Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Пламенное сердце - Мид Ричел (Райчел) - Страница 10


10
Изменить размер шрифта:

Затем я вернулся в гостиную и посмотрел на картины. То, что выглядело чудесным и вдохновенным, теперь казалось пошлым и дурацким. Полотна выводили меня из равновесия. Я собрал их и кучей сунул в угол, наплевав на невысохшие краски и риск порвать холст.

Потом я забрался в бар.

Я успел приложиться к бутылке с текилой, развалившись на кровати и слушая «Пинк Флойд», когда через пару часов дверь спальни отворилась. Увидев Сидни, я улыбнулся. Текила успешно приглушала дух и смягчала депрессию. Не сказать, правда, что я был весел и энергичен, но мне уже не хотелось забиться в темную нору. Я победил дух, и при виде прекрасного лица Сидни настроение мое поднялось.

Сидни улыбнулась мне и молниеносно оценила происходящее. Она стала серьезной.

– Ох, Адриан! – произнесла она.

Я поднял бутылку.

– Пятое мая, Сейдж, мексиканский национальный праздник.

Ее взгляд обежал комнату.

– Прыгун празднует вместе с тобой?

– Прыгун? А с чего бы вдруг?.. – Я осекся. – Ой, я забыл о нем.

– Я в курсе. Мод написала миз Тервиллингер и спросила, собирается ли кто прийти за ним.

– Черт! – После происшествия с Ровеной я напрочь позабыл про питомца-дракончика. – Извини, Сейдж. Но я уверен, что он в порядке. Он же не ребенок. И может, ему и вправду нравится у колдуньи.

Но выражение лица Сидни не изменилось, только сделалось еще печальнее. Она забрала у меня бутылку текилы и отнесла ее к окну. Я поздно сообразил, что она собралась сделать. Сидни открыла окно и вылила остаток наружу. Я подскочил как ужаленный.

– Эй, оно дорогое!

Сидни сурово повернулась ко мне. От ее взгляда я резко затормозил. Он был не гневный. Не грустный. Он был… разочарованный.

– Адриан, ты обещал. Проблема не в социальном употреблении алкоголя. Проблема в самолечении.

– При чем здесь самолечение? – спросил я, хоть и не стал возражать.

– Я знаю тебя и все твои симптомы. Иногда посматриваю на твои бутылки. И сегодня эта сильно опустела – для вечерней порции как-то не годится.

Я чуть было не брякнул, что, строго говоря, опустела бутылка благодаря ей.

– У меня не было выбора, – буркнул я, осознавая, как убого звучит моя реплика. Прямо как мантра Ангелины «я не виновата». – После того, что стряслось.

Сидни водрузила пустую бутылку на комод и присела рядом со мной на кровать.

– Рассказывай.

Я объяснил про Ровену, и про ее травму, и про остальные сегодняшние события. Придерживаться нити повествования оказалось трудно, потому что меня постоянно тянуло перескакивать с предмета на предмет и оправдываться. Когда я наконец закончил, Сидни нежно погладила меня по щеке.

– Ах, Адриан… – произнесла она печальным тоном.

Я накрыл ее ладонь своей рукой.

– Сидни… – прошептал я. – Это было как тогда с Джилл. Не настолько плохо. Но девушка пострадала. Она нуждалась во мне, и я ей помог – когда она заметила, я позаботился, чтобы она все забыла. Что еще мне было делать? Оставить ее с переломами?

Сидни обняла меня и долго молчала.

– Не знаю. Я понимаю, что ты не мог поступить по-другому. Таков уж ты. Но мне бы хотелось, чтобы ты сделал что-то еще. Что я несу! Я рада, что ты ее спас. Действительно, рада. Но меня беспокоит, что все настолько… сложно. – Она вздохнула. – Нет, не получилось объяснить. Какой я тебе советчик!

– Ты терпеть не можешь, когда не знаешь, что делать? – Я снова положил голову ей на плечо, ощущая слабый запах духов. – И терпеть не можешь, когда я такой…

– Я люблю тебя, – сказала Сидни. – Но я волнуюсь из-за тебя. Ты никогда не думал… я о чем, собственно – Лисса ведь некоторое время принимала антидепрессанты. Ей же они помогли?

Я встрепенулся.

– Нет. Я не могу взять и отрезать себя от магии.

– Но ей ведь полегчало? – не унималась Сидни.

– Ей… да. В некотором смысле. – «Жидкое лекарство» меня не смущало, но мысли о таблетках вызывали у меня отторжение. – У нее прошла депрессия. Она перестала наносить себе порезы. Но она тосковала по магии и потому прекратила принимать таблетки. Ты не знаешь, что это – поток духа. Ты будто дышишь в унисон со всеми существами в мире.

– Возможно, я понимаю тебя гораздо лучше, чем ты думаешь, – возразила Сидни.

– Дело не только в этом. Она перестала принимать таблетки еще и потому, что ей потребовалось вернуть магию, чтобы помочь Розе. Что, если мне понадобится магия? Вдруг ты пострадаешь или будешь умирать? – Я сжал плечи Сидни. Она должна понять глубину моего отчаяния, осознать, как много она значит для меня. – Вдруг ты будешь нуждаться во мне, а я буду бессилен?

Сидни погладила мои волосы. Лицо ее было спокойно.

– Когда-нибудь мы решим наши проблемы, как и большинство людей в мире. Ты ходишь по краю пропасти. Я хочу, чтобы ты был здоровым и счастливым. Я не хочу рисковать твоим рассудком ради вероятности того, что на меня упадет бетонный блок.

– А ты стала бы сидеть спокойно, если бы могла исцелить кого-то?

– Нет. Поэтому я и пытаюсь помочь тебе.

Но я видел, что в душе ее происходит противоборство, и понял ее страхи.

– Никаких таблеток, – твердо заявил я. – И моего промаха никогда не повторится. Я буду стараться. Я сам буду сильнее. Поверь: я смогу справиться самостоятельно.

Сидни заколебалась. Казалось, что она хочет продолжить спор, но затем она кивнула, смиряясь. Она уложила меня на кровать и поцеловала, хоть ей и не нравится вкус текилы. Поцелуй оказался одновременно и нежным, и пылким, и он усилил связь между нами, обжигающее ощущение того, что мы созданы друг для друга. Если бы я мог раствориться в ней, мне никогда бы не потребовались ни алкоголь, ни таблетки.

Но, несмотря на учащенный пульс и огонь в ее глазах, все зашло не намного дальше, чем обычно. И, как обычно, я не давил на нее. Пускай Сидни не согласна с политикой алхимиков, но все же она сохранила множество их привычек. Она продолжала одеваться консервативно. Она не пила. Я не знал, как они относятся к добрачному сексу, но поскольку многие из них вроде бы религиозны, я не удивлюсь, если Сидни унаследовала и эту установку. Мы с ней никогда не обсуждали ничего подобного. Я решил, что, когда она будет готова, она даст мне знать.

– Мне пора, – прошептала Сидни. – Я сказала, что мне надо купить зубную пасту. Это достаточно скучно, чтобы Зое не захотелось меня сопровождать.

Я убрал золотистые пряди с ее лица.

– У Кларенса завтра вечером?

Сидни кивнула.

– Не пропусти.

Я проводил ее до дверей. Сидни внимательно посмотрела на загубленные полотна, но промолчала и постаралась сохранить невозмутимый вид.

– Я честно, – произнес я. – Я буду стараться.

– Конечно, – отозвалась Сидни. Но ее разочарованный взгляд преследовал меня.

– Я могу быть сильным, – добавил я.

Сидни улыбнулась и приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать меня на прощанье.

– Ты уже сильный, – пробормотала она, прежде чем исчезнуть в ночи.

Глава четвертая

Сидни

Я держалась до тех пор, пока не ушла от Адриана и не села в машину. Тогда я заплакала. Я ехала в Амбервуд с мокрыми щеками, и перед глазами все расплывалось. Давно я не чувствовала себя настолько бесполезной. Забыть про Прыгуна – не самое страшное, но что случится в следующий раз? Дух заставляет своих пользователей творить безумства. Они калечат себя. Они убивают себя. Мне было страшно, и я хотела овладеть ситуацией, пока она не овладела нами. И, как проницательно заметил Адриан, меня грызло то, что я не в состоянии немедленно найти выход. Мне нечасто приходилось испытывать это чувство.

Я не могу помешать духу разрушать Адриана и не могу осуждать Адриана за его глубинное стремление помогать другим. У меня заныло в груди при мысли о его обжигающей доброте, которую мало кто замечал. Все, что я могла сделать, – быть рядом с ним и убеждать не сдаваться. Наверное, он не может побеждать дух всегда, но я уверена, что он способен сопротивляться сползанию к старым привычкам. Должен существовать какой-то менее вредный для здоровья способ выжить, и я твердо верила, что у Адриана достаточно самоконтроля и силы воли, чтобы найти его. Только бы и он в себя поверил!