Весенний детектив 2015 (сборник) - Полянская Алла - Страница 18

– И она назвала имя – Матильда Кшесинская!

– Именно! Он стал искать в Интернете информацию о ней и вышел на сайт с фотографиями драгоценностей, которые дарили ей ее любовники – Николай, его брат, другие поклонники из царской семьи… Вот в числе этих драгоценностей и была та самая розочка, но только не серебряная, а выполненная из платины и усыпанная брильянтами!

– Та самая розочка, которую носила Стелла? Кто бы мог подумать?! В статье о драгоценностях было написано, что брошка была потеряна или же ее украл кто-то из обслуги балерины во время ее бегства из России. Возможно, Стелла рассказывала ему эту историю со своей прабабкой… И, сопоставив все факты, Костров понял, что сам похоронил эту драгоценность, стоимость которой… Словом, она стоит сейчас баснословных денег! Он решил вернуться сюда, в наш город, чтобы выяснить, нашли ли тело Стеллы… Он рылся во всех местных библиотеках, искал в подшивках газет того времени хотя бы какую-нибудь информацию о Стелле и выяснил, что ее тело не нашли. Вот тогда он решил купить ваш дом, чтобы спокойно вскрыть полы мастерской и извлечь на свет божий эту розочку и закопать тело Стеллы в каком-нибудь другом месте. Но вы сказали ему, что не собираетесь продавать дом. И тогда он решил, что вам надо исчезнуть… Он должен был расчистить себе путь! Но как это сделать? Он заглянул на чашку чая к вашей домработнице, отравил ее и подсунул ее тело в ваш новый диван… Затем за бутылку водки попросил одну местную пьянчужку позвонить в полицию и сказать, что в вашей мастерской лежит тело женщины… Тело нашли, вас обвинили в убийстве Танечки…

– Он что же, надеялся, что меня посадят? Вот так, ни в чем не разобравшись?

– Дело не в том, посадят вас или нет, но какое-то время, пока идет следствие, а это не день и не два, вас в доме не будет… Уже в первую же ночь он, сгорая от нетерпения, приехал к вам и попытался вскрыть пол в мастерской, чтобы определить, насколько толстый слой бетона, какие силы и средства понадобятся для того, чтобы проникнуть в погреб… Будь он поумнее, потерпеливее, может, у него все и получилось бы…

– И что?

– Вчера я сама присутствовала при вскрытии пола в вашей мастерской…

Герман схватился за голову.

– Действительно, в погребе были обнаружены скелетированные останки женщины…

– А эту штуку, брошку… Ее тоже нашли?

– Нашли. Костров во всем признался, его арестовали, так что, думаю, уже сегодня, через несколько часов, вас выпустят…

– А это? Колбаса, чай…

– Соседи по камере устроят банкет по случаю вашего освобождения! – рассмеялась Лиза.

По щекам Германа покатились слезы.

– Какой вы, право, чувствительный!

Лиза встала и пожала ему руку:

– Вы теперь подарите мне какой-нибудь резной комод, а? Шучу!!!

Маша встречала его у крыльца следственного изолятора с букетом сирени. Увидев, как открывается дверь и выходит ее любимый, она бросилась ему навстречу:

– Герман, дорогой! Боже, как же ты похудел!!! Но все равно красивый, прекрасный, я думала, что с ума сойду, пока дождусь тебя!!!

Герман обнял ее, поцеловал. Почувствовал укол в грудь, отпрянул. К блузке Маши была приколота брошка в виде розы.

– А это как у тебя? – нахмурился он.

– А так! – глаза ее сияли. – Честно говоря, она принадлежит тебе!

– Как это? Почему?

– Когда твоя Стелла погибла, она еще была твоей женой, развода-то не было, ну, то есть решения суда… И ты, получается, ее единственный наследник! Но если хочешь, я могу ее снять!

– Нет-нет, что ты…

Он снова обнял ее вместе с букетом и, целуя лицо, поцеловал и душистые цветки сирени.

– Как во сне, честное слово…

– Герман, мы все забудем, все-все! Дыши полной грудью, посмотри, какой сегодня солнечный день, как тепло!!!

– Весна… Как же хочется жить, Машенька!

– Пойдем, пойдем, нас такси ждет!

Маша подхватила Германа под руку и повела к машине.

– Сейчас поедем к Лизе и Глафире… И знаешь, что я им скажу?

– Приблизительно…

– Скажу им: спасибо, что вернули весну! И солнце! И тебя!!! – Маша глубоко вдохнула и прижала к лицу букет сирени.

Дарья Донцова

Подарок для бабушки

– Когда начинаешь выбрасывать ненужный хлам, главное – не начать его рассматривать.

Я посмотрел на симпатичную, модно одетую даму, сидящую около меня, и невольно улыбнулся. Женщина, только что пробормотавшая себе под нос фразу про мусор, похоже, почувствовала, что я усмехнулся, быстро повернула голову и кокетливо произнесла:

– Всегда потешалась над своим папой, который, выйдя на пенсию, начал разговаривать сам с собой, а теперь вот – обзавелась такой же привычкой. Копаюсь в сумке, вынимаю всякую ерунду и бубню себе под нос. Наверное, старею!

– Вам до возраста рантье еще далеко. Вы, похоже, студентка, – галантно ответил я и удивился.

Сколько всего таскает при себе прекрасный пол! Сейчас вижу на свободном соседнем стуле пудреницу, три расчески, гору фантиков, белый бумажный пакет с чем-то внутри, блокнот, диктофон, два журнала, косметичку…

– Увы, нет, давно получила диплом. Иногда думаю, что неправильно выбрала профессию: очереди в бюро пропусков просто убивают. Если сложить вместе часы, проведенные тут, то получится целая жизнь, которую можно потратить на приятные занятия, – сказала незнакомка.

– Да уж, – вздохнул я.

– А на улице солнышко светит, птички поют, деревья распустились, – продолжала симпатичная соседка. – Весна в разгаре. Ну, раз нам все равно здесь долго куковать, давайте познакомимся.

Я окинул быстрым взглядом говорившую. По виду ей лет тридцать пять, одета в дорогой, красивый серо-голубой твидовый костюм от очень известного бренда и, похоже, совсем недавно вышла из салона красоты, где ей просто и красиво уложили волосы. Жизнь с Николеттой научила Ивана Павловича чуть ли не с пеленок понимать, какой марки платье, надетое на человека, что за туфли он носит и даже к какому парикмахеру ходит. Милая девушка категорически не понравилась бы моей маменьке, потому что она молода, хороша собой, держит в руке отнюдь не копеечную сумку и замечательно пахнет тонкими духами. Этакая райская птичка, невесть какими судьбами занесенная в узкое, тесное, малоуютное помещение, где выписывают пропуска тем, кто по долгу службы желает войти в один из самых крупных московских следственных изоляторов.

– Маша, – улыбнулась соседка.

– Ваня, – в тон ей ответил я.

– Смешно, – захихикала женщина, – прямо русская народная сказка!

– Только Бабы-яги не хватает, – подхватил я.

Маша показала изящной рукой на начало очереди.

– Она там, сидит за окошком и очень медленно выписывает пропуска.

Я решил защитить незнакомую служащую изолятора.

– Дежурная не виновата. К сожалению, здесь не хватает специальных комнат, где арестанты встречаются с адвокатами и следователями. Мы ждем, пока кто-нибудь закончит беседу и освободит место для следующего.

Маша чуть приподняла красиво изогнутые брови.

– Арестанты? Интересное слово. Я сначала решила, что вы адвокат.

– Отчего пришли к подобному мнению? – продолжил я ничего не значащую беседу.

Маша начала накручивать прядь блестящих волос на палец.

– Использовала любимый метод дедукции Шерлока Холмса. Кто мается тут? Только сотрудники МВД, прокуратуры и юристы, для родственников подследственных иная очередь. У служивого народа зарплаты не ах, на вас костюм и ботинки, которые никто из полицейских себе позволить не может, а вот адвокаты получают прекрасные гонорары. Но слово «арестант» какое-то старомодное, из прошлого века. Похоже, вы… э… писатель, который решил написать роман, рассказывающий о жизни в СИЗО, кто-то из местного начальства пригласил литератора для ознакомительной экскурсии. Я права?

Ответить мне не удалось – из роскошной сумки новой знакомой раздался пронзительно-громкий звонок. Маша вытащила дорогой телефон и слегка нахмурилась.