долларов, если сделка состоится. Но ничего не вышло. И я вам тоже не дам ничего… ничего… ничего… Бездельники!

— Ты нам тоже не дашь ничего, ах ты обезьяна! — крикнули мужчины. — Мы сами возьмем, что нам причитается! — И они стали подбирать лежащие вокруг золотые монеты. Бакерико вскочил и замахал кулаками:

— Не сметь трогать! Негодяи! Я вам сверну шеи!

Молодой контрабандист подошел к Монито:

— Заткни глотку, а то мы свернем тебе шею! Мы в прерии… И здесь хозяева мы, а не ты! Запомни это! Оружие принадлежит нам, и мы уже договорились с этим краснокожим или негром или кто он там еще… во всяком случае, парень рассказал нам обо всем. Так что залезай под свое одеяло и помалкивай.

— Измена! — завопил Монито. — Убивают! Грабят! Помогите!..

Но никто не услышал его, никто не пришел, никто не помог.

— Тебе лучше помолчать, — посоветовал ему Чапа. — Посмотри вокруг. Вот лежит Тобиас. Если ты не замолкнешь, он донесет на тебя, и как только ты вернешься в город, тебя повесят.

Лицо Бакерико перекосилось.

— Но и этих… — простонал Монито, — и этих грабителей!

— Нет, — захохотали бородачи, — Нас — нет. Мы не собираемся возвращаться в город, мы останемся в прерии, а здесь до нас никому нет дела. Но вот тебя, тебя, наш дорогой… тебя вздернут, если ты будешь продолжать нам угрожать…

Бакерико скорчился. Руки его свела судорога, он закашлялся и икнул. Сердце не выдержало. Голова упала на грудь. Алчность и ненависть в его последнем взгляде потухли навсегда.

Чапа накрыл мертвого одеялом.

Контрабандисты собрали монеты и вместе с Чапой пошли в палатку совета, чтобы разделить деньги со своими товарищами…

Когда Чапа вернулся, топот копыт уже затихал вдали.

— Уехали, — сказал Чапа делавару. — Оружие и мулов оставили нам. Мы победили. — Он присел к очагу и закурил трубку.

В палатку вошел вождь и молча сел против Чапы.

— Ты меня просил позволить тебе делать то, что ты найдешь нужным, — сказал спустя некоторое время вождь, и голос его был еще нетвердым. — Скажи же, что ты сделал и что произошло? Почему эти люди уехали и оставили нам оружие?

— Я купил это оружие, — ответил Чапа, — купил на деньги Токей Ито. Это была честная сделка. Я не виноват, что они слишком спешили и оставили тут несколько золотых монет, — он показал на две кучки долларов, которые обнаружил среди одеял.

— Возьми их себе, Чапа. Ты оказал большую услугу своему племени.

— На что мне золото? Пусть Токей Ито даст мне лучше хороший кусок нежной бизоньей грудинки. Мне надо подкрепиться.

МОЛОДОЙ ВОЖДЬ

Дважды народился молодой месяц после этой необыкновенной сделки. Тобиас выздоровел и отправился обратно на форт. Он увез письмо, в котором сообщалось, что для переговоров с полковником Джекманом прибудет Токей Ито.

Спокойно текли воды Лошадиного ручья к Северному Платту. В прибрежных кустарниках щебетали птицы. В открытой на юг излучине все еще стояли палатки рода Медведицы.

Ранним утром к лошадиному табуну, который пасся неподалеку от стойбища под присмотром мальчиков, направился молодой вождь. Он приветствовал своего лучшего мустанга и подождал еще двух воинов, двух пожилых мужчин, которые должны были сопровождать его и присутствовать при переговорах. Токей Ито сел на коня. Сели на мустангов оба старика и подошедший Бобер.

С заходом солнца индейцы остановились на ночлег. Когда вождь, которому предстояло бодрствовать во второй половине ночи, проснулся, он по расположению звезд определил, что был час пополуночи. Поднявшись, он прошмыгнул к Чапе, который лежал на вершине холма и наблюдал за долиной Платта.

— Смена! — сказал вождь воину, но тот и не пошевелился.

— Побудем вдвоем. — Бобер еще не чувствовал усталости. — Я хочу тебе кое-что сказать.

Токей Ито расположился рядом с ним.

— Харка! — произнес Бобер имя своего товарища юных лет, прозвучавшее напоминанием о дружбе детства. — Почему ты не настоял, чтобы тебя сопровождало больше воинов? В блокгаузе тебя дожидается Красный Лис!

— Ты знаешь, где нам сейчас нужнее люди. Генералы ведут Длинных Ножей по прериям севернее Блэк Хилса, и наши верховные вожди должны их там встретить. Борьба дакотов — это решающая борьба в прериях. Если разобьют нас, — значит, разобьют всех. Воины дакоты не могут менять своих планов и отправиться охранять сына изгнанника, словно маленькую пугливую девочку.

— Молчи, ты не прав. Лучше бы уж ты пошел вместе со всеми нашими воинами и вождями сражаться против Длинных Ножей и их генералов, чем быть вероломно убитым на Найобрэре. Скажи лучше, что мне делать, если Длинные Ножи нарушат договор?

— Этого я сказать не могу. Я и сам не знаю, что может случиться. Но ты оставайся поблизости.

— Хорошо! Я оставил себе двадцать воинов. Они будут ждать меня по ту сторону Миниатанка и помогут, если потребуется.

Вождь немного помедлил.

— Я знаю, — сказал он. — Татанка Йотанка сообщил мне об этом. Но вам не под силу напасть на форт. Его отстроили заново и хорошо охраняют. Если уговор будет нарушен, попытайся пробраться один и потихоньку помочь мне.

— Хау! И убить Красного Лиса!

Вождь не ответил, и Бобер понял, что разговор окончен. Однако он не отправился спать, а до конца ночи оставался со своим вождем и товарищем детства и тихо пел боевую песню дакотов.