Токей Ито (Художник А. Громов) - Вельскопф-Генрих Лизелотта - Страница 27

Разложив плетеные циновки по кругу, девушка поставила для каждого гостя по большой глиняной миске и по две маленьких чашки, из темного плотного дерева. К деревянным чашкам она положила по ложке, вырезанной из рога горного барана. Снова появилась у огня и старая индианка. Она наполнила деревянные чашки: одну — желтоватым жиром, — приготовленным мозгом из костей бизона, другую — темным порошком, это было хорошо высушенное и растертое мясо бизона — пеммикан. Большие глиняные миски остались пусты. Девушка принесла еще десять кожаных мешочков с табаком. Для улучшения свойств табака в них было положено по кусочку бобрового жира. Девять мешочков она положила у мисок, а один — отдельно. Потом, как и старая женщина, она тоже отошла в сторонку. Обе молча ожидали распоряжений хозяина.

Токей Ито надел мокасины из козлиной кожи, легины и длинную, красиво вышитую куртку из кожи лося. Из оружия при нем остался только нож с резной рукояткой. Он взял обеими руками головной убор из орлиных перьев с длинным шлейфом, также из перьев орла, и надел на голову. В этом торжественном уборе вождя не было ни одного пера, которое бы не имело своего значения, каждое было связано с каким-либо подвигом своего владельца. Многочисленные пучочки пуха у основания перьев обозначали убитых врагов; вырезы на опахалах и рисунки на них объясняли знатокам, сколько раз Токей Ито ранил своих известных врагов и сколько раз был ранен сам. Перья были очень красивые и одинакового размера. И эта корона из перьев орла была отделана белым мехом горностая.

Токей Ито подошел к огню, и Тобиас с восхищением посмотрел на него. Он видел воина на фоне висящих на шестах палатки трофеев, которые свидетельствовали об охотничьих и военных подвигах вождя и его отца: бизоньи черепа и рога, огромная с головой шкура серого медведя, ожерелья из когтей и зубов медведя, палицы с гибкой и жесткой рукоятками, луки и разрисованные колчаны, круглый толстый щит из семи слоев кожи с холки бизона — такой не пробивала даже ружейная пуля. Не было только огнестрельного оружия. Добытое оружие вождь, скорее всего, распределил между воинами, а свое собственное, которое брал на охоту, видимо, было убрано.

Все было готово для встречи гостей, и Токей Ито отправился, чтобы препроводить в свою типи некоторых пользующихся особым уважением людей. Он вернулся, ведя под руку старика, согнувшегося под бременем лет. Белый как лунь старец был жрецом стойбища, к нему относились с суеверным благоговением, и на совете вождей он был наиболее авторитетным человеком. Рядом со старцем шел дакота, выражение лица которого свидетельствовало о незаурядном уме у большой силе воли. На плечах — накидка из разрисованной бизоньей шкуры. И опять же шлейф из орлиных перьев и украшение из рогов бизона, которого удостаивались лишь немногие воины и вожди, отличавшиеся особенной доблестью и мудростью. Рога на маленькой горностаевой шапочке по размеру были меньше настоящих. Бизоньи рога, распиленные поперек на небольшие кусочки, были подвижно соединены между собой. Они шевелились при каждом движении головы. Шлейф из перьев был прикреплен сзади к горностаевой шапочке. Тобиас догадался, что перед ним Ситтинг Булл, самый влиятельный вождь и жрец племени дакота. Итак, он тоже здесь, а не в Блэк Хилсе!

Токей Ито проводил обоих гостей на почетные места. За ними вошли в палатку остальные приглашенные и расположились у огня. Был здесь и посланник племени пауни — на его чисто выбритом, лоснящемся черепе шевелился клочок волос; был и богато разодетый абсарока — великолепно густые волосы его были распущены и искусно удлинены так, что доставали до земли.

Хозяин сел вместе с гостями. Старуха принесла ему длинную трубку, украшенную резными фигурками. Токей Ито набил ее накрошенными листьями ивы с небольшим количеством бобрового жира. Для жителей прерий это было жалкое подобие табака, который они когда-то возделывали на плодородных, давно захваченных белыми землях. Чтобы раскурить трубку, вождь не воспользовался пламенем очага, а, как предписывает обычай, применил огниво. Оно состояло из круглой палочки твердого дерева и дощечки с углублением из дерева более мягкого. В углубление была насыпана древесная мука. Ловко вращая палочку в углублении дощечки, вождь извлек огонь так же быстро, как это делали белые при помощи кремня, кресала и трута. Сделав две глубокие затяжки, вождь передал трубку соседу, и она, обойдя всех по кругу, снова вернулась к нему. Можно было приступать к ужину.

Ужин начался с жертвоприношения: Токей Ито бросил в огонь кусочек мяса. Затем он снял с вертела бизонью грудинку и собственноручно поделил между гостями. Те положили большие куски мяса в глиняные миски, достали свои ножи, начали резать мясо и есть. Тобиас тоже с удовольствием принялся за горячее, которого не видел уже несколько дней. Вместо хлеба или картошки мясо заедали костным мозгом и мясным порошком из деревянных чашек. Таким образом, весь ужин состоял из приготовленного различными способами мяса. Почвы плоскогорья, над которыми бушевали ветры, не давали иной пищи.

Сам хозяин, по обыкновению индейцев, ничего не ел. Все внимание он уделял гостям. Когда бизонья грудинка была съедена, настал главный момент ужина — подали жирное собачье мясо, которое появлялось только в особо торжественных случаях.

Гости еще ели, а Токей Ито снова набил и раскурил длинную трубку и в заключение трапезы еще раз пустил ее по кругу. Затем каждый взял приготовленный ему мешочек с табаком и закурил свою трубку. Гости устроились поудобнее и протянули к огню ноги. Женщины убрали миски, и мужчины начали свой разговор.

В центре внимания были происшествия на бизоньей охоте. Все присутствующие с нетерпением ждали рассказа Токей Ито о приключении с вожаком бизонов. Но молодой вождь попросил сначала рассказать об этом Тобиаса. Рассказчик не утаил, что спасался от быка бегством. Когда же он заговорил о том, как вступил в борьбу Токей Ито, и живо и красочно изобразил необыкновенную схватку и ее исход, то не только вызвал восхищение поступком вождя, но и расположил к себе слушателей.

После Тобиаса принялись рассказывать другие гости. И воскресали сотни воспоминаний о смелых, а подчас и забавных охотничьих приключениях. Увлекательные охотничьи истории доставляли индейцам не меньше удовольствия, чем белым. Только белые, рассказывая о подобных вещах, был не прочь прихвастнуть, индейцы же придерживались правды, даже если она была и не в их пользу.

Постепенно разговор переходил на более серьезные темы, и Тобиас заметил, что взгляд Ситтинг Булла все чаще и чаще останавливался на нем. Наконец верховный жрец сделал глубокую затяжку и обратился к посланцу Длинных Ножей:

— Мой младший брат привез говорящую бумагу?

Разведчику стало ясно, что Токей Ито сообщил обо всем Ситтинг Буллу. Почтительное обращение «младший брат» говорило ему о том, что влиятельнейший человек племени дакотов готов вести разговор. Честь, оказанная Тобиасу, позволяла ему чувствовать себя равным среди присутствующих.

— Мои глаза счастливы видеть главу отважного племени дакотов! Я прошу вождей выслушать послание Длинных Ножей!

— Вожди дакотов завтра в палатке совета расскажут об этом послании своим воинам, — с достоинством ответил Ситтинг Булл и взял протянутое Тобиасом письмо. — К какому племени принадлежат отцы Вождя Волков?

— Мои отцы и братья из племени ленапов, которых белые люди называют делаварами.

— Где живет это большое и могущественное племя ленапов? Наши старейшие воины слыхали от своих отцов, а те — от своих, что храброе племя ленапов живет там, где восходит солнце, на берегу Большой воды. Мудрейший вождь ленапов по имени Таменунд подписал с уайтчичунами договор на вечные времена.

— Это правда. Мы заключили договор с одним белым вождем. — Делавар запыхтел своей трубкой. — Но белых приходило все больше и больше, и все люди, которые ничего не знали об этом договоре, и нашим вождям приходилось заключать все новые и новые договоры. Так моих отцов оттеснили с берегов Делавэра до реки Саскуэханна, от Саскуэханны до Аллеганских гор, от Аллеган до реки Огайо, потом от Огайо к Иллинойсу, от Иллинойса к Миссисипи и, наконец, от Миссисипи к Миссури! Так они были обречены на скитания. Они странствовали летом, странствовали и зимой, когда женщины и дети гибли от холода и голода!