В тылу врага - Дидык Прасковья Герасимовна - Страница 8

Полицейский поровнялся с ней, замедлил шаги. Вот они идут совсем рядом. Он чуть прикоснулся рукавом к ее фуфайке.

“Тьфу проклятый”, – зло подумала девушка, чувствуя, что вот-вот сердце выскочит.

Но тут полицейский заговорил:

– Хорошая погодка, правда? – и добавил: – И птички не покидают тополей…

Пароль? Да, это был пароль “Тополя”. Но откуда он известен полицаю? Мариана замерла от такой неожиданности, но притворилась, что ничего не поняла, и удивленно спросила:

– Вы это ко мне?

– Нет. Это я так, сам с собой разговариваю, – ответил полицай, широко улыбаясь. Зубы его ослепительно блеснули.

Еще одна примета “Тополя”!

Мариана терялась в догадках. А он опять повторил:

– Я говорю, что погодка хорошая, правда? – И птички не покидают тополей.

Запасной пароль! Так и есть. Или это в самом деле “Тополь” или “подсадной”. А если “Тополь”, то почему на нем полицейская форма? Все это требовалось выяснить немедленно. Боясь ошибиться, Мариана решила поддержать разговор.

– Вы, оказывается, говорите по-украински. Земляк, значит. А я думала, немец. Вам очень идет форма полицая, как будто всю жизнь носили ее… – не без умысла заметила она.

– Всю жизнь, говорите? Не прошло еще и двух недель, как я надел ее и еще не привык…

– Вы, наверное, до этого тоже служили в полиции?

– Нет, я был рабочим на железной дороге.

– Рабочим? Вот как. Значит, рабочим…

Разведчице становилось все более ясно, что перед ней “Тополь”. Но для чего он вырядился в эту шкуру? Между тем они подходили к домику с тополями. Наконец, он спросил Мариану, знакомы ли ей эти тополя.

– Хотелось бы узнать их поближе – ответила она. – Но что толку? У меня болит нога и я не могу забраться наверх.

То был отзыв на пароль “Тополя”.

Полицай по-дружески улыбнулся Мариане, сказал:

– Здравствуйте. У вас все в порядке? А я ведь вас сразу узнал. Вы, ну прямо в точности такая, как мне описали: маленькая, длинные русые косы. Вам бы следовало замаскироваться получше. Красивым девушкам теперь показываться небезопасно.

– Думается, сейчас не время для комплиментов, – с досадой прервала его Мариана.

– Это не комплимент, а констатация факта. Если бы вы попали на настоящего полицейского, то убедились бы, что я говорю правду.

– Кстати, для чего вы придумали этот маскарад? Я ведь могла скрыться или просто убежать.

– Ничего. Я бы все равно вас догнал, – засмеялся “Тополь”, сверкнув белизной зубов. – А в этой форме удобнее, никаких подозрений не вызывает. Я перешел сюда с железной дороги, но хлопцы наши там.

Он говорил быстро, видно стремился рассеять последние сомнения все еще настороженной разведчицы.

– Я давно вас жду и уже начал не на шутку беспокоиться. Вижу, день проходит, другой, а вас все нет. Боялся, не случилось ли чего. Но ведь я ждал двоих, а вы, вижу, одна.

– У вас есть рация? – вместо ответа спросила Мариана.

– Только приемник, так сказать, собственной конструкции. Передатчика нет. Вся надежда была на радиста, которого обещали прислать с “Большой земли”.

В голосе парня послышалось разочарование. На его лице можно было прочесть: “Ожидал радиста, а тут, на тебе, девчонку прислали”.

– А надежные ребята есть, с которыми можно работать? – вновь спросила Мариана.

– Люди-то есть, но работать здесь очень, очень трудно. Гитлеровцы часто устраивают облавы, забирают молодежь для отправки в Германию. Только наши хлопцы еще держатся, потому что дорога железная важна для немцев.

– Об этом я уже знаю. Чуть сама не угодила в ловушку.

– А если кто попал под подозрение, – продолжал “Тополь”, – исчезает бесследно…

– А с женщинами как? Ну с замужними?

– Молодых тоже подбирают, но меньше. Неплохо, если бы вы устроились прислугой у какой-нибудь фрау.

– Почему фрау? Разве здесь так много немок?

– Немок-то не так уж много, но всякая эмигрантская сволочь вернулась и тоже называет себя фрау, – ответил с презрением “Тополь”.

– Хорошо. Об этом мы еще подумаем. А сейчас условимся о месте встреч. На встречу старайтесь приходить один. Глядите в оба, хвоста не притащите. Учитесь отрезать хвосты. Донесения будете мне передавать через почтовый ящик.

– Через какой ящик? Не понимаю…

– Со временем поймете. Не спешите. Главное, чтоб вас не заподозрили. На время спрячьте свой радиоприемник. На завтра соберите сведения о пропускной способности станции. И еще вот что. О вас и обо мне знает один человек, которому я не доверяю. Не исключена возможность, что его немцы задержат и приведут сюда. Надо быть настороже.

– Предатель?

– Кажется, нет. Но трус, а это почти одно и то же По крайней мере результаты одинаковые. На всякий случай запомните его внешность: худощавый, остроносый, высокого роста, усы черные, лет сорока пяти. Он железнодорожник. Знает пароль. Если появится, ни в коем случае не отзывайтесь на пароль. Повторите приметы.

“Тополь” повторил.

– Так, хорошо.

– Пусть только сунется. Я его быстро утихомирю, – сказал “Тополь”, сжимая кулаки.

– Ни в коем случае не делайте этого. Вы сразу себя выдадите. Он, наверное, будет не один. Наоборот, если убедитесь, что он послан гестапо, задержите его под каким-нибудь предлогом и отведите в полицию. Но только при условии, если убедитесь, что он продался.

– Ясно.

– А теперь давайте подумаем, где бы мне переночевать.

– Квартира есть, да далековато, правда. Километрах в пяти от города.

– А кто хозяйка? Семья большая? В каких отношениях с немцами?

– Одинокая женщина лет тридцати. Бывшая комсомолка, ударница, участвовала в слете стахановцев…

Стахановка. Мариана знает, что значит слово “стахановка”. В ее селе такие люди были окружены всеобщим уважением. Но это – до войны.

Она спросила:

– А сейчас как? Она ведь осталась в оккупации?

– Человек надежный. Муж ее в Красной Армии служит. А сама она работает, как и все, по принуждению.

– Хорошо. Скажите ей, что я ваша родственница. Увидимся вечером.

– А теперь вы куда? Вам надо отдохнуть. – заботливо спросил “Тополь”.

– Меньше задавайте вопросов и запомните это на будущее, – сказала Мариана, смягчая улыбкой резкость ответа. – Встретимся у рощицы в семь тридцать.

– Извините. Понял.

– Вот так вы мне больше нравитесь, – пошутила Мариана и протянула ему руку, которая утонула в большой сильной руке “Тополя”.

“Да, этот не дядя Петя. На такого можно положиться. В случае беды какой, смекалки и силы ему не занимать”, – отметила про себя Мариана.

К вечеру разведчица пришла на встречу значительно раньше условленного времени. Вернее, она не уходила вовсе. Расставшись с “Тополем”, она отошла на небольшое расстояние, а затем незаметно возвратилась и спряталась. Хотя парень казался ей человеком честным, все же Мариана, наученная горьким опытом, хотела твердо во всем убедиться. Она припоминала то, что ей было известно о “Тополе”.

…Иван Гриценко, слесарь, в партию вступил перед боем, попал к немцам в плен, бежал из концлагеря и через три месяца перешел линию фронта. Получил специальное задание и вернулся назад. Гитлеровцы поймали его, хотели отправить в Германию, но он сумел откупиться, дав охранявшему его полицаю золотые часы. Потом устроился на железной дороге. Пока ничего не предпринимал. Ждал приказа. Все это время его держали под контролем. И он ничем не скомпрометировал себя.

– Человек надежный, – сказал Мариане майор перед отправкой на задание.

“Но почему же майор не предупредил, что “Тополь” поступил в полицию? Может, он продался фашистам?” – Мариана мучилась сомнениями. Надо проверить еще и еще раз. Дело слишком ответственное, чтобы рисковать.

“Тополь”, в свою очередь, видимо решил проверить разведчицу. Рассчитывая, что ее нет поблизости (парень и не представлял себе, что Мариана в это время изучала каждый кустик, каждую ямку в приречной рощице), он притаился за кустом, на краю дороги.

Так они стерегли друг друга около двух часов. Мариана первая заметила “Тополя”. Она взглянула на часы. Было без двадцати восемь. Встреча назначена на семь тридцать.