Всадник без головы (худ. Н. Качергин) - Рид Томас Майн - Страница 29

Лицо Луизы вдруг просияло от радости: это был старый охотник Зеб Стумп.

— Какое счастье, он мне так нужен! — воскликнула она с облегчением. — Возможно, что через него я получу весточку. Зеб, наверно, знает, кто она. Но после того, что произошло, я должна быть осторожна даже с ним. О, если бы я была уверена, что нравлюсь Морису, мне было бы все безразлично! Как ужасно его равнодушие! И ко мне, Луизе Пойндекстер! Но дальше так продолжаться не может: я должна освободиться от этого ига хотя бы ценой разбитого счастья.

В это время Зеб Стумп уже подъехал к самой гасиенде и остановил лошадь.

— Дорогой мистер Стумп! — радостно приветствовала Луиза охотника. — Как я рада вас видеть! Сходите с лошади и идите ко мне сюда. Я знаю, что вы хорошо умеете лазить и вам нипочем будет взбежать по этом лестнице. Отсюда вы увидите такой прекрасный вид, что не пожалеете своих трудов.

— Увидеть вас, мисс Луиза, будет для меня лучшим вознаграждением. Одну минуточку, я только поставлю свою старую кобылу в конюшню и тогда поднимусь наверх.

Появившийся в эту минуту негр Плуто взял у охотника лошадь, и Зеб Стумп, перескакивая через две-три ступеньки, быстро поднялся на азотею.

Молодая хозяйка еще раз радостно приветствовала старика и повела его в уединенный уголок азотеи.

Старый охотник сразу почувствовал несколько приподнятое состояние девушки и понял, что приглашен сюда не для того только, чтобы полюбоваться красивым видом.

— Скажите мне, мистер Стумп, — сказала Луиза, прикоснувшись к его рукаву и вопросительно смотря ему в глаза, — вы, наверно, все знаете? Как его здоровье? Опасно ли он ранен?

— Вы спрашиваете о мистере Кольхауне? Не так ли?

— Нет, нет, о нем я все знаю! Я говорю не о нем.

— Насколько я знаю, ранены были двое. Один из них Морис-мустангер. Может ли это быть, что вы спрашиваете именно о нем?

— Да, да, о нем. Вы понимаете, что, несмотря на его ссору с моим двоюродным братом, я не могу безразлично относиться к этому человеку. Вы ведь знаете, что Морис Джеральд дважды спас мне жизнь. Скажите, опасно ли он ранен?

Это было сказано с таким волнением, при котором шутки неуместны. Зеб поспешил ответить:

— Опасности нет никакой. Одной пулей прострелило ему ногу выше щиколотки: эта рана не опаснее царапины. Вторая пуля попала в левую руку. В этом ничего серьезного нет. Только вот крови он потерял порядочно. Самочувствие у него хорошее, и через несколько дней он сможет уже встать с постели. Парень говорит, что если бы он проехался верхом по прерии, это излечило бы его скорее, чем все доктора Техаса. Я тоже так думаю. Но его лечит хирург форта, который не разрешает ему пока вставать.

— Где он лежит?

— В гостинице. Там же, где произошел скандал.

— Я слыхала, что у Обердофера скверно. Больной, наверно, во многом нуждается… Подождите минутку, мистер Стумп, я сейчас вернусь. Мне хочется ему послать кое-что. Я знаю, что вы это сделаете для меня. Не правда ли? Я уверена в этом.

Не дожидаясь ответа, Луиза направилась к лестнице и быстро спустилась по ней. Скоро она вернулась с корзинкой в руке:

— Милый мистер Стумп, вы ведь передадите это мистеру Джеральду? Здесь немного вина, варенье и кое-что еще. Во время болезни хочется полакомиться, а вряд ли в гостинице можно достать что-нибудь вкусное. Только не говорите ему, от кого это, и никому другому не говорите. Я знаю, что вы не скажете. Вы ведь наш добрый великан!

— Вы можете положиться на старика Зеба Стумпа, мисс Луиза. Я только слыхал, что ему уже привозил кое-какие лакомства какой-то мексиканец. Всего несколько минут назад я встретил его недалеко от вашей гасиенды. Он сопровождал молодую женщину, которая ехала по-мужски на лошади. А в руках мексиканец держал корзинку, точь-в-точь такую, какую мистер Морис только недавно получил. Наверно, он вез опять разные разности для больного.

В нескольких словах было сказано многое. Все стало слишком очевидным: у Луизы Пойндекстер была соперница. Мексиканка с лассо, вероятно, была невестой, а может быть, и возлюбленной мустангера.

И, наверно, не случайно корзинка, поставленная на перила азотеи и придерживаемая рукой креолки, вдруг соскользнула вниз. Бутылки и баночки разлетелись мелкими осколками по каменным плитам двора, а содержимое их вытекло, забрызгав все кругом.

— Ах, как жаль! — сказала Луиза, стараясь не выдать своего волнения. — Что скажет Флоринда? Ну ничего, мистер Джеральд окружен таким вниманием, что вряд ли мой подарок ему нужен. Я так рада, что его не забывают, ведь я так многим ему обязана! Но только, пожалуйста, мистер Стумп, ни слова никому. Не говорите также, что я спрашивала о нем. Поскольку дуэль была с моим двоюродным братом, это может вызвать ненужные разговоры. Вы ведь обещаете мне, милый Зеб?

— Клянусь вам, если вы этого хотите. Ни одного слова никому, мисс Луиза. Вы можете спокойно положиться на старика Зеба.

— Я знаю это. А теперь пойдем отсюда. Солнце начинает сильно печь. Давайте спустимся вниз и посмотрим, не найдем ли мы там немного вашего любимого мононгахельского виски. Пойдемте!

И молодая креолка с притворной веселостью направилась к лестнице, напевая новоорлеанский вальс.

Луиза вскоре распрощалась с охотником. Его общество уже больше не интересовало ее. Она поспешила к себе в комнату, чтобы остаться одной со своим горем.

Первый раз в жизни Луиза Пойндекстер испытывала муки ревности. Это была ее первая настоящая любовь. Она была влюблена в Мориса Джеральда — в этом уже не оставалось сомнений.

Внимание мексиканской сеньориты едва ли можно было объяснить простой дружбой. Вероятно, их связывали более тесные отношения.

Луиза не находила себе покоя. Увидеть снова мексиканскую девушку и рассмотреть ее лицо стало для нее необходимостью.

Как только уехал Зеб Стумп, она попросила оседлать крапчатого мустанга.

Приближаясь к форту, она, как и предполагала, встретила свою соперницу.

Здесь дорога была затенена деревьями. Мексиканская девушка ехала с открытой головой, небрежно спустив шарф на плечи. Пышные черные, цвета воронова крыла, волосы обрамляли прелестное смуглое личико.

Обе девушки, следуя правилам приличия, при встрече обменялись лишь беглым взглядом. Но, отъехав немного, как та, так и другая не могли удержаться от желания взглянуть еще раз украдкой друг на друга, и обе обернулись.

Повидимому, не только Луиза слыхала о мексиканской сеньорите, но и та знала о ней.

Размышления Луизы стали еще мрачней.

«Хороша собой! — подумала она, проехав мимо своей соперницы. — Да, слишком хороша, чтобы быть ему только другом. У меня нет ни капли сомнения, что он любит ее. Только этим можно объяснить его равнодушие ко мне. Надо забыть его, сбросить с себя сердечные путы… Забыть! Легко сказать! Но могу ли я это сделать? Я не должна, с ним больше встречаться. Но чем же я заслужила эти страдания? О Морис Джеральд, зачем я полюбила тебя!»

Глава XXVI

СНОВА НА A3OTEE

Луизе Пойндекстер было нелегко бороться с овладевшим ею чувством.

Вначале ей казалось, что силой воли она заглушит боль сердца, что ей поможет прирожденная жизнерадостность. Но шли дни, а облегчение не наступало — Морис Джеральд слишком сильно завладел ее сердцем.

Были минуты, когда Луиза ненавидела его, или, вернее, хотела ненавидеть. Тогда ей казалось, что она сама могла бы без сожаления убить Джеральда. Но это были лишь мимолетные порывы.

Чем больше она думала, тем больше сознавала, что если бы даже он был ее злейшим врагом, она все равно не перестала бы любить его.

Презирать и ненавидеть Мориса Луиза была не в силах. Она лишь пыталась быть к нему равнодушной.

Но это была тщетная попытка. Каждый день, почти каждый час она поднималась на азотею и смотрела на дорогу.

Больше того: несмотря на свое решение избегать встречи с человеком, который сделал ее несчастной, она садилась на лошадь и ездила по дороге, по улицам сеттльмента с одним только намерением — встретить его.