Иллирия (СИ) - Заболотская Мария - Страница 61

Как-то раз при Гоэдиль завели разговор о событиях в Иллирии, и один из младших сыновей госпожи Като спросил, точно его внезапно осенило:

- Госпожа Гоэдиль, ведь вы имеете отношение к роду Альмасио, который соперничает с теми самыми Брана?..

Женщина сразу напряглась, но непринужденным тоном подтвердила его догадку.

-Да, я вдова господина Ремо Альмасио.

Братья Ранд зашумели, сообразив, что мимо их ушей чуть не прошла важная новость.

- Так он умер? Что же происходит в столице? Кто берет верх?.. - засыпали они вопросами Гоэдиль.

Като Ранд призвала их успокоиться:

-Что вам за дело, обалдуи, до грызни южан? - произнесла она, покосившись на госпожу Альмасио. - Кто бы из них ни взял верх, нас они все равно презирают, считая людьми второго сорта! Послушать их, так мы во всем хуже южных господ: и лица наши грубее, и рост ниже, и нравы проще. Боги ангарийские тоже не угодили этим важным персонам! Их священники назвали нас язычниками и выдумали невесть что про наши обряды - якобы мы приносим в жертву богам людей, пьем их кровь и покойников своих не хороним, а отдаем собакам. Сами же погрязли в пороке и разврате, равных которым не сыщешь даже в худших притонах. О чем говорить с ними?.. Пусть Иллирией заправляют хоть Альмасио, хоть Брана, хоть еще кто... Для нас есть лишь одна светлая сторона в таких новостях: может, они передушат там друг друга и наша родная Ангари сможет, наконец-то, вырваться из-под многолетнего гнета...

Лицо Гоэдиль ничуть не изменилось во время этой речи, она лишь негромко промолвила с улыбкой:

- О, стало быть, вам придется по нраву то, что случится с Иллирией далее...

И госпожа Като сказала себе: "Сдается мне, милочка, ты и сама не прочь посмотреть, как превращается в руины твой город... Не слишком-то тебя там почитали и уважали, раз ты так легко пропускаешь мимо ушей оскорбления своих соотечественников!"

Весна, словно сжалившись над Ангари, оказалась быстрой и теплой в противовес долгой и холодной зиме. Всего пару недель распутицы, и вот - дороги уже подсохли, первые торговые караваны потянулись по ним, спеша добраться до самых отдаленных уголков княжества, где давно уж их заждались. В Ранд начали приходить вести, одна другой удивительнее.

- В Иллирии всю зиму непрестанно проливалась кровь, на улицах кипела настоящая война! Впервые за последние полвека понтификом стал человек, враждебный Брана! Кардиналы признали подлинность позорного договора, благодаря которому новый понтифик получил это место, - передавались из уст в уста эти рассказы.

- Брана вынуждены были отступить и покинуть город, бросив свой родовой дом и множество ценностей!

- В Маридо, узнав про поражение Рагирро, снова подняли голову их давние враги, и Брана оказались меж двух огней!

- Новый понтифик тут же предал анафеме двух кардиналов за распутство и пособничество преступлениям Брана. Их забили камнями у ступеней храма. Город пылает каждую ночь - жгут дома тех, кто запятнал себя союзом с прежними властителями...

Ангарийцы со злорадством узнавали все новые подробности событий, сотрясавших Иллирию и Южные земли. Все громче звучали голоса тех, кто все это время желал выйти из-под власти Юга, давно уж превратившегося в жалкое подобие государства, но до сих пор сохранявшее единство благодаря кипучей жестокой энергии Рагирро Брана.

Вскоре госпожа Като, внимательно прислушивавшаяся к разговорам, ведущимся в околицах Ранда, услышала знакомую фамилию. Говорили, что некий Эттани, ранее числившийся в доверенных лицах у семьи Альмасио, и даже породнившийся с нею, загадочным образом впал в немилость у нового понтифика, претерпевая немало лишений из-за этого. Кое-какие догадки насчет причин этой опалы озвучивались, и госпожа Ранд приняла их во внимание, хоть и покачала головой с недоверием - уж слишком мало походила Гоэдиль Альмасио, упоминавшаяся в них, на женщину, способную так лихо вертеть сразу несколькими мужчинами из числа знатнейших.

"Дьявольщина, - встревоженно подумала госпожа Като. - Эдак пройдоха Гако вспомнит, что у него есть кое-какие права на поместье Ранд и сбежит сюда от своего родственничка-понтифика, пока тот окончательно не свернул ему шею. Кто знает, что за ссора вышла у него с дочерью, но она все еще остается Эттани, и это может вылиться в долгую тяжбу, которая выпьет из нас ту кровь, что не успеет выцедить близящаяся война".

На этот случай у старой Като с недавних пор имелась одна мысль. Не откладывая дело в долгий ящик, она выбрала время для разговора с вдовой Альмасио.

- Отброшу всякие околичности, - сказала Като, преградив путь молодой женщине, - и спрошу у вас, госпожа Гоэдиль, как видите вы свое будущее в Ангари?

Гоэдиль лишь пожала плечами, спокойно глядя на госпожу Ранд.

- Вы не претендуете на то, чтобы стать хозяйкой в поместье Ранд, верно рассчитав свои силы, - Като говорила сухо, но без недоброжелательности, - стало быть, желаете оставаться здесь гостьей. Непрочное положение.

- Мне доводилось знать и худшее, - отозвалась вдова Альмасио.

- Но, быть может, вы не откажетесь от лучшего? - спросила госпожа Като.

- Что вы подразумеваете под этим определением? - ответила вопросом на вопрос Гоэдиль, сразу приобретшая уставший вид.

- Вы могли бы выйти замуж за одного из моих сыновей. Четверо из семи еще не женаты, возраст у них вполне подходящий для того, чтобы сочетаться с вами браком. Тот, кто женится на вас, подкрепит свои права на Ранд, да так, что более никто не сможет их оспорить. Вы же безо всяких споров и тяжб станете полноправной хозяйкой всех окрестных земель, когда я отойду от дел - а это случится довольно скоро, годы берут свое...

Госпожа Альмасио долгое время молчала, уголки ее бледных губ подрагивали, точно она сдерживала улыбку.

- Госпожа Като, - произнесла она. - Я дважды выходила замуж, и дважды мои мужья умирали вскоре после нашей свадьбы. Я вовсе не та невестка, что принесет счастье в дом.

- Южане, - презрительно бросила госпожа Като. - Всегда знала, что они слабы во всех отношениях. Раз уж их может погубить такая мелочь, как женитьба, то и в самом деле, их государству вскоре придет конец.

Разумеется, госпожа Альмасио не могла не понять, что предложение Като не из тех, от которых отказываются, да еще будучи приживалкой в чужом доме. "Другая почла бы за честь выйти замуж за одного из моих сыновей, - размышляла госпожа Ранд. - Что Игван, что Бранк, что Лугар, да и Ледо, ясное дело - женихи всем на зависть. Игван всегда с радостью бродил с этой Альмасио по лесу, и возраст у них равный... Она, хоть и со странностями, но не из тех пустоголовых созданий, которым не доверишь серьезное дело. Из нее выйдет хорошая хозяйка поместья, да и, признаться честно, это ведь ее место по праву!.."

Но Гоэдиль Альмасио не выказала особой радости, услышав, как хорошо госпожа Като устроила ее судьбу, и продолжала все так же бледно и рассеяно улыбаться.

- Разрешите мне поразмыслить над этим как следует, - сказала она задумчиво, и вновь до самого вечера пропадала в лесу.

Госпожа Като не торопила события, пока не видя смысла в том, чтобы принуждать вдову Альмасио дать ответ. Но тучи медленно и неумолимо собирались над Ангари, и гневный ропот повсюду усиливался, предвещая немало потрясений княжеству. В гости зачастили соседи, давно уж не показывавшие носа в Ранд. Все они, поговорив положенное время о погоде и надежде на хороший урожай, сменяли тему и со значением пересказывали истории о темных делах, творящихся на Юге. Вот уже которую неделю Брана, засев в одном из городов неподалеку от Иллирии, отбивали атаки врагов. Новый понтифик правил городом и подчинявшимися ему землями все более жесткой рукой, словно решив покончить с традицией, при которой ему надлежало оставаться лишь марионеткой, символом власти своего рода. Наместник Ангари пытался заслужить доверие нового властителя, но очевидно было, что Орсо Альмасио нуждался совсем в других людях, нежели Рагирро Брана, и дни наместника были сочтены...