Абсолютная власть - Балдаччи Дэвид - Страница 19

Глава 6

Лютер сидел за маленьким столом для собеседований в очень скромно обставленной комнате. Стулья и стол были очень старыми и имели многочисленные царапины. Ковер на полу был таким же древним и к тому же не очень чистым. Кроме его папки, на столе находился лишь ящик с визитными карточками. Он взял одну из них и повертел в руке. “Корпорация “Юридические услуги””. Эти люди были далеко не лучшими в своей области, целая пропасть отделяла их от мощных юридических фирм в деловой части города. Выпускники третьесортных юридических школ еле держались на плаву, не имея шансов на хороший заказ, но мечтая о неожиданной удаче. Однако их мечты о солидных кабинетах, солидных клиентах и, что самое главное, солидных деньгах угасали с каждым годом. Впрочем, Лютеру не нужны были лучшие юристы. Ему требовались лишь человек с дипломом юриста и правильно заполненные документы.

– Все в порядке, мистер Уитни.

Паренек лет двадцати пяти пока еще был полон надежд и энергии. Это место было не последней ступенькой в его карьере. Он пока еще твердо верил в это. Усталое, потрепанное и морщинистое лицо мужчины, сидевшего позади него, не выражало подобных надежд.

– Это Джерри Бернс, наш старший адвокат, он будет вторым лицом, которое засвидетельствует ваше завещание. У нас есть форма письменного показания под присягой, поэтому нам не нужно будет являться в суд при необходимости подтвердить законность вашего завещания.

В комнату вошла суровая на вид женщина лет сорока пяти со своей ручкой и нотариальной печатью.

– Это Филлис – наш нотариус, мистер Уитни. – Они сели. – Зачитать завещание?

Джерри Бернс, умирая со скуки, сидел за столом, уставясь в пространство прямо перед собой и мечтая оказаться где-нибудь в другом месте. Джерри Бернс, старший адвокат. Судя по его виду, он с гораздо большим удовольствием копался бы в коровьем навозе на какой-нибудь ферме. Он смотрел на своего младшего коллегу с плохо скрываемым презрением.

– Я его читал, – ответил Лютер.

– Ну и славно, – сказал Джерри Бернс. – Начнем?

Через пятнадцать минут Лютер вышел из юридической конторы, положив во внутренний карман пиджака два экземпляра своего завещания.

Проклятые юристы, подумал он, без этих бумажек я не могу спокойно умереть. Это потому, что все законы создаются юристами. Они держат всех остальных за горло. Он вспомнил про Джека и улыбнулся. Джек не такой. Джек совсем другой. Он вспомнил о дочери, и улыбка исчезла с его лица. Кейт тоже не такая. Но она его ненавидит.

Лютер зашел в фотомагазин, чтобы купить “Поляроид” и блок кассет к нему. Он не хотел доверять кому-либо печать фотографий, которые собирался сделать. Он вернулся в отель. Часом позже у него было десять готовых снимков. Он завернул их в бумагу, положил в картонную папку и глубоко запрятал в ранце.

Лютер сидел и смотрел в окно. Лишь по прошествии часа он, наконец, пошевелился, повернулся и затем рухнул на кровать. Ничего себе, крутой парень... Не настолько крутой, чтобы безразлично взирать на смерть и не ужасаться тому, что внезапно оборвалась жизнь человека, который мог бы еще жить и жить. И в довершение всего в этом замешан президент Соединенных Штатов. Человек, которого Лютер уважал, за которого голосовал на выборах. Человек, занимающий высший государственный пост, будучи пьяным, едва не убил женщину. Даже если бы Лютер увидел, как его ближайший родственник хладнокровно кого-то убивает, это не вызвало бы у него большего возмущения и ужаса. Лютер чувствовал себя так, как будто напали на него самого, как будто эти беспощадные руки сомкнулись на его горле.

Но его мысли занимало и что-то другое, чему он не мог противостоять. Он зарылся лицом в подушку и закрыл глаза в бесплодной попытке заснуть.

– Великолепно, Джен.

Джек посмотрел на особняк из кирпича и камня, протянувшийся больше чем на две сотни футов и вмещавший больше комнат, чем в студенческом общежитии, и подумал, зачем они, собственно, сюда пришли. Извилистая подъездная дорога упиралась в гараж на четыре автомобиля, расположенный за громадой здания. Газоны были настолько ухожены, что, казалось, перед ними раскинулась гладь большого озера. Земля позади дома была разбита на три спортивные площадки, и на каждой из них был свой бассейн для плавания. Дом обладал всеми стандартными атрибутами огромного богатства – теннисными кортами, конюшнями и двадцатью акрами земли для прогулок, что считалось большой роскошью даже по меркам обитателей северной части Вирджинии.

Женщина, агент по продаже недвижимости, ждала их у входной двери; ее “мерседес” последней модели был припаркован около большого гранитного фонтана с барельефами роз. Комиссионное вознаграждение было посчитано и пересчитано. Какая изумительная молодая пара. Эта фраза, повторенная ею бесчисленное число раз, отдавалась у Джека в висках.

Дженнифер Болдуин взяла его за руку, и через два часа их обход закончился. Джек подошел к краю широкой лужайки и любовался видом густого леса, где причудливо группировались вязы, сосны, ели, клены и дубы. Листья начинали менять свой цвет, и Джек наблюдал, как красные, желтые и оранжевые пятна пляшут перед домом, покупку которого они обсуждали.

– Ну так сколько? – Он чувствовал, что должен задать этот вопрос. Дом явно был им не по карману. По крайней мере, ему. Конечно, это очень удобное место: всего сорок пять минут езды в часы пик от его работы. Но дом все-таки не для них. Он испытующе посмотрел на свою невесту.

Ее пальцы нервно теребили кончики волос.

– Три миллиона восемьсот. Лицо Джека посерело.

– Три миллиона восемьсот тысяч? Долларов?

– Джек, он стоит в три раза больше.

– Тогда почему, черт возьми, они продают его за три восемьсот? Мы не можем себе позволить такого, Джен. Забудь об этом.

В ответ она лишь закатила глаза и ободряюще помахала рукой агенту по продаже недвижимости, которая сидела в своем автомобиле и составляла контракт.

– Джен, я получаю сто двадцать тысяч в год. Ты примерно столько же, может быть, немного больше.

– Когда ты станешь компаньоном...

– Правильно. Я буду получать больше, но не настолько! Мы не можем ничего заложить. И потом я думал, что мы переедем к тебе.

– Замужние пары так не поступают.

– Не поступают? Черт возьми, это же целый дворец. – Он прошел к выкрашенной зеленой краской скамейке и опустился на нее.

Она встала перед ним, скрестив руки на груди и решительно глядя ему в глаза. Ее летний загар начинал тускнеть. На ней была кремовая мягкая шляпа, из-под которой на плечи падали длинные волосы. Ее брюки идеально подчерки вали изящные линии тела. Элегантные кожаные туфли облегали ее ступни и исчезали под брюками.

– Нам не нужно ничего закладывать, Джек. Он поднял на нее глаза.

– Правда? Неужели они дарят нам этот дом только потому, что мы такая изумительная молодая пара?

Она замялась.

– Папа заплатит за него наличными, – наконец произнесла она, – а мы постепенно вернем ему эту сумму.

Так я и знал, подумал Джек.

– Вернем эту сумму? Как же, по-твоему, мы вернем ему эту чертову сумму, Джен?

– Он предложил очень щадящий график выплат, в котором учитываются наши будущие доходы. Джек, я могла бы собрать нужную сумму за счет процентов с вверенной мне в управление собственности, но я знаю, что ты на это не согласишься.

Она опустилась рядом с ним.

– Я думала, если мы выберем этот вариант заема, ты не будешь так переживать. Я знаю, что ты думаешь о деньгах отца. Но мы вернем эти деньги. Это не подарок. Это заем под проценты. Я продам свой дом. Это около восьми сотен. У тебя тоже есть какие-то деньги. Это не бесплатный приз.

Чтобы убедить Джека, она игриво ткнула пальцем ему в грудь и оглянулась на дом.

– Он великолепен, правда? Джек, в нем мы будем так счастливы. Нам сам Бог велел жить здесь.

Джек посмотрел на фасад дома, но все, что он увидел, – это Кейт Уитни. В каждом окне громадного здания.