Иллирия (СИ) - Заболотская Мария - Страница 9

Наверняка, то было воздействие моего страха, но с каждым шагом мне все сильнее казалось, что людей вокруг становится меньше, а лавки закрываются, стоит торговцам меня завидеть. Я шла, изо всех сил пытаясь сохранить гордую осанку, свойственную людям, уверенным в своих силах, так что даже заболела спина. Не знаю, что бы было с моими зубами, доведись мне пройти дольше - я сжимала челюсти так, что зубы скрипели - однако путь мне, точно в дурном сне, преградили те самые люди в темных плащах, которых описывала Арна.

- А вот и добрейшая госпожа Эттани! - произнес их предводитель.

Я сразу узнала его, несмотря на то, что лицо его скрывал низко опущенный капюшон. Как и предположила испуганная до смерти Арна, это был Вико Брана

Глава 5

Истории про оргии, постоянно оскверняющие стены древнего Мальтеранского дворца, резиденции понтифика, были из разряда тех, что обсуждаются только шепотом, да и то в отсутствие женщин. Женщинам приходилось ради соблюдения приличий страшиться молча, хотя печальные сюжеты те в большинстве случаев как раз и разворачивались вокруг очередной девушки, на свою беду попавшейся на глаза Брана.

Рассказывали, что Брана и его друзья умыкали красивых горожанок просто средь бела дня, завидев на улице. Понятное дело, ничего хорошего бедняжек не ждало. Ночью Мальтеранский дворец оживал, словно оборотень, и к нему стягивалось всяческое человеческое отребье: шлюхи, игроки, шулеры, даже воры и наемники. Всех привечал по ночам понтифик, прожигающий свою беспутную жизнь. Даже проходить мимо дворца с наступлением сумерек для женщины означало подвергнуть себя бесчестью.

Глава рода Брана, Раггиро, конечно же, знал о преступлениях младшего сына, но, если и был недоволен поведением Вико, то никаких действий все равно не предпринимал, словно испытывая терпение иллирийцев. Помимо Вико у него было еще трое сыновей: Рагирро-младший, Рино и Северро. Рагирро-младшего чаще называли Раг-Волк, он был жестоким воином, известным, прежде всего, своим участием в межусобицах, то и дело вспыхивавших в Южных землях после того, как последний король был изгнан. Раг-Волк редко появлялся в Иллирии, выполняя волю отца, Рагирро-старшего, за ее пределами. Известно было, что именно он должен был стать его преемником, будучи человеком решительным и храбрым.

Рино был слаб здоровьем с рождения - он родился увечным, без стопы на левой ноге - и редко покидал отчий дом, посвятив всю свою жизнь науке. Рагирро любил его больше прочих своих сыновей, всегда с восхищением говоря об остром уме Рино, но понимал, что удержать власть тот не сможет. Рагирро был мудрым отцом и всегда старался поддерживать добрые отношения между Рино и Рагом-Волком, видя в первом хорошего советчика для второго.

Третий сын, Северро, как и сыновья Гако, после окончания учебы отправился путешествовать и уж несколько лет как не показывался в Иллирии. Несмотря на молодость, он был давно уже помолвлен с невероятно богатой наследницей знатного рода из Западных земель. Мало кто в Южных землях согласился бы породниться с Брана. Даже сторонники испытывали страх перед Рагирро и его сыновьями, но дурная слава этого семейства то ли не дошла еще до Западных земель, то ли люди там имели другие понятия о чести. За Рага-Волка и Рино с детства были просватаны дочери из двух влиятельных иллирийских семейств, но обе помолвки окончились разрывом, после чего гнев Брана обрушился на семьи несостоявшихся родственников. Род этот настолько покрыл себя позором, что удачно женить сыновей для Рагирро стало невыполнимой задачей, несмотря на все его могущество.

Младший сын, которого Рагирро сделал понтификом, был самым неудачным его отпрыском. Если бы глава рода не нуждался бы так в сыне-воине, защищающем интересы рода за пределами Иллирии, не любил бы так хромого второго сына, не возлагал бы таких надежд на брак третьего, то ни за что бы не доверил младшему Брана столь ответственную роль.

Все это я узнала из разговоров, ведущихся в библиотеке дома Эттани. О Вико говорилось многое: он был ленив и труслив, имел немало пагубных пристрастий, которым потакал в ущерб интересам своей семьи, а если природа и наделила его острым умом, характерным для Брана, то Викензо успешно это скрывал. Младшего Брана ненавидела вся Иллирия, и даже собственный отец отзывался о нем с нескрываемым презрением, но причиной тому были не пороки понтифика. Жена Рагирро Брана скончалась в родах, произведя на свет четвертого сына, и Рагирро не смог простить этого Викензо.

Такова была история Вико, известная мне, и я, глядя в его бездумные пустые глаза, не могла не понимать, что этот низкий человек способен причинить мне любой вред. И даже не потому, что он был богат и могущественен, а единственно из-за давно пропитого ума, который мог и не осознавать разницы между служанкой Арной и женщиной рода Эттани. А ведь только моя фамилия могла послужить мне защитой в тот момент - все ближайшие лавки как по мановению волшебной палочки закрылись, зеваки и покупатели торопливо и благоразумно растворились в воздухе.

- Госпожа Эттани! - тем временем продолжал куражиться Вико под смешки своих приятелей. - Что же вы делаете совсем одна на городском рынке, да еще в таком виде? Погода нынче прохладная, а вы без плаща...

Я собрала остатки своего мужества и безо всякой любезности ответила, даже не пытаясь скрыть крайнюю досаду:

- Вы должны были заметить, господин Брана, что мне не впервой нарушать правила приличия по своему недомыслию, за что я и несу сейчас справедливую кару.

Вико, должно быть, не ожидал от меня грубоватой прямоты, поэтому прекратил ерничать.

- Вы считаете, госпожа Эттани, что я вам задолжал? - резко спросил он.

- Я не ждала благодарности от вас, когда решилась помочь, так что ни о каком долге речи быть не может, - произнесла я, не отводя взгляд.

Вико шагнул ко мне, я с трудом удержалась от желания отшатнуться. Но некое чутье показывало мне, что Вико со своими приспешниками подобны стае бродячих собак. Стоит только им почуять, что жертва трусливо подумывает о бегстве, как инстинкты велят им наброситься на нее и растерзать, какими бы не были их первоначальные намерения. Поэтому я осталась на месте и постаралась не выказывать признаков испуга, несмотря на то, что Вико, неприятно посмеиваясь, принялся медленно кружить около меня.

- Вас наверняка ввели в заблуждение насчет меня, госпожа Эттани, - говорил он на ходу. - Уверен, что вам сказали, будто этот ужасный Вико Брана испорчен донельзя и не имеет понятия о правилах хорошего тона. Но все это время, постоянно слыша рассказы о том, как добрая госпожа Эттани не дала плохому Вико загубить столь важный праздник, я думал, как бы мне вас отблагодарить. И решил, что нет другого способа выразить свою признательность, как пригласить вас к себе в Мальтеран. Вы, должно быть, слышали о тех блестящих приемах, что я там устраиваю? Как вы отнесетесь к тому, чтобы стать сегодня почетной гостьей на одном из них?!..

Спутники Вико выступали в роли зрителей; они вполголоса переговаривались, происходящее их изрядно веселило. На последних словах Викензо смех их стал дружным, а я почувствовала приступ дурноты, ведь он был так близко, что почти касался меня. Я поняла, что если мерзавец схватит меня за руку, то будет бесполезно надеяться на хороший для меня исход. Время разговоров заканчивается, когда хищник чует тепло тела жертвы и биение ее пульса. Но Вико не был так уж пьян - он был всего лишь зол, и это внушало определенную надежду. Я глубоко вздохнула и как можно спокойнее произнесла, все так же держа голову прямо:

- Господин Брана, мой отец, господин Эттани, ждет меня дома. В гостях у нас сегодня господин Ремо Альмасио, добрым отношением которого я очень дорожу. Вы не можете не понимать, что любой бесчестный поступок по отношению ко мне вызовет сильнейшее возмущение, - тут я повысила голос. - А теперь посмотрите внимательно на меня.