Северная звезда - Сименон Жорж - Страница 4

— Знаете, что мне сказал врач? — Она покраснела и едва не расплакалась. — Думаю, вы и сами догадываетесь? Всего месяц назад вы…

— Прекратите!

— Значит, вы признаетесь, что стали женщиной не больше, чем месяц назад. Вам следовало бы также признаться, что вы назвались чужим именем!

Она попыталась съязвить:

— Ну, раз уж у вас на все есть ответ…

— Вот именно! Я буду задавать вам вопросы и сам попытаюсь на них ответить. Вернее, попробую восстановить события. Вы живете где-то в провинции — не знаю уж, где именно, но, вероятно, недалеко от Бордо… — Ему показалось, что она обрадовалась, — значит, она не из Бордо! — Во всяком случае, вы были порядочной девушкой и, скорее всего, жили под крылышком у родителей. И вот в вашей жизни появился Жорж Бомпар… Он ухаживал за вами… Вы уступили ему, и он увлек вас за собой.

Она отвернулась, сообразив, что все это говорится нарочно, чтобы увидеть ее реакцию.

— Прямо бульварный роман, — заметила она ехидно, стараясь, хоть и без особого успеха, казаться вульгарной.

— Можно и так выразиться, тем более что мы уже почти добрались до того места, когда он вас бросил…

— То есть Жорж говорит, что мы должны расстаться, а я его убиваю и потом прячу нож… Кстати, куда же я дела нож?

— Погодите-ка, а кто вам сказал, что его зарезали?

— Ну… В коридоре… Там об этом говорили…

— Что ж, раз вы так хорошо начали, продолжайте и поведайте мне наконец, где вы спрятали орудие убийства.

— Думаете, вы очень ловкий?

— Ну, вы-то уж точно ловчили, это я знаю наверняка! Даже вытерпели осмотр врача и соседство проституток, лишь бы не признаваться, что насчет приставания к мужчинам вы все выдумали.

— Какой же вы наивный!

— С чего вы взяли?

— Пусть даже месяц назад я была девушкой — что с того? Долго еще вы собираетесь меня допрашивать?

— Сколько потребуется. Между прочим, имейте в виду, что три года назад один человек провел на этом самом стуле тридцать семь часов подряд. Он вошел сюда как свидетель, а вышел в наручниках. Сейчас он в Гвиане, на каторге.

Презрительная гримаска скользнула по ее лицу.

— Не стесняйтесь! — проронила она. — Задавайте ваши вопросы. Невольно приходит в голову, что вы просто старый развратник!

Мегрэ ничего не ответил, но, возможно, желая ее проучить, еще с четверть часа хранил молчание, перебирая ненужные бумаги.

— Сколько Бомпар заплатил вам за ночь? — спросил он вдруг, подняв голову. — Раз он подцепил вас на улице, то должен был…

— Должен был заплатить! Он дал мне тысячу франков.

— У вас в сумочке действительно лежит тысячефранковый банкнот. А прочие ваши клиенты столь же щедро оплачивали ваши услуги?

— Кто как.

Когда она вела себя так, как сейчас, Мегрэ хотелось дать ей пощечину. За последние тридцать лет в этом кабинете перебывали самые знаменитые преступники.

Один из них, в прошлом служитель правосудия, докатившийся до преступления, оказался до того изворотливым, что комиссару, чтобы скрыть свой гнев, пришлось несколько раз выходить из комнаты.

Но сейчас-то перед ним сидела девчонка! Говорит, ей девятнадцать, но он ничуть бы не удивился, окажись ей всего семнадцать лет.

Они провели тут, с глазу на глаз, уже много часов, а он так ничего и не узнал: ни как ее зовут, ни откуда она родом. Она ему нагло врет. И даже почти не скрывает этого. Словно дразнит его: «Я и не обязана говорить вам правду. Узнайте-ка ее сами!»

Жанвье привез с улицы Миромесниль целую кучу фотографий, некоторые оказались весьма откровенными.

Мегрэ пересмотрел их одну за другой, отметив про себя, что это зрелище вызвало у его собеседницы приступ холодной ярости.

— Ревнуете? — поинтересовался он.

— Кого? Случайного клиента?

Так или иначе, но ни одна из женщин на снимках не походила на Селину, да и о Бомпаре им пока мало что удалось узнать.

Они уже выяснили, где он служил, — в издательстве музыкальных произведений на бульваре Мальзерб. В ответ на их расспросы издатель поведал:

— Бомпар, хотя я знал его мало, был прелюбопытным субъектом. Отличный коммивояжер, правда, не без причуд: он, например, не любил дважды ездить в одни и те же места. Ему нравилось напускать на себя таинственность, и у нас все считали его бахвалом. Ему случалось намекать, будто он происходит из известной семьи. Одевался он весьма тщательно и оригинально — на мой взгляд, даже чересчур для своей профессии!

В три часа дня в кабинете Мегрэ царил прежний беспорядок, к которому прибавились кружки из-под пива, недоеденные бутерброды, и к тому же все кругом было усыпано пеплом от трубки Мегрэ и окурками: комиссар в конце концов послал за сигаретами для Селины.

Как ни посмотри, а он попал впросак, и, похоже, сослуживцы уже что-то пронюхали: то и дело они заглядывали к нему в кабинет под надуманными предлогами.

Напрасно бригадир Люка, лучший его помощник, вел в гостинице «Северная звезда» подробнейшее расследование. Уже разобрали все унитазы, а нож так и не нашли, и ни один свидетель так и не сообщил ничего полезного.

Все, что удалось узнать, сводилось к следующему: в начале четвертого утра некая Селина, о которой никто ничего не знает, позвонила у дверей гостиницы и спросила номер, чтобы провести в нем остаток ночи.

Минут через пятнадцать в гостиницу зашел Бомпар с чемоданчиком в руках и тоже снял комнату, где его вскоре навестила Селина.

Наконец спустя два часа Бомпар открыл дверь, позвал на помощь и упал, сраженный ударом ножа в спину, тогда как девица попыталась скрыться с места происшествия.

Только что вышли вечерние газеты с фотографией Селины на первой полосе, впрочем, ее невозможно было узнать, так как девушка упорно кривлялась перед камерой.

— Ну а когда Бомпар подошел к вам на Монмартре, на улице, название которой вылетело у вас из головы, у него уже был с собой чемоданчик?

— Не было.

— Вы заходили с ним в два ночных кабака — что, тогда чемоданчика тоже не было? А в гостиницу он пришел уже с чемоданчиком…

— Мы зашли за ним в ночное бистро у площади Пигаль, он оставлял его там на хранение…

— А у себя в номере он его открывал?

— Нет… Вернее, да… Не припомню…

— Откуда он вынул тысячефранковую купюру?

— Надо думать, из бумажника.

— Между прочим, когда мы нашли этот бумажник, он был пуст. Выходит, Бомпар отдал вам все, что у него при себе оказалось, едва оставив себе немного мелочи, чтобы утром расплатиться за номер…

— Это его дело.

Ну конечно! У нее на все готов ответ, и в самой бессвязности этих ответов она вполне последовательна!

Как же ему сбить ее с толку? Заманить в ловушку?

Решившись, Мегрэ заговорил с ней почти ласково:

— Вам не кажется, что мы оба ведем себя довольно глупо? Я со своей стороны пытаюсь заставить вас признаться, что вы убили Бомпара, хотя вы его, возможно, и не убивали. Вы же продолжаете утверждать, что ничего не знаете, хотя что-то вам известно наверняка…

— Выходит, у меня есть преимущество! — заметила она.

— Похоже на то. Но это ненадолго. Только что позвонил Люка: он кое-что нащупал. Очень скоро все переменится, и тогда вы окажетесь в невыгодном положении.

Давайте-ка порассуждаем вместе. Остановите меня, если я где-то ошибаюсь… Во-первых, кое-что нам известно наверняка: Бомпар… убит ударом ножа в спину. Но согласитесь, трудно себе представить, что у вас в сумочке оказался нож таких размеров, — разве что речь у нас идет о предумышленном убийстве. И на столе он тоже вряд ли валялся… А дорожный несессер, в котором мог поместиться нож, был закрыт…

— Этого я не говорила!

— Ладно! Закрыт или открыт, какая разница… В любом случае такая хрупкая девушка вряд ли возьмется за нож… Если бы вы задумали убить неверного возлюбленного или коварного соблазнителя, то запаслись бы револьвером. Значит, Бомпара убили не вы. Остается предположить, что кто-то ворвался в номер, и я сейчас попробую доказать, что этот кто-то появился при вас…